соперницам, ибо каждая из них очень хочет получить себе лучшего мужа и видит в другой женщине конкурента. Однако когда русская драконица выходит замуж, дух соперничества из неё улетучивается, и она начинает дружить с другими замужними драконицами. Это и есть женский союз.

– У людей такой чуши не бывало. И что ты ответила?

– Я сказала, что, наверное, это дело в их кругу полезное, но пока что не знаю. Я с Зиной знакома-то всего-ничего, а тут уже союзы заключай. Тем более, что там целый ритуал есть, в котором надо поклясться никогда не посягать на других мужчин, окромя мужа своего, быть верной женой…

– А что, это для тебя разве невыполнимо? – с издёвкой спросил я.

– Не в этом дело. Там ещё по произнесении текста всей этой клятвы нужно обняться и поцеловаться.

– Куда ещё поцеловаться, чёрт возьми? – спросил я, нахмурившись ещё сильнее. – В губы, что ль?

– Фу, какой ты мерзкий, Витя! – разозлилась не на шутку Света-драконица и хлопнула меня по груди ладонью. – Тьфу на тебя! Три раза в щёки целоваться надо, по доброй русской традиции. Как тебе эта мерзость вообще в голову-то взбрела?

– Да я что, знаю, что ли, все порядки местные, Свет? – немного с обидой спросил я в ответ. – Чёрт вас вообще знает, как вы тут свои союзы дурацкие заключаете. Мало ли ещё, что вы там друг другу делаете, когда клянётесь друг другу во всякой ерунде.

– Какие же у тебя мерзкие мысли в голове крутятся, Витя! – продолжала возмущаться Света-драконица и хлопнула меня по груди. – Вот будь тут какая-нибудь другая русская драконица и услышь то, что ты тут говоришь, ты бы уже без головы остался. Чтобы женщина целовала женщину туда, куда целует любимого мужчину? Да ни одна русская драконица такого даже в мыслях не допустит!

– Так, всё, – сказал я и убрал руку с плеча Светы-драконицы. – Тебя уже раскочегарило, воюешь куда-то не туда совсем. Не хочу больше нервы тратить, спокойной ночи.

Я не обижался на Свету-драконицу, но сам факт её взрывного возмущения заставил меня принять единственно верное решение – прервать разговор и просто отвернуться.

Света-драконица сперва тоже отвернулась, бурча себе что-то под нос, но минут через десять коснулась моего плеча и чуток потормошила.

– Витя, ты спишь? – мягким голосом спросила она. – Вить, прости меня, вспылила чуток. Пойми же, я не хотела тебя обидеть, просто меня, как русскую драконицу, очень оскорбляют даже мысли о том, что мы, по твоему мнению, способны к пороку. Драконы и так в своё время натерпелись человеческой безнаказанности в отношении драконьего вида в целом, я это чувствую всеми фибрами своей души, и я не хочу, чтоб такое повторилось.

– Я и не хотел тебя оскорблять, – сказал я, повернувшись и посмотрев Свете-драконице прямо в глаза. – Разве ты не заметила, что и я сам возмутился той догадке, что мне пришла в голову? Подтвердись она, я бы разозлился не меньше твоего, а может даже и больше. Али ты думаешь, что я к подобному идиотизму в исполнении женщин относился бы лучше, чем в исполнении мужчин? Да чёрта с два! Это даже большее преступление против природы. Мужчине хоть по башке настучать можно, а вот больная на голову мать бедного ребёнка сразу после рождения удавит, ибо ей ненавистно то, что претит её порочной сущности.

– Ты говоришь прямо как дракон-каратель, – сказала Света-драконица серьёзно и вдруг улыбнулась. – Анугирская культура претит мне, но твои слова мне нравятся. Ты их так твёрдо и уверенно говоришь…

– Отставить лесть, Света, – остановил я её. – Главное не то, как я это твёрдо говорю, а то, что мы друг друга поняли.

– Действительно так, мой милый, – Света-драконица вновь положила руку мне на грудь. – А знаешь, что ещё мы с Зиной обсудили чуток? Вас.

– Нас со Славой? Неужто? – спросил я, заинтересовавшись. – Ну-ка, что вы там обсуждали?

– Зина удивлялась тому совпадению, что первые Посвящённые обоих братьев-драконов оказались женаты на драконицах, – ответила Света-драконица. – Я-то, конечно, её поправила, что я и ты пока ещё не супруги, но она оказалась непоколебима. Предлагала нашим семьям дружить, быть связующим звеном между пока что враждующими братьями. А ещё предложила завтра поехать к Крутому Ущелью всем вместе, включая папу. Зина говорит, что хочет и с ним познакомиться.

– Думается мне, что Сергей Казимирович не очень будет рад обществу драконов, – сказал я, усмехнувшись.

– Я это Зине тоже сказала, на что она заявила мне, мол, примет ради такого случая свой человеческий облик, – сказала Света-драконица и улыбнулась. – Папа к людям всяко лучше относится, даже если внутри они являются драконами.

– Что правда, то правда, – сказал я и шёпотом, едва не прислоняясь к уху Светы-драконицы, спросил. – А говорила ли она что-то про её отношения с мужем? Может, хоть на секундочку затронула интимные дела, м?

Света-драконица весело и незлобно засмеялась. Смахнув невидимую слезу, она вновь положила руку на мою грудь и стала аккуратно водить по ней ногтями.

– Конечно нет, – сказала Света-драконица, улыбнувшись ещё шире. – Я знакома с ней всего несколько часов. Не одна неделя должна пройти, прежде чем мы начнём хотя бы вскользь затрагивать такие темы. Почему интересуешься?

Сначала Света-драконица отвечала мне обычным голосом, но последний вопрос она задала тихо, посмотрев мне прямо в глаза. Улыбнувшись, я ответил:

– Да просто интересно было бы узнать, как уживаются человек и дракон. Быть может, нам стоит чему-нибудь у них поучиться? – Света-драконица посмотрела на меня с хитрецой. Я усмехнулся и добавил. – О, не смотри на меня так. У тебя такой взгляд колючий, боюсь пораниться.

– Ты так интересно заговорил, дорогой, – ласково сказала она. – А ведь ещё недавно ты говорил, что не можешь любить драконицу. Что же поменялось с тех пор?

– Логика обстоятельств и правда оказалась сильнее логики намерений, – ответил я. – Ко многим вещам приходится привыкать. Это тяжело, но… – я взял руку Светы-драконицы в свою. – Но у меня же есть та, кто может мне помочь. Верно?

Сердце в тот миг забилось в моей груди часто, мне самому стало очень неловко от этих слов, будто их говорил не я. Однако Света-драконица, кажется,