и Югославией, или между Германией и Бельгией мало что даст. Региональные проблемы не слишком важны для внешней торговли. Свобода торговли между Испанией и Португалией не улучшит ситуацию с экспортом испанских или португальских вин. То же самое относится к продукции машиностроения в Германии и Бельгии или к сельскохозяйственной продукции в Болгарии и Югославии.

6. Планирование в кредитно-денежной сфере

Золотой стандарт был международным стандартом. Он обеспечивал стабильность валютных курсов и представлял собой необходимое следствие режима свободы торговли и международного разделения труда. Поэтому все сторонники этатизма и радикального протекционизма изо всех сил старались его опорочить и требовали его отмены. Им удалось победить.

Даже в лучшие дни либерализма правительства не оставляли попыток создать механизм легких денег. Общественное мнение не готово понять, что процент – явление рыночное и никакое правительство не в силах его ликвидировать. Все люди больше ценят буханку хлеба, которую можно съесть сегодня, по сравнению с той, которую можно будет получить через 10 или 100 лет. И пока это так, в любой экономической деятельности придется учитывать это обстоятельство. Даже в социалистическом государстве с этим придется считаться.

В рыночной экономике величина процента тяготеет к величине разницы между оценкой будущих и наличных благ. Правда, эмитируя дополнительные бумажные деньги или создавая условия для расширения банковского кредита, правительства на короткое время могут понизить ставку процента. Действуя таким образом, они могут стимулировать искусственный бум и создать видимость процветания. Но рано или поздно такой бум неизбежно заканчивается кризисом и депрессией.

Золотой стандарт сводил на нет все проекты государства в области легких денег. Проводить политику кредитной экспансии и при этом поддерживать золотой паритет, жестко зафиксированный законом, невозможно. Государству приходилось выбирать между золотым стандартом и политикой кредитной экспансии, в долгосрочной перспективе ведущей к катастрофе. Никакого крушения золотого стандарта не было. Во всех странах золотой стандарт был разрушен государством. Золотой стандарт столь же несовместим с этатизмом, как и принцип свободы торговли. Правительства отказывались от золотого стандарта, потому что хотели поднять внутренние цены и ставки заработной платы выше уровня мирового рынка и потому что намеревались стимулировать экспорт и сдерживать импорт. В их глазах стабильность обменного курса валют была не благом, а недостатком[124].

Если страна захочет вернуться к золотому стандарту, для этого ей не понадобятся никакие международные соглашения или международное планирование. Любая страна – бедная или богатая, могучая или немощная – может в любой момент восстановить золотой стандарт. Требуется лишь одно условие – отказ от политики дешевого кредита и от девальваций как метода борьбы с импортом.

Вопрос не в том, следует ли возвращаться к некогда существовавшему золотому паритету, от которого давно уже отказались. Такое решение, естественно, означало бы дефляцию. Но в силах любого правительства стабилизировать обменный курс между своей национальной валютой и золотом и в дальнейшем поддерживать его неизменность. Если не будет возврата к политике кредитной экспансии и инфляции, механизм золотого стандарта или золотовалютного стандарта опять заработает.

Однако правительства всех стран не намерены отказываться от политики инфляции и кредитной экспансии. Все они продали свои души дьяволу легких денег. Для любого правительства огромное утешение знать, что в любую минуту можешь осчастливить своих подданных дешевыми деньгами. Ведь тогда общественное мнение свяжет возникший бум с нынешним правителем. Неизбежный спад придет потом и ляжет на его преемников. Это типичная политика après nous le déluge{128}. Лорд Кейнс, проповедник этой политики, говорит: «В долгосрочной перспективе мы все мертвы»[125]. К сожалению, почти все мы еще какое-то время будем живы. И мы обречены десятилетиями расплачиваться за продолжавшуюся несколько лет оргию легких денег.

Инфляция по природе своей антидемократична. Демократический контроль – это бюджетный контроль. У правительства есть лишь один источник доходов – налоги. Без согласия парламента любое налогообложение незаконно. Но если у правительства есть другие источники дохода, оно может освободиться от парламентского контроля.

Когда война неизбежна, подлинно демократическое правительство обязано сказать стране правду: «Мы вынуждены воевать за нашу независимость. Бремя военных расходов ляжет на вас, сограждане. Вам придется платить более высокие налоги и, соответственно, сократить потребление». Но если правящая партия не хочет рисковать своей популярностью из-за высоких налогов, она прибегнет к инфляции.

Прошло то время, когда большинство людей, облеченных властью, считали стабильность обменного курса валюты преимуществом. Девальвация национальной валюты стала регулярным средством ограничения импорта и конфискации иностранного капитала. Это один из методов экономического национализма. Сегодня мало кто мечтает о стабильном обменном курсе для своей страны. Всем кажется, что его стране приходится бороться с торговыми барьерами, возведенными другими странами, и все более масштабными девальвациями иностранных валют. Как же можно рискнуть пойти на разрушение собственных торговых стен?

Некоторые защитники новой международной валюты верят, что золото непригодно для этой роли именно потому, что сдерживает кредитную экспансию. Их идея – это всемирные бумажные деньги, эмитируемые международными властями или международным эмиссионным банком. Каждая отдельная страна будет обязана поддерживать паритет своей национальной валюты с мировой валютой. Только мировое правительство будет иметь право осуществлять дополнительные эмиссии бумажных денег или разрешать мировому банку проводить политику кредитной экспансии. Таким образом, удастся обеспечить стабильность обменных курсов между различными местными валютами, сохранив при этом предполагаемые выгоды инфляции и кредитной экспансии.

Однако в этих планах не учитывается следующий принципиальный момент. В каждом случае инфляции или кредитной экспансии есть две группы: тех, кто выигрывает, и тех, кто проигрывает. Кредиторы – проигрывают: их убытки и составляют прибыль должников. Но это еще не все. Самое зловещее свойство инфляции есть следствие того факта, что вызываемый ею рост цен и ставок заработной платы неравномерен для разных видов товаров и труда. Одни группы цен и заработной платы растут быстрее и до более высокого уровня, чем другие. Пока темпы инфляции растут, некоторые выгадывают от более высоких цен на продаваемые ими товары и услуги, в то время как цены на покупаемые ими товары и услуги еще стабильны или не выросли столь же сильно. Эти люди выгадывают, потому что им повезло с позицией. Для них инфляция – это хороший бизнес. Их выгоды образуются из потерь других групп населения. Потери выпадают на долю тех, кто продает товары и услуги, цены которых еще и не начинали расти, либо выросли не в той степени, как цены на то, что они покупают для собственного потребления. Два великих философа, Давид Юм и Джон Стюарт Милль, пытались сконструировать схему инфляционных изменений, в которой бы рост цен и заработной платы происходил одновременно