Она металась по комнате в попытке сообразить, что ей делать. Велеть Жанне собирать чемодан? Звонить в билетные кассы? Вызывать авто? Всё её хвалёное хладнокровие, величавая неторопливость, даже чувство ритма вдруг оставили её.

Мэри выхватила из её рук телеграмму. Ничего не поняла, кроме имени её благоверного – мучителя. Пришла в возбуждение и ужас.

– И ты поедешь?!

– Сейчас же!

– У тебя нет денег!

Это был момент истины. Исида опомнилась: у неё нет денег! И неоткуда их ждать! Лихорадочно соображала. Единственное ценное, что у неё осталось, – картины Эжена Каррьера. Мэри спорила:

– Тебе никто не даст за них денег быстро. Нужен аукцион.

Исида топнула ногой:

– Даст! Есть меняла-ростовщик.

Мэри взмолилась:

– Это будет грабёж…

Исида улыбнулась впервые за последние полтора месяца, сказала любимое русское словечко:

– Чипука.

Эту «чипуку» практичная Мэри ненавидела. Казалось, для Исиды нет на свете ничего невозможного.

Она мчалась через французские и немецкие города, меняя авто, как загнанных лошадей. Измученная Мэри молила об отдыхе. Исиду могло утешить только одно: скорость, скорость и ещё раз скорость. Несмотря на то что она отправила Сергею телеграмму, что едет, она боялась за него до безумия…

Мэри казалось, что Исида сделана из железа. В ней не было заметно и следа усталости. Недаром же она выдерживала многочасовые выступления на сцене! Сидела на переднем сиденье, смотрела напряжённо на дорогу и подбадривала водителя, умоляя ещё нажать на газ. В Страсбурге машина сломалась, пришлось нанимать другую. Эта другая врезалась в ограду моста, едва они выехали из города. Пришлось возвращаться. Мэри получила долгожданную ванну и ночной сон. Исида отправилась пить в ресторан.

Мэри всегда удивлялась этой великой женщине: ей всегда везло! Стоило захотеть что угодно, как она получала желаемое!

Утром они сидели в ресторане отеля и не знали, что им делать, где найти машину, ведь она – дорогущая редкость. Вообще, в этом городе найдётся хоть пара машин? Молодой человек за соседним столиком приветливо улыбнулся Исиде: он её узнал. Она же не замедлила с ним познакомиться. Он оказался гонщиком. Его ласточка аж в сто лошадиных сил ждала у дверей.

Пока они ехали до Лейпцига, молодой человек раза три признался Исиде в любви. Он искренне не понимал, почему его любимая танцовщица так бесстрашна. Гнал, как в последний раз, понимая, что каждый мелькающий километр приближает их к расставанию. Исида страшно хотела заехать в Байрейт, к Козиме Вагнер, супруге великого Вагнера и дочери великого Листа. Будто чувствовала, что в водовороте её дней это последняя возможность вспомнить свою юность. К сожалению, час был поздний. Она заплатила трактирщику за сотню роз, велев доставить их домой Козиме.

Кабриолет Bugatti остановился напротив отеля «Адлон». Было девять часов вечера.

Исида сразу увидела Сергея, его воодушевлённое, открытое, сияющее лицо. Выйти она не успела. Как барс в полёте, он прыгнул на мотор, потом, через голову водителя – к ней. Сдёрнул шапку и кинул оземь! Схватил Исиду в охапку, крепко, неистово, нежно. Стояли так долго, не разжимая объятий. Вышли. Но лишь затем, чтобы снова обняться. Она купала пальцы в его светлых волосах, ловящих отблески электрического света. Так и стояли.

Набежала толпа зевак. Их разогнала полиция. Влюблённые никого не видели, кроме друг друга.

Сандро Кусиков самостоятельно познакомился с Мэри. Целовал ей руки и радостно читал по-русски какой-то стих…

Все вместе решили, что перед возвращением в Россию необходимо добраться до французской столицы, чтобы продать или сдать дом на Rue de La Pompe.

В глубине души Исида ещё надеялась, что ей удастся удержать Сергея в Париже… Не смог же он уехать в Россию без неё! Она видела, что он как никогда обожает её. Пожалуй, это было даже больше, чем страсть, – это были канаты сердца: они скручены намертво, немыслимо их порвать – только вместе с сердцем.

Им было весело возвращаться. Погода стояла ласковая, ландшафты захватывали взор. В патриархальном, будто раз и навсегда застывшем Веймаре, посетили дом Гёте. Сергей снова смотрел в усталый взор на портрете, в «прозревшие вежды», которые «закрывает одна лишь смерть»… «Друг мой, друг мой…» Что же он так и не дописал в своём последнем стихе?..

Надмирный облик Ференца Листа в его музее напомнил Исиде об Архангеле. Рана зажила – теперь она видела, что страдала тогда напрасно, этот человек был не её. Он лишь идеально подходил для танца. И вообще, вся её жизнь с ним, включая ужас его измены с Анной и полёт движения, была неизмеримо бледнее одной-единственной недели, проведённой с Сергеем, даже одного его ласкового прикосновения. Потому что Сергей согрел её сердце так, как никто и никогда.

Исида заметила странную вещь: он светил даже тогда, когда был зол. Он мог ругаться, рвать и метать, даже ударить её, а ей было почему-то тепло. Он был живой, в нём бились сила, свет и тьма. Ангел вечно дрался с демоном. А она, Исида, просто была рядом.

Мэри же не могла подобрать достаточно бранных слов, достойных её женских уст, чтобы выразить всё своё отношение к подобной необъяснимой любви к этому двадцатисемилетнему избалованному ребёнку.

Мелькали последние городки перед землями Франции. Но как пересечь границу и попасть в Париж? Сергей был выслан из страны. В местечке Занд Исида отправилась к французскому консулу. Она заявила, что везёт мужа к врачам, поскольку у него периодически повторяются жуткие припадки, а они, женщины, не могут с ним справиться, они везут с собой санитара, – и указала на Кусикова. Так они получили визы.

Да, она смирилась даже с Сандро. Он не вызывал у неё более приступов ревности. Она смеялась его остротам и хитрым ужимкам. Думала про себя: ловкач. Если бы знала русский язык, сказала бы – прохиндей.

Когда граница была преодолена, у них оставалось всего-навсего три тысячи франков. Учитывая способность Исиды транжирить деньги, а Сергея – терять и разбрасывать их, это была ничтожная сумма. Во всяком случае, её никак не могло хватить на путешествие в авто до Парижа. К тому же Мэри непременно надо было быть на месте тринадцатого, когда возвращался её сын. Поэтому Исида посадила подругу на поезд, велев перевести ей деньги по приезде. Оставшиеся гроши было решено потратить на осмотр Страсбурга с его великолепным собором. Сергею было на это плевать: если любимая хочет кататься – пусть катается. Это лишь временная задержка, скоро они отправятся в Россию.

Несмотря на переведённую Мэри сумму, по приезде в Париж им нечем было расплатиться с шофёром. Требуя немедленно денег, тот устроил настоящий скандал. Пришлось звонить секретарю Исиды. Секретарь отдал свои собственные две тысячи франков. Этот неоплаченный долг стал одной из причин неприятной тяжбы, омрачившей Исиде последний год её жизни…

В отеле «Уэстминстер» они зарегистрировались как мистер и миссис Essenene. Мирно прожили в нём до самого утра. Пока управляющий не понял, кто они… Наслышанный о скандалах и дебошах, он сообщил, что очень извиняется, но произошла ошибка – их номер сдан с двух часов дня…