нападки могли показаться герцогу вдвойне оскорбительными.

Айторн, вероятно, очень зол, но как он смог придумать такую сложную схему мести? Он не мог предвидеть катастрофических результатов грандиозного пожертвования.

Но если бы причиной этих проблем был Айторн, у Беллы мог бы быть повод обратиться к Торну. Она могла бы попросить его поговорить со своим братом от их имени. Чтобы воззвать к его чувству справедливости.

Какая-то ее часть нетерпеливо искала предлог, чтобы связаться с ним. А это означало, что другая ее часть должна незамедлительно захлопнуть эту дверь и запереть ее на ключ.

Как долго, как долго продлится это безумие?

– Я уверена, что ситуация не может быть настолько плохой, – сказала она встревоженным женщинам. – Нам всем просто необходимо сохранять хладнокровие.

Элизабет Шаттон сказала:

– Я думаю, что мой сын и невестка будут благодарны мне за мою мудрость. – Это была вдова лет пятидесяти, которая жила здесь почти как в отеле и никогда не пыталась выполнять хоть какую-то работу.

– Но, Элизабет, – сказала Клара, – ты всегда говорила, что была бы несчастна, если бы занималась благотворительностью в своем старом доме.

– Чепуха, – сказала Элизабет и вышла.

Клара выглядела смущенной, но Белла всегда подозревала, что миссис Шаттон не настолько бедствует, как она утверждала. Возможно, и другие женщины нашли бы, куда пристроиться в данной ситуации, а не оставаться здесь. Белла надеялась на это.

Она встала.

– Я должна засвидетельствовать свое почтение леди Фаулер.

После долгого отсутствия такой визит был бы естественным, но Клара ахнула, Мэри поморщилась, а Гортензия сказала:

– Она бредит.

Силия поднесла к носу отделанный кружевом носовой платок.

– И этот запах.

Белла собралась с духом и поднялась наверх.

Эллен Спенсер дежурила у входа в комнату леди Фаулер, и ее глаза за стеклами очков казались огромными.

– Леди Фаулер не принимает, – сказала она, но прозвучало это еле слышно.

Белла задействовала все суровые черты лица Беллоны.

– С дороги, – рявкнула она и устремилась вперед.

– О боже! – задыхаясь, проговорила Эллен, затем последовала за Беллой, спотыкаясь.

Белла открыла дверь, но остановилась, пораженная жарой и вонью. В камине ярко пылал огонь, а леди Фаулер сидела, опираясь на спинку своей большой кровати. Она определенно была близка к смерти. Ее дыхание было прерывистым, а лицо представляло собой череп, обтянутый желтой кожей.

– Кто там? – спросила она хриплым голосом.

Была ли она слепой?

– Беллона, – сказала Белла мягким от жалости голосом. Это был печальный конец такой печальной жизни.

Хелен Драммонд поднялась со стула у кровати.

– Убирайся отсюда. Разве ты не видишь, что леди Фаулер слишком больна для гостей?

– Я не гость. – Белла закрыла дверь и прошла вперед.

Хелен преградила ей путь. Белла оттолкнула ее. Должно быть, она вложила в это всю свою ярость от сложившейся ситуации, потому что Хелен отшатнулась и упала на ковер.

Белла подошла к кровати и зажала нос рукой, надеясь, что леди Фаулер достаточно слепа, чтобы не увидеть это. Надеясь, что леди не чувствует запаха собственной гнили.

– Леди Фаулер, – тихо произнесла она, уже обливаясь потом. – Мне очень жаль, что я застала вас в таком состоянии.

– Беллона? Где ты пропадала? Я не разрешала тебе уходить.

Белла слегка улыбнулась. Прежнее высокомерие все еще было при ней.

– Я говорила вам, что мне необходимо ненадолго уехать, мадам. Мне нужно было заняться семейными делами.

– Но твоя семья отвергла тебя.

– Даже если так. Что я могу для вас сделать?

Протянулась похожая на клешню рука. Белла вложила ее в свою. Кожа была горячей, сухой и шелушащейся. Казалось, что она вот-вот треснет или сотрется.

– Помоги мне с моей великой работой, – взмолилась леди Фаулер.

– С чем именно?

– Ни слова больше! – закричала Хелен, хватая Беллу и пытаясь оттащить ее от кровати. – Она шпионка, мадам. Вот где она пропадала. Совещалась с нашими врагами. Она вернулась только для того, чтобы помешать вашей великой работе.

Белла схватилась за полог кровати и изо всех сил старалась оставаться на месте.

– Это неправда. Что это за великая работа?

Но леди Фаулер задыхалась, со свистом втягивая в себя столько воздуха, сколько могла. Агнес Гувер, ее личная горничная, мгновенно оказалась рядом с ней, подняла ее и поднесла бокал к ее губам.

– Вот, дорогая моя. Выпейте это. – Агнес подняла глаза на девушек. – Убирайтесь прочь, вы все. Оставьте ее умирать с миром.

– Отличная идея, – сказала Белла, поворачиваясь лицом к Хелен.

– Мы – ее помощницы в этой работе, – сказала Хелен. – Я ни на миг не отхожу от нее.

Белла должна была отдать ей должное за стойкость. Сама она больше ни секунды не могла находиться в этой комнате и отступила к двери. Там она задержалась.

– Уже послали за доктором? – спросил Белла.

– Никто ничего не может сделать, – сказала Агнес, не отводя взгляда от своей госпожи. – У меня есть лекарства, чтобы успокоить ее. – И Агнес подняла глаза на Беллу. – Ей недолго осталось.

Агнес было около шестидесяти, и Белла никогда не видела ее лица без хмурого выражения. Но Белла чувствовала, что Агнес умоляет ее не нарушать спокойствие в последние дни жизни своей госпожи. Теперь Белла смотрела на нее по-другому. Она вышла из комнаты и глубоко вдохнула относительно чистый воздух. Коридор был пуст, поэтому она на мгновение задумалась.

Белла не хотела иметь ничего общего со всем этим, но она не могла бросить этих женщин. Может, она и была самой новенькой здесь, но, в отличие от всех, за исключением сестер Драммонд, жизнь не сломила ее. У нее был свой независимый доход. Это все равно что владеть пистолетом, когда остальные совершенно беззащитны.

Что делать?

Очевидно, леди Фаулер уже ничем нельзя было помочь, но и никакого вреда она причинить никому не могла. А вот сестры Драммонд представляли опасность. Хелен, самая опасная из них, заперлась здесь. Белла задумалась об этом. Какую цель она преследовала?

Оливия всегда больше всех разбиралась в печатных станках. Вероятно, она и сейчас там, внизу. Самое простое, что пришло Белле на ум – это отключить станок.

Белла спустилась по лестнице для прислуги. Сначала она направилась на кухню, где трое слуг смотрели на нее с тревогой и мольбой на лицах. Их тоже надо спасать?

Она слабо улыбнулась им и направилась в комнату, где был установлен станок. Когда она открыла дверь, какой-то мужчина обернулся. Затем он уставился на нее с очень настороженным видом.

Да. «Мистер Смит», по всей видимости, не имел ни малейшего желания быть втянутым в эту историю. Белле стало интересно, сколько ему платят за то, чтобы он шел на