Молли тоже охватили восторг и приятное возбуждение, словно и она могла выскочить на сцену и присоединиться к танцорам. На заднем плане появился русский хор — она слышала его всего один раз, пока сидела в своей клетушке, — и запел, потом из-за кулис выскочили жонглеры, за которыми последовали танцоры, исполнявшие танец апашей, и эквилибристы на роликах. Над головами у них летали акробаты, а Зеке Пенн все танцевал и танцевал, и выражение его лица свидетельствовало о том, что он наслаждается каждой минутой. А потом, совершенно неожиданно, словно кто-то повернул рычаг или дал неслышную команду, все вдруг замерли, Зеке Пенн остановился, и оркестр прекратил играть. На несколько секунд актеры застыли в неподвижности, и на сцену опустился занавес.

Зрители вскочили, затопали и засвистели от восторга. Это было лучшее представление, какое когда-либо видела «Ротонда», и зрителям оставалось только гадать, увидят ли они когда-нибудь что-либо подобное.

У входа в театр Молли поджидал Гарри Бенедикт.

— Ну, и на что это было похоже? — спросил он.

— Они не от мира сего, — сказала она и взяла его под руку. — Ты обязательно должен посмотреть это представление. Я оставлю для тебя билет, чтобы тебе не пришлось стоять в очереди.

— Ты не шутишь? — Он выглядел удивленным и обрадованным одновременно.

— Конечно, нет.

Ей хотелось, чтобы они стали друзьями. В отличие от большинства мужчин, каждую свободную минуту проводивших в пабе, Гарри стремился сделать мир лучше. Он думал о людях и заботился о них. С того первого вечера, когда он проводил ее домой, Молли разобралась в своих чувствах к нему и уже не стала бы возражать, если бы он поцеловал ее снова. Что будет потом, она не знала и не хотела ломать над этим голову. Они никогда не смогут пожениться, не только потому, что он протестант, а еще и потому, что у него была бесперспективная работа, на которой он получал жалкие гроши. Где они будут жить? Кроме того, не исключено, что о женитьбе на ней, как и на любой другой женщине, Гарри думает в самую последнюю очередь.

— Выпьем по чашечке «У Чарли»? — предложил он. — Там можно и поговорить.

— Хорошо, — счастливо вздохнула Молли.

Чарли давно умер, но его жена сумела сохранить кафе, в которое они заходили несколько раз, к вящему восторгу Риты.

Сегодня за стойкой стояла другая девушка, но и она явно была очень рада видеть Гарри. Ее звали Исси, и чай она принесла так же быстро, как и Рита.

— Что случилось с твоими родителями? — спросила Молли, когда они сели за столик. Ей вдруг захотелось узнать о нем как можно больше.

— Они умерли во время эпидемии гриппа сразу после войны вместе с двумя моими младшими сестренками. Я был девятым в семье. Мы всегда жили у бабушки, так что я просто остался у нее и она вырастила меня. Интерес к политике у меня тоже благодаря ей. — Гарри ласково улыбнулся, и в глазах у него появилось отсутствующее выражение. Должно быть, он думал о статной седовласой женщине, воспитавшей его. — Она убежденная социалистка и все время подсовывала мне всякие книжки. В молодости ее уволили с консервного завода за попытку организовать забастовку для улучшения условий труда.

— Судя по всему, твоя бабушка — замечательная женщина, — пробормотала Молли.

— Да, она и есть... замечательная. — Гарри произнес это слово так, словно никогда не говорил его раньше. — А что насчет твоих родителей?

— Они тоже умерли, оба. Мой отец был врачом...

— Врачом! — Гарри расхохотался. — Отец врач, брат — бухгалтер, муж — полицейский. Я и представить себе не мог, что окажусь в столь изысканном обществе. Так что мне лучше следить за своей речью.

— Не говори глупостей, Гарри. — Молли явно была раздосадована. — Мы с тобой живем на одной улице, верно?

— Верно. Вот только я на ней родился, а ты оказалась случайно.

Молли понятия не имела, куда завел бы их разговор — или это был спор? — если бы на лестнице вдруг не раздался звук чьих-то быстрых шагов и в комнату не вбежал улыбающийся чернокожий молодой человек. Это был Зеке Пенн, тот самый, который столь блестяще исполнял танцевальные номера в «Ротонде». Его присутствие осветило убогую маленькую комнатку; глаза его сверкали, а кожа лучилась сиянием. У него были самые белые зубы, какие Молли когда-либо видела.

— Ради всего святого, что вы здесь делаете? — ахнула она.

— Я голоден, мэм, — вежливо ответил Зеке, но улыбка на его губах слегка увяла, — а снаружи не было таблички «Черным вход запрещен».

Его слова повергли Молли в такой ужас, что она едва не выронила чашку с чаем.

— Ой, я совсем не это имела в виду, — растерянно пролепетала она. — Просто я видела шоу и решила, что вы остановились в каком-нибудь ужасно шикарном отеле с собственным рестораном.

— Я действительно остановился в ужасно шикарном отеле, но там приходится чертовски долго ждать, пока вас обслужат. — Зеке присел за соседний столик и элегантно закинул ногу на ногу. Он переоделся в хорошо скроенные коричневые брюки, коричневый свитер и тяжелую твидовую куртку с меховой подкладкой. — Сначала вы заказываете суп, — сказал он, поднимая палец. — Вам приходится ждать, пока они забьют быка и отрежут у него хвост или поймают курицу. — Он выставил второй палец. — Затем начинается долгое ожидание главного блюда. — К первым двум присоединился третий палец. — Десерт появляется где-нибудь около полуночи. За ним следует кофе, — еще один палец, — который вчера вечером мне подали холодным. Выходя из театра, я заметил на другой стороне улицы это маленькое кафе и решил поужинать здесь. Должен вам сказать, я чертовски голоден, — с жалобным видом закончил Зеке.

Появилась Исси с тарелкой, на которой лежала груда чипсов и два кусочка разлохмаченной рыбы.

— Чай я принесу через минуту, милый, — призывно выдохнула она.

— В Ливерпуле все женщины называют меня «милый», — заметил Зеке.

Он снял куртку и набросился на еду.

Молли улыбнулась. Она отвернулась, чтобы Зеке мог спокойно поесть, и рассказала Гарри о событиях вчерашнего дня.

— Когда все ушли, Меган попросила бабушку о разводе. «Я больше не хочу жить с тобой», — сказала она. Ирен едва не сошла с ума от злости.

— Должно быть, это забавно — иметь детей, — с улыбкой заметил Гарри.

— Можешь познакомиться с моими, если хочешь. В субботу они придут на первый сеанс в «Ротонду». Ты можешь прийти в то же время.

— А твоя свекровь тоже будет там?

Когда Молли подтвердила, что да, будет, Гарри поспешно предложил:

— Лучше я приду на второе представление.

По некотором размышлении Молли согласилась, что это — мудрое решение.

Зеке Пенн покончил со своей порцией в рекордное время.

— Что вы думаете о шоу? — осведомился он.

— Я наслаждалась каждой минутой! — с энтузиазмом воскликнула Молли. — По крайней мере тем, что успела увидеть. Я сижу за кассой и поэтому первую половину шоу пропустила.