– Что тебе нужно, ведьмарь? – раздался мелодичный голосок. Гаевка обошла гостя, погладив его плечи, взъерошив темные волосы, и остановилась так близко, что почти уперлась сосками ему в грудь. Войтех не противился. Немира насупилась.

– Чем провинился этот мальчишка?

– Какое тебе дело? – снова обошла вокруг гостя гаевка.

– Я ведьмарь, иль ты запамятовала? – миролюбиво улыбнулся Войтех.

– Мы не собираемся его убивать. Будь спокоен. Так, немного проучим, – красивая рука легла Войтеху на плечи. Немира недовольно фыркнула.

– О-о-о… – протянула лесная девка, – так ты не один.

Немира поняла, что прятаться дальше не имеет смысла, и вышла на свет. Войтех жестом приказал ей остановиться.

– Хороша, – склонила голову набок гаевка, разглядывая гостью. Та почувствовала себя лошадью на ярмарке. – Что ж, добрым гостям мы всегда рады. Иди сюда.

– Прости, прекрасная дева, но мы спешим, – сказал Войтех.

– Неужто наше гостеприимство не стоит и нескольких мгновений? – В мелодичном голосе вдруг прорезались угрожающие нотки.

– Как можно?

– Тогда присядьте к нашему огоньку. Только лук свой оставь там, – велела гаевка и, покачивая бедрами, направилась к перешептывающимся и хихикающим сестрам.

Войтех обернулся к Немире и протянул ладонь. Когда девица вложила в нее свою, еле слышно шепнул:

– Только не вмешивайся, я сам все улажу.

Гости опустились на траву подле костра, что с удивительной быстротой разросся до трех человеческих ростов. Присмотревшись, Немира поняла, что он не касается земли. Мальчик лежал ничком, тихонько всхлипывая и даже не решаясь взглянуть на нежданных заступников.

Главная махнула – и две прелестницы поднесли путникам по золотому кубку. Войтех едва заметно мотнул головой. Немира прикоснулась губами к металлическому краешку и лишь сделала вид, что отпила. Главная гаевка довольно улыбнулась и велела продолжать.

– Нет! Нет! Отпустите! Пожалуйста! – в ужасе завопил мальчик.

Одна из стражниц подтянула пленника ближе к костру и, не обращая внимания на мольбы, сунула его босые ступни в пламя. Отчаянные крики заполнили воздух. Войтех сжал кисть Немиры. Та стиснула зубы, с ужасом наблюдая за страданиями ребенка.

– Дивная госпожа, скажи, в чем вина его? – спросил ведьмарь.

– Что ж, гость, я отвечу тебе, – гаевка махнула – пытка прекратилась. – Этот человек совершил преступление против леса. И теперь он должен навсегда уразуметь, что так делать нельзя.

Кивок гаевки – пленник снова заорал, извиваясь от боли.

– Погодите, но так нельзя! – не выдержала Немира. Кубок покатился по светящемуся травяному половику, расплескивая содержимое. А еще говорят, что человеку способен навредить только дед гаюн!

– Сядь! – рявкнул ведьмарь, но спутница уже его не слышала.

– Он же совсем ребенок! Остановитесь!

– Ребенок? – вскинула брови гаевка. – Он умеет издеваться над лесом, отцом жизни, похлеще иного взрослого. Стало быть, не ребенок.

Пытка возобновилась.

– Перестаньте! Отдайте его нам! Мы научим его!

– Научите? Вы? – сузила дивные очи гаевка.

– Я! Да!

– Ты? – Лесная девка захохотала. Переливчатый смех размножился – присоединились подружки. Но Немира не обиделась, ведь непонятное веселье прекратило пытку.

– Продолжайте.

Ноги пленника снова оказались в костре, только теперь по колено. Ребенок заголосил. Немира вскочила с места. Внучки гаюна ощерились, тут же сменив веселье на враждебность.

– Отдайте его нам, – спокойно попросил Войтех. Даже не дрогнул. Спутница только диву далась – как можно оставаться таким беспристрастным? – Отдайте.

Девица толком и не поняла, как вышло, что гаевки обступили ее со всех сторон, отрезав от спутника. И хоть воинский инстинкт никуда не делся – чувства обострились до предела, – она до последнего ждала, когда ведьмарь все уладит. Терпела, когда лесные девки, хохоча, тыкали в нее пальцами. Не двигалась, когда потешались над Войтехом. Молчала, когда они поносили весь род человеческий.

Хладнокровие.

Бесстрастие.

Однако когда запах паленой плоти опять достиг ноздрей, выдержка пошла трещинами, а затем и вовсе раскрошилась и рассыпалась в пыль. Ножи будто сами выпрыгнули из-за пояса и легли в ладони. Смех резко стих. Лесные девки попятились.

– Так-то лучше. А теперь отдайте нам мальчишку!

Гаевки испуганно переглядывались. Стало быть, смертны. Немира не сумела сдержать кривой улыбки. А чтоб красавишны поторопились, сделала угрожающий выпад. Стражницы отбежали на пяток локтей.

– Ладно, – лукаво улыбнулась главная, единственная, кто даже не шелохнулась при виде ножей. – Забирай.

Взмах руки – неподвижный пленник оказался в зоне доступа. Немира победоносно поглядела на спутника. Но тот ее радости не разделял. Наоборот, в резко слабеющем свете его лицо выражало недовольство. Видать, опять она какой-нибудь закон природы нарушила. Ну и пусть! Стоит ли чтить законы, по которым хранительницы леса детям пятки жгут?

– Помоги мне, – попросила девица.

Войтех молча поднял ребенка и, коротко поблагодарив гаевок, направился к чаще. Немира последовала за ним, по дороге подобрала лук и на миг оглянулась. В стремительно гаснущей траве она успела заметить, как нехорошо улыбаются лесные девки.

– Не отставай, – велел ведьмарь и ускорил шаг. А затем и вовсе перешел на бег. Немира спешила, как могла. Но она не обладала таким острым зрением, как Войтех, а потому постоянно за что-то цеплялась, спотыкалась, падала. А когда поднималась, слепо оглядывала утонувший в ночной мгле лес. Почему-то не оставляло ощущение, что гаевки идут следом, тихо, бесшумно, словно рыси, преследующие жертву. То и дело в треске хвороста чудилось прысканье, а легкий ветерок будто доносил отголоски мелодичного смеха.

Глупости! Отпустили ведь. И главная дозволила пленника забрать.

Но тетива отчего-то натянулась туже.

– Спрячь оружие. Это бесполезно, – пропыхтел спутник. – Лучше поторопись!

Лишь только лук оказался за плечами, а стрела – в колчане, как что-то больно ударило по затылку. А потом и в плечо.

– Беги! – рявкнул ведьмарь.

– Что это? – Немира коснулась головы – пальцы утонули в чем-то вязком.

– Гаевки атакуют!

Девица поднесла руку к носу. Фу!

– Что за гадость? – тухлятина растянулась между пальцев.

Вместо ответа смрадные снаряды просвистели у самой головы, спины, ног. Посыпались отовсюду, с чавкающим звуком ударялись о стволы, шмякались на землю. Но как Немира ни уворачивалась, все равно зловонные комья настигали. Так вражеские полчища забрасывают мертвяками осажденный город, чтоб отравить воздух, заразить воду.