— Хорошая мысль, сэр, — кивнул Соринен. Он уже и сам подумывал о таком сотрудничестве. — Однако есть одно «но».

— Какое? — отошел от окна полковник.

— Они попросят что-то взамен.

— Например?

— Не знаю точно, но наверняка это будет касаться секретов государственной безопасности. Они хотят убивать, и убивать много.

— Пусть себе убивают, только не у нас в Протекторате. Насколько я понимаю, Орден Масе особенно «не дружит» с императором Джоном

— Да, они воюют со всеми. И с Метрополией тоже — там их проблемы начались еще лет триста назад.

Под окном маршировали гвардейцы, распевая древние императорские гимны. Их голоса и топот ног доносились до покоев императора. На какое-то время Джон забыл про Линду, но он знал, что это только короткая передышка — Линда не отпускала его так просто.

— «… После окончания курса начальной школы Эдуард Лоренцо Шиллер был передан на воспитание Еве Бронкс, добропорядочной вдове из Ланхайма. Мальчик прожил у вдовы два года, а потом исчез. Как следует из полицейского протокола, мероприятия по розыску Эдуарда Лоренцо Шиллера успеха не принесли. Удалось выяснить только то, что Эдуард добрался до промышленного порта Пенезы, где нанялся на неизвестное судно…»

Ахмет Крылов закончил читать и посмотрел на императора.

— Ну вот, — сказал Джон, — как будто все сходится: и по документам, и по медицинским показателям.

— Ваше Величество, опираясь на медицинские документы, можно. Сказать, что вы являетесь родственником Эдуарда Лоренцо Шиллера. Однако это еще не доказывает, что Эдуард Лоренцо Шиллер и Эдди Шиллер одно и то же лицо.

Император посмотрел на своего министра безопасности, и Ахмет Крылов почувствовал, что в своих мыслях император сейчас где-то далеко.

— Можете быть свободны, Ахмет. А к этой теме мы вернемся позже.

Шеф безопасности поклонился и тут же ушел, а император, больше не в силах сдерживать себя, вскочил на ноги и крикнул:

— Римас, найди Кая!

— Что, Ваше Величество? — приоткрыл дверь старый слуга.

— Ты все прекрасно слышал, Римас, — устало сказал император.

— Уже бегу, — и Римас скрылся за дверью. Через минуту телохранитель императора был уже у своего господина.

— Слушаю, Ваше Величество, — поклонился он.

— Кай, выбери машину и подгони ее ко второй лестнице.

— Куда мы едем, Ваше Величество? — спросил Кай, но по выражению его глаз Джон понял, что Кай знает куда.

— В замок Руш.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — еще раз поклонился телохранитель и вышел своей бесшумной кошачьей походкой.

«Ну вот, сейчас я убью ее. Я подъеду к воротам замка, и комендант выполнит приказ».

«Нет, он ее не убьет. Он слишком слаб для этого…» — возразил внутренний голос.

«А если он слаб, я сам убью ее…»

«Увы, Джон, и ты недостаточно силен для этого…»

«Но кто же убьет ее? Или эта ведьма будет жить вечно?!»

«Она умрет от руки императора…» — сообщил внутренний голос.

— Но ведь император — я! — крикнул Джон вслух. — Значит, я убью ее?! Скажи!

Но голос не отвечал. Он или не знал, или не хотел ничего говорить Джону.

Прозвенел будильник, и Зальц, все еще ничего не понимая, заставил себя подняться. Он машинально забрался в душ и включил струю ледяной воды, однако это мало помогло, и даже после водной процедуры полковник долго смотрел на календарь, стараясь угадать, какой наступил день.

Комендант Зальц не помнил, во сколько он оказался дома — скорее всего, окало четырех утра. Если бы он пришел раньше, то его жена сказала бы утром «пока, милый», но она только пробурчала что-то невнятное.

Даже на службе утро задалось унылым и долгим, а все из-за вчерашнего вечера в клубе военного городка. Сначала пили за победу над Ученым Домом, потом просто так, но очень много и со всеми. Дальше полный провал.

Комендант особого блока изоляционного содержания полковник Зальц, еле передвигая ноги, закончил утренний обход и вернулся в кабинет, чтобы взбодрить себя чашкой кофе.

«А все этот Леман — попробуй, да попробуй… — поморщился полковник, насыпая в турку кофе. — Сам тоже дурак. Ну Леман, понятно, молодой капитанишка, но ты-то…» — выговаривал себе полковник.

Вчера он поддался на уговоры капитана Лемана из министерства военного снабжения попробовать «паровоз». Суть способа была проста: после ста пятидесяти граммов чистой «панки» нужно понюхать нашатырный спирт, а затем снова принять дозу, потом опять понюхать и так далее.

Опыт действительно удался, и после понюшки нашатыря следующий стаканчик пролетал быстрее предыдущего Полковник Зальц одолел семь «вагонов» и теперь, стоя перед зеркалом, никак не мог определить, что же из видимого им является лицом.

Зазвонил телефон внутренней связи. Полковник долго смотрел в сторону стола, пытаясь разобраться, какую из трубок нужно поднять. После нескольких неудачных попыток Зальц поднял нужную.

— Комендант… Зальц… — представился полковник, обдавая трубку запахом еще не перегоревшего топлива.

— Сэр, это сержант Пиквик из четвертого секрета.

— Что такое, с-сержант?

— Сэр, мимо секрета проследовала машина императора.

— Что?

— Мимо нашего секрета проследовала машина императора. Императора Джона, — добавил Пиквик, чувствуя, что полковник испытывает какие-то трудности.

— Так.. — до коменданта наконец начал доходить смысл сказанного сержантом. — Хорошо, сержант, продолжайте наблюдение.

Он положил трубку и опустился на стул. Сознание его начало проясняться, и еще через минуту он был уже практически трезв.

На плитке зашипел убежавший из турки кофе. Однако Зальц не обратил на это внимания и, поднявшись со стула, принялся рыться в выдвижном ящике стола.

Наконец он нашел то, что искал, — письменный приказ императора.

Еще раз перечитав текст, Зальц вернул бумагу на место и, открыв незапертый сейф, достал устаревший «гольф» — тяжелый крупнокалиберный пистолет.

До прибытия машины императора оставалось не так много времени — чуть больше получаса. За это время нужно было успеть выполнить приказ.

Постовые с каменными лицами пристальными взглядами провожали широко шагающего коменданта. Полковник проходил контроль за контролем, постепенно приближаясь к нужной ему галерее.

Вот и последний поворот, но прежде полковник Зальц зашел на пульт к дежурному оператору, откуда за обитателями замка Руш велось круглосуточное наблюдение.

— Доброе утро, сэр, — вскочил дежурный, когда комендант появился в помещении.