В 735 г. талантливый арабский военачальник Мерван Ибн Мухаммед (двоюродный брат самого халифа) хитростью одолел кагана, вторгся в его страну, пройдя ее до волжских просторов.

Тем не менее, страна не была завоевана и не стала вассалом халифата. Арабы не оставили в холодных для них степях ни гарнизонов, ни укрепленных поселений. Однако экономике молодого хазарского государственного объединения война нанесла серьезный ущерб. Города были разграблены, пашни заброшены, стада угнаны. Разорение, как это часто случается в кочевнических государствах, было как бы толчком для стремительного нового продвижения хазар в низовья Волги и Дона, в Приазовье и Крым. Только Приазовье и Крым были заняты кочующими и кое-где оседающими болгарскими племенами, а весь бассейн Нижнего Дона и степи на Волге были почти свободными от населения.

Таким образом, продвижение в северные степи не носило характера завоевания. Для части племен это была откочевка, а для большинства – расселение (переселение), поскольку они в Дагестанских степях и в предгорьях Кавказа перешли уже к оседлому образу жизни и к земледельческому хозяйству.

Переселение части алан, болгар и хазар из Предкавказья и Прикаспийских степей началось еще в период арабских войн и закончилось примерно к середине VIII в. Аланы заняли верховья Северского Донца и Дона, болгары – низовья Дона, хазары, барсилы и некоторые другие орды локализовались в Нижнем Поволжье и в Калмыцких степях. Размеры каганата после всех этих передвижений выросли примерно в три раза.

В каганате было несколько более или менее крупных городов. Самым большим среди них был Итиль (или Атиль) на Нижней Волге – столица государства, выросший из ставки кагана и во все время существования государства остававшийся зимовищем хазарской знати, которая по-прежнему кочевала семь месяцев в году. Крепость была изолирована от остальной части города. Она и была, очевидно, тем военно-административным ядром, вокруг которого вырос затем ремесленный и торговый центр всего государства – Итиль. В нижнем течении Дона находился еще один известный в средневековых источниках город – Саркел (на болгарском «Сар кил», в переводе на русский означает «Желтый Дом»), через который проходили степные торговые пути: с юга на север – сухопутный, с запада на восток – речной. На берегу Азовского моря и в Крыму хазарскому государству принадлежало несколько древних портов. Они быстро отстраивались и заселялись в период расцвета каганата.

Относительно развитая экономика была надежной базой для устоявшихся классовых отношений. Население каганата делилось на «черных» и «белых». Черными называлась податная часть населения. Белые составляли класс феодалов, складывающийся из родовой знати. Знать, в свою очередь, была разделена на группы, состоявшие друг с другом в сложных иерархических отношениях. Верховная власть в государстве принадлежала кагану, избиравшемуся на съезде знати, но всегда из одного правящего рода, и обычно передавалась от отца к сыну. Сохранявшийся обычай выборов и сопутствовавшие ему обряды свидетельствовали о пережитках военной демократии. Таков, например, обряд «удушения» перед избранием, описанный в X в. Аль Истрахи: «Когда они желают поставить кого-нибудь этим каганом, то приводят его и начинают душить шелковым шнуром. Когда он уже близок к тому, чтобы испустить дух, говорят ему: «Как долго желаешь царствовать?» – он отвечает: «Столько-то и столько-то лет». Если он раньше умрет – его счастье, если нет, то его убивают по достижении назначенного числа лет царствования.». В этом жестоком обряде отражается вера в божественную силу кагана-вождя. Он сам должен в состоянии эйфории определить, на сколько лет хватит этой силы. Когда она исчезает – вождь должен уйти. В период военной демократии вождь всегда выполнял и функции верховного жреца, обладателя сверхъестественной силы. Поэтому все его действия были строго регламентированы, и постепенно каган превратился в носителя древних традиций и потерял реальную власть. Государством правил «царь», или, как его называли в источниках, иша (шад). Ал-Истахри писал, что «у хакана власть номинальная. хотя хакан и выше царя, но его самого назначает царь», а Ибн Русте добавляет к этому: «.царь не дает отчета никому, кто бы стоял выше его. он сам распоряжается получаемыми податями и в походы ходит со своими войсками»[282]. В государстве был развитый бюрократический аппарат: тудуны – правители портовых городов и завоеванных даннических областей, сборщики податей, судьи и, вероятно, даже полицейские силы, роль которых могли выполнять воины из личного царского войска (лариссии).

Веротерпимость властей в каганате была широко известна современникам, вызывая у них удивление и, нередко, осуждение.

В начале IX в. положение изменилось. Каган, как рассказывает в своем письме, написанном спустя 150 лет, каган Иосиф[283] (середина X в.), устроил при дворе диспут священника, муллы и раввина, и последний пленил его своими доводами, переспорив христианина и мусульманина. Не исключено, что так оно и было, но следует помнить, что еврейские купцы захватили к тому времени торговлю Хазарии, а еврейские советники проникли во дворцы и юрты хазарской знати. Каган и все его приближенные приняли иудаизм и начали активно насаждать его в стране.

Профессор Гумилев Л. Н. пишет, что евреи попали в Хазарию вследствие гонений, которым они подвергались в Иране за близость к маздакитам, а в Византии – за сотрудничество с арабами, вызванное торговым соперничеством с греками и армянами. Те и другие в торговых операциях были не менее искусны, чем евреи, а к тому же пользовались поддержкой своего правительства. Евреи, чтобы обойти конкурентов, воспользовались поддержкой чужого правительства, арабского, но халифы требовали от них помощи и в военных операциях, например сдачи христианских крепостей, что влекло продажу в рабство всех христиан, не убитых при захвате города, и осквернение христианских святынь. Естественно, что родственники и единоверцы погибших в восторге не были.

Точно так же поступали языческие союзники хазар с мусульманскими городами, за тем лишь исключением, что в жертву войне хазарские иудеи приносили дейлемских шиитов – горцев, не умевших торговать. Но в 945 г. вождь дейлемитов вступил в Багдад и стал править от имени халифа, имея титул «амир ал-умара» (эмир эмиров – главнокомандующий). Это означало, что хазарские иудеи войну за Каспий проиграли. Им оставалось ориентироваться на союзную Среднюю Азию и только что завоеванную Восточную Европу.

Иудейская община получала необходимую ей военную силу из Средней Азии и оплачивала ее данью из Восточной Европы. Но могла ли она поступать иначе?»[284].