Рыжик засопел еще громче, высказывая этим явный протест.

— Вот я, — поучительно сказала Люся, — не умею петь и даже не берусь.

Рыжик повернулся к нам.

— Но ведь Лера тоже не умеет колдовать, а колдует!

Нет, это уже чересчур! Вот и жалей такого!

— Наглец! — возмутилась я. — Сколько раз я своим пусть еще и не совсем ловким колдовством спасала твою шкуру! Неблагодарный!

— А сколько раз попортила?

Манка впервые вступил в словесную перепалку!

— Так она учится! — вступилась за меня Люся, также пораженная натиском рыжика.

— Ну так и он, может, учится! — за Манку впрягся Вицемир.

Тут я разозлилась.

— Ну что ж, в следующий раз я и пальцем не пошевельну, даже если тебе будет грозить смертельная опасность! — я окинула рыцаря испепеляющим взглядом и гордо отвернулась.

Рыжик понял, что дал маху, и начал поспешно извиняться, видимо, заранее представляя ужасающие последствия нашей ссоры.

— Простите, сам не знаю, что на меня нашло.

— В следующий раз сначала хорошенько подумай, а уж потом говори, — укоризненно посоветовала ему Люська.

— Извините, — пробормотал он снова, а Вицемир, покачав головой, осуждающе произнес:

— Какие же вы гадкие!

Нет слов. Мы же еще и виноватыми остались. Это мы-то! Самые невинные создания, хотя бы в этом мире!

Люся сердито сдула челку со лба и окинула презрительным взглядом Манку и Вицемира.

— Не хочу больше иметь ничего общего с вами обоими, — сказала она.

— Ну наконец-то! Только не нарушай это обещание, а то мы понадеемся, а ты передумаешь, — обрадовался защитник. — Я думаю, что мы немного потеряем, лишившись общения с тобой. Хоть передохнем от постоянного ора.

— Все, нам пора в дорогу, — прекратила я их пикировку. — Чем раньше мы покинем земли Магов шестого уровня и чем быстрее найдем Забытое море, тем лучше. И так к нам липнут всякие неприятности, словно репей, так нам еще междоусобиц не хватало.

— Первое разумное предложение за столь длительный период вашего пребывания в этом мире, — хмыкнул защитник и добавил: — В путь, так в путь. Нам действительно лучше до наступления ночи постараться выбраться из этих мест.

— А что здесь такого ужасного происходит ночью? — заволновалась Люся, мгновенно забыв про «обет молчания».

— А ведь кто-то не хотел со мной разговаривать, — как бы в пространство заметил защитник.

— А я и не собиралась разговаривать с тобой, я всего лишь задала вопрос, который наверняка волнует всех присутствующих, — парировала Люська.

— Ха! Будто это является оправданием. Просто жалкий лепет какой-то, — усмехнулся защитник.

— Хватит! — заорала я. — Мы все переутомились, перенервничали, но давайте уже успокоимся, в конце концов, мы ведь взрослые люди.

— Хорошо, — развел руками Вицемир.

— А теперь, — строго обратилась я к защитнику, — объясни, почему нам следует выбраться отсюда до наступления ночи. Чего нам ожидать, если мы все же не успеем?

— Потому что ночью здесь гораздо опаснее, учитывая, чьи это земли.

— Да здесь, по-моему, вообще опасно находиться круглосуточно! — проворчала я.

Рыцарь с любовью протер свой меч и, сунув его в ножны, поднялся с травы.

— Ну что ж, тогда с Богом в путь, — он широко перекрестился и вопросительно взглянул на защитника.

Вицемир оглядел нас, словно генерал перед боем, и мы невольно вытянулись перед ним в струнку. Затем, строем с ним во главе, мы тронулись в дорогу, таящую неведомые опасности.

— А далеко нам топать? Где оно — это Забытое море? — после некоторого молчания спросила Люся.

— В Чужих землях, — коротко ответил Вицемир.

— Я прекрасно помню, где оно находится, — снова слегка вспыхнула подруга, — и, задавая вопрос, хотела лишь узнать, какое расстояние отделяет нас от него!

— Приличное, — так же лаконично ответил защитник.

— Ох, и почему вы, такие умные, не изобретете хотя бы самые примитивные машины, я уже молчу о самолетах…

— А что это такое? — заинтересовался Манка.

— Ты не сможешь понять, — ностальгически вздохнула Люська, — так как технически совершенно безграмотен.

— Ты что, совсем меня идиотом считаешь? — оскорбился он.

— Да нет, просто это долго и сложно объяснять. Ты не обижайся, я сама в технике полный ноль.

— Короче, — вмешалась я, — если попросту, то это куча разных железок, которая может ездить и летать. Садишься в машину и развиваешь скорость, равную, как минимум, скорости табуна из пятидесяти — шестидесяти лошадей. То же касается самолета, это огромная груда железа, способная передвигаться по воздуху с людьми внутри, но его скорость настолько высока, что тебе просто воображения не хватит представить это.

— Не понимаю, — рыжик округлил от удивления глаза, — это что, магия такая?

— Никакая не магия. Это технический прогресс, — махнула я рукой, и тут мне в голову пришла одна мысль, которую я тут же и озвучила защитнику: — Слушай, у вас же ведьмы на метлах летают?

— Ну, летают, — не понял он меня.

— А можно этому научиться?

— Наверное, можно, но мне как-то не доводилось присутствовать при обучении ведьм полетам. Да и зачем тебе это? Люську и Манку ты все равно с собой взять не сможешь, а самостоятельно они никогда не полетят, простым смертным это не дано, хоть всю жизнь их обучай, — ответил он, и, ехидно взглянув на Люсю, хихикнул: — Недаром народная мудрость гласит: «Рожденный ползать летать не может».

Ну надо же, даже поговорки у них такие же.

Подруга презрительно фыркнула, дернув плечиком, но отвечать на очередную колкость не стала, видимо, считая это ниже своего достоинства.

— И все-таки как научиться летать на метле? — продолжала я развивать тему. — Мне это может в дальнейшем пригодиться. Да и по статусу мне вроде как положено: я ведь все-таки ведьма, хоть и не потомственная.

— Ну, тогда садишься и летишь, — ответил он, а я обиженно надула губы.

— Тебя же серьезно спрашивают, — пробубнила я.

— А я тебе серьезно отвечаю: ну откуда мне знать, как этому можно научиться? Сколько раз я видел, они просто садились на метлы и летели.

Где-то впереди раздался хруст веток. Мы замерли, не зная, какой еще опасности нам ожидать, а Манка инстинктивно сделал шаг назад, прячась за наши спины. Одним словом, наш «герой» храбро прикрывал наш тыл.

— Неприятности еще не кончились? — еле слышно прошептала Люся.

— Они еще толком и не начинались, — «обрадовал» нас Вицемир.