как тот врезался в одну из лачуг. Но водитель в последнюю секунду резко повернул руль и дал по тормозам, в туче пыли развернув машину задом наперед. Задний бампер замер всего в паре футов от порога.

– Выходим! – шепнул Монк, толкая плечом дверь. Бросился к «Лендроверу» и под скрежет ржавых петель распахнул его помятые задние дверцы.

Шарлотта метнулась туда, но летучие мыши были повсюду. Что-то ударило ее по голове. Царапнули острые коготки, на миг запутавшись в ее сбившемся набок конском хвостике. Кто-то сорвал с нее зверька. Она повернулась, ожидая, что на выручку к ней пришел Монк, но у того была всего одна рука – и та все еще придерживала дверцу.

Оказалось, это был Джеймсон, который сжимал мышь своей здоровой рукой – судя по всему, не менее изумленный собственным поступком, чем остальные. Секундное замешательство – это все, что потребовалось летучей мыши, чтобы опомниться и вонзить клыки в мякоть его большого пальца. Педиатр ахнул, попытавшись стряхнуть хлопающий крыльями черный комок, но мышь вцепилась намертво. В его испуганных глазах промелькнула вспышка боли.

Шарлотта попыталась помочь ему, но он толкнул ее плечом, отчего она наткнулась на задний бампер.

– Пошевеливайтесь! – заорал Джеймсон, явно злясь больше на самого себя, чем на нее.

Прежде чем Шарлотта успела двинуться, чьи-то сильные руки подхватили ее сзади. Фрэнк буквально закинул ее в заднюю часть машины.

Джеймсон наконец освободил руку, ударив мышь о борт «Лендровера». Лицо его исказилось мукой, но он отбил атаку еще одной мыши, нацелившейся ему в голову. Потом резко развернулся, ухватил Монка своей кровоточащей рукой и толкнул его вслед за Шарлоттой.

– Езжайте уже, черт возьми!

Рядом с ним Кейн боролся со зверьком, оседлавшим его и хлеставшим крыльями по жилету. Пес огрызался и пытался цапнуть его зубами. Джеймсон пришел к нему на выручку, успешно сбросив и эту мышь. При этом он заработал еще один укус, на сей раз в запястье.

Педиатр неловко отшатнулся назад – то ли от боли, то ли вдруг что-то осознав. Когда Кейн тоже запрыгнул в машину, Джеймсон сразу захлопнул заднюю дверь и шлепнул ладонью по стеклу снаружи.

– Езжайте… – громко выдохнул он.

Шарлотта напряглась было, чтобы кинуться к нему, но водитель – Такер – был холодно практичен. Взревел мотор, и «Ровер» сорвался с места. Она уставилась в окно. Джеймсон стоял совершенно неподвижно, даже не пытаясь бежать.

Летучие мыши скопом набросились на него. И все же он продержался на ногах дольше, чем она предполагала.

Монк оттащил ее от окна.

– Парень знал, что ему конец.

– Сама знаю, но если бы я только…

– От всех этих «если бы да кабы» никакого толку. Он дал нам возможность выжить – и это то, что нам нужно сделать.

Из всех сил постаравшись смириться с этим, Шарлотта повернулась к передним сиденьям. Такер сосредоточенно навис над рулем, гоня «Ровер» по последнему участку пустынного лабиринта. Прямо перед ними сплошной стеной раскинулись джунгли.

Но тут Такер вдруг резко свернул, следуя вдоль края леса.

Шарлотта выпрямилась на подскакивающем сиденье.

«Куда это он метит?»

23:55

У Такера не было времени на объяснения.

Оставалось всего пять минут.

Они никак не могли преодолеть милю по джунглям, чтобы спастись от взрыва. Он знал это с самого начала. Вместо этого требовалось найти какое-нибудь укрытие, достаточно удаленное и достаточно прочное, чтобы защитить их.

Такер хватался за единственную надежду.

«Все-таки у нас есть ничтожный шанс – благодаря этому ублюдку де Костеру».

Добравшись до южной окраины поселка, он заметил грунтовую дорогу, уходящую из него. Она была изрыта глубокими колеями и явно регулярно использовалась. Резко повернув руль, Такер помчался по ней. «Ровер» приседал и подпрыгивал, дергался и раскачивался – словно разъяренный бык, пытающийся сбросить их с себя. Тем не менее Такер продолжал вдавливать педаль газа в пол.

По крайней мере, летучие мыши прекратили преследование. Наверное, потому, что агрессивная орда выполнила свою миссию – прогнала их.

Дорога закончилась быстрей, чем он надеялся. Лучше было бы убраться на большее расстояние от шахты. Но впереди уже проступила темная ширь реки. Их путь закончился у рабочего причала шахты. Такер с облегчением выдохнул, увидев то, что вытянулось к противоположному берегу от пирсов. Вереница заякоренных барж все еще перегораживала реку на прежнем месте. Их рулевые рубки высоко торчали над водой, в некоторых из них светились огоньки. С бортов свисали старые шины.

Монк похлопал Такера по плечу.

– Умно.

– Это мы еще посмотрим.

Его внутренние часы продолжали вести обратный отсчет.

«Три минуты».

Такер прищурился, нацелившись на последнюю из барж, все еще пришвартованных к пирсу. К открытому люку в ее борту поднимался широкий трап с протянувшимися вдоль него рельсами для тележек с рудой.

Промчавшись по пирсу, он резко свернул на трап и взлетел по нему к открытому люку. Машина задергалась и задребезжала, но все же удержалась и благополучно перевалила в трюм баржи.

«Две минуты…»

Такер не останавливался. Свет фар высветил гигантские груды угля и металлосодержащей руды, и он погнал «Лендровер» между ними, виляя вправо-влево и стараясь оставить как можно больше этих высоких холмов между собой и поселком. Наконец резко затормозил и повернулся к остальным.

– Держитесь крепче. Заткните уши. Откройте рты. Вас ждет самое страшное испытание в вашей жизни.

«И, надеюсь, в итоге мы останемся живы».

Последняя минута тянулась мучительно долго. Такер перелез через спинку сиденья, чтобы оказаться поближе к Кейну. Прижался к своему четвероногому приятелю, прислушиваясь к его прерывистому дыханию, чувствуя его тепло. Мокрый язык лизнул его в щеку, холодный нос уткнулся в подбородок.

– Я знаю. Мы вместе.

«До самого конца».

Глянув на часы, он увидел, что они отсчитывают последние секунды.

Де Костера можно было обвинять в чем угодно, но только не в отсутствии пунктуальности.

Грохот взрыва прозвучал как конец света. Он показался достаточно сильным, чтобы расплющить их сам по себе. На миг Такеру подумалось, что самое страшное позади, – но тут налетела ударная волна. Баржу сильно толкнуло, и она завалилась набок. Оползни из громоздящихся в трюме куч с шипением потекли прямо к ним. Швы в корпусе разошлись, когда страшная сила сдавила его по всей длине. Столкновения с другими баржами вмяли листы обшивки внутрь.

Такер пытался отрулить, скользя и буксуя, но в конце концов «Лендровер» опрокинулся и полетел кувырком. Вокруг них грохотали руда и уголь.

Все уцепились за спинки сидений и друг за друга, но это было все равно что угодить в бетономешалку, крутящуюся на максимальной скорости. Это длилось, казалось, целую