Но, конечно, в глазах джефферсоновцев оправдать репрессивные акты было невозможно. Республиканцы пытались подготовить контрудар. С этой целью легислатурами соответствующих штатов были приняты знаменитые кентуккийские и виргинские резолюции, ставшие в XIX в. одним из авторитетных обоснований сецессии южных штатов. Автором виргинских резолюций, принятых легислатурой штата 24 декабря 1798 г., был Джеймс Мэдисон, а кентуккийских, принятых 16 января 1798 г., Томас Джефферсон, однако для современников их авторство являлось тайной. Оба документа признавали репрессивные законы, принятые администрацией Дж. Адамса, неконституционными и недействительными, не имеющими юридической силы[1017]. Джефферсон никогда так и не признался, что был автором кентуккийских резолюций, Мэдисон признался в своем авторстве в отношении виргинских резолюций только в 1830 г.

В отечественных биографиях Т. Джефферсона всегда наблюдалась некоторая тенденция его идеализации, стремления оправдать его политику, разумеется, не всегда удачную, а об этих резолюциях говорилось в основном, как о попытке защитить права и свободы американцев[1018], в то время как они в теоретическом плане становились обоснованием «доктрины прав штатов» и «доктрины нуллификации». Об этом более определенно говорит в своей книге В. О. Печатнов[1019], и достаточно обоснованно и со свойственной ему дотошностью С. А. Исаев[1020]. Оба документа рассматривали федеральную Конституцию лишь как договор между штатами, ни в коей мере не отменяющим суверенитет последних, а отсюда следовала идея о возможном выходе штата из Союза, тем более что Конституция 1787 г. прямо не запрещала подобные действия. 23 августа 1799 г. Джефферсон пишет Мэдисону: «… мы предпочтем лучше выделиться из этого Союза, который мы столь высоко ценим, нежели отказаться от прав самоуправления, которые мы сохраняем, и в которых мы только и видим гарантии свободы, безопасности и счастья»[1021].

Кентуккийские резолюции, написанные Джефферсоном, были более радикальны. Отсюда выводилась доктрина нуллификации — права штатов в одностороннем порядке отменять федеральные законы[1022]. Тем более, что в дополнение к резолюции 1798 г. легислатура Кентукки одобрила новый текст, в котором прямо заявлялось о возможности аннулирования (нуллификации) законов, принятых федеральными органами. В документе утверждалось: «Постановлено, что эта республика (Кентукки. — Т. А.) считает федеративный договор, заключенный на условиях и для целей, описанных в последнем договоре[1023], способствующим свободе и счастью отдельных штатов. Что если тем, кто осуществляет общее управление, будет позволено нарушать границы, определенные этим договором, и полностью игнорировать условия делегирования власти, в нем содержащиеся, то неизбежным следствием будет уничтожение правительств штатов и установление на их руинах единого консолидированного правительства. Что отдельные штаты, создавшие этот орган, являются суверенными и независимыми и потому обладают неоспоримым правом судить о его нарушениях. Что верным средством против незаконных актов, принятых от имени этого органа, является нуллификация. Что эта республика после самых длительных размышлений объявляет, что, по ее мнению, названные законы об иностранцах и о подстрекательстве к мятежу являются явными нарушениями конституции. Что, хотя эта республика, будучи связанной федеративным договором, склонится перед законами Союза, она в то же время заявляет, что ни теперь, ни впредь не прекратит всеми конституционными средствами сопротивляться любым попыткам нарушить этот договор, от кого бы они ни исходили»[1024]. Любопытно, что Джефферсон никогда не признавался и в авторстве этого документа, однако, Мэдисон в 1832 г., разбирая его бумаги, нашел недвусмысленные подтверждения его авторства.

Сообщение о подготовке виргинских резолюций было опубликовано в «Porcupine’s Gazette» под выразительным заголовком «Гражданская война!»[1025] В газете Фенно кентуккийские резолюции вполне предсказуемо истолковывались как мятеж и как результат французского «дипломатического искусства». Доктрину нуллификации называли «отчаянным безумством»[1026]. Штаты Новой Англии осудили резолюции, другие штаты просто не поддержали эти документы. Но теоретический шаг к оправданию возможного сепаратизма штатов был сделан.

Джордж Вашингтон осудил виргинские и кентуккийские резолюции. В письме к Патрику Генри в январе 1799 г. он писал: «Я горько сожалею о том, что Виргиния стала во главе оппозиции. По счастью, среди остальных штатов только Кентукки присоединился к ней. Все, что нам дорого, подвергается атакам. Оппозиция висит тяжелым грузом на колесах, движущих правительство. Когда она осуждает все оборонные меры; когда ставит интересы Франции выше благоденствия собственной страны; когда акт о нейтралитете и другие меры, одобренные Конгрессом, штатными легислатурами и народом, объявляются действиями, корыстно направленными к выгоде Британии и в ущерб Франции, когда предлагаются меры, грозящие расторжением союза; в момент такого кризиса все честные и способные люди должны употребить свой талант и авторитет для противодействия подобным тенденциям»[1027].

Более поздняя «доктрина прав штатов» во многом опиралась на идеи Джефферсона, который и во время своего президентства (1801–1809) и позже продолжал придерживаться локковской доктрины о минимальном государстве (limited government), которому надлежит быть лишь «ночным сторожем». Сильная центральная власть, по его мнению, склонна к вырождению в деспотизм, которому отдельные штаты имеют право сопротивляться. В частном письме Дестюту де Траси он писал в 1811 г.: «Но настоящие бастионы свободы в нашей стране — это правительства штатов… Семнадцать отдельных государств-штатов, объединенных в одно государство в том, что касается их интересов за рубежом, но отдельных и независимых во всем, что касается внутреннего управления. никогда не смогут быть настолько заворожены искусством одного человека, чтобы добровольно принять узурпацию им власти над собой. И их невозможно будет вынудить к этому всей той силой, которой он может обладать. В то время как такая попытка может парализовать один отдельный штат, где узурпация сможет укрепиться, шестнадцать других, растянувшихся вокруг него в длину на две тысячи миль, воспрянут, готовые к обсуждению дела в конституционном законодательном собрании, готовые к действию через своего губернатора, конституционного командующего милицейским ополчением своего государства-штата, иначе говоря — каждым мужчиной, способным держать в руках оружие; и это милицейское ополчение, как и регулярные войска, сформировано в полки и батальоны, имеет пехоту, кавалерию и артиллерию…»[1028]