вечность, хотя Такер слишком хорошо знал, как страх замедляет время, делая короткое мгновение бесконечным.

Наконец мир вокруг них перестал кружиться.

Руда все еще осыпалась и смещалась. Металл стонал от напряжения. «Ровер» торчал радиатором вверх из груды угля, погрузившись в нее по самые боковые дверцы.

Фрэнк вскарабкался к ветровому стеклу, покрытому густой паутиной трещин, и пинком окончательно выбил его. Собрав оружие и прочее снаряжение, они выбрались наружу и соскользнули вниз по темной куче. Судя по всему, баржа завалилась набок.

– Нам лучше убираться отсюда, пока она не затонула, – предостерегающе произнес Монк.

Такер нашел неповрежденный фонарик и использовал его, чтобы направлять остальных. В темном, похожем на пещеру пространстве, пока они карабкались по скользким камням и обломкам угля, он чувствовал себя руководителем экспедиции спелеологов, к которым почему-то присоединился и один очень смышленый пес.

Все хромали и спотыкались, явно страдая от сильных ушибов и сотрясений, но, как ни странно, переломов никто не заработал.

Наконец Такер добрался до металлической лестницы, которая некогда поднималась к рулевой рубке баржи, но теперь располагалась почти горизонтально. Они лезли по ней, пока не оказались в рубке, все стекла в которой были разбиты или напрочь вылетели. Все столпились у одного из пустых оконных проемов, чтобы оценить масштаб разрушений, нанесенных взрывом.

Фрэнк застонал.

– Похоже, утонуть нам не грозит.

Такер уставился на темные джунгли, окружавшие их со всех сторон. Разбитые баржи раскидало по всему лесу, словно вагоны сошедшего с рельсов поезда. Вся устроенная де Костером преграда была сброшена с реки в джунгли, включая и их баржу.

Где-то за рекой дымился огромный кратер, в центре которого бушевало пламя, просвечивая сквозь густое облако пыли. Какую площадь он охватывал, понять было трудно, особенно в темноте.

– Что теперь будем делать? – спросила Шарлотта.

Такер переглянулся с Фрэнком. Они уже обсуждали этот вопрос, с безрассудным оптимизмом предполагая, что смогут выжить.

«А что – все-таки выжили!»

Такер указал вверх по реке.

– Этот урод де Костер планирует устроить нечто подобное и на своем острове. Мы подслушали его разговор. Прибраться в доме – так вроде он это назвал. На рассвете. Мы же предпочитаем устроить в его доме еще больший беспорядок.

Шарлотта была явно ошеломлена.

– Вы хотите вернуться туда?

– Это наш лучший шанс добраться до радио. Особенно теперь, когда мы знаем, как там все устроено. – Такер представил себе флешку Дрейпера с кодом. – А заодно можно будет и рассчитаться за оказанное нам гостеприимство.

Монк одобрил этот план кивком головы.

Кейн завилял хвостом.

– Я иду с вами, – сказала Шарлотта и, явно предугадав возможные возражения, быстро добавила: – У меня там пациенты. И я по-прежнему несу за них ответственность.

– Придется идти пешком, а путь неблизкий, – предупредил Фрэнк.

Шарлотта решительно выпрямилась.

– Я не собираюсь отказываться от них.

Монк слегка улыбнулся ей.

– Может, с таким отношением к делу вы бы взялись полечить и меня?

22

25 апреля, 04:11 по центральноафриканскому времени

Провинция Итури, Демократическая Республика Конго

Грей с трудом вел вездеход по пересеченной местности из покрытых лишайником валунов и замшелых скал. Фары «Шатуна» дрожащими стрелами пронзали темноту под густыми древесными кронами. Массивные шины пережевывали каменистый ландшафт, играючи преодолевая препятствия, но кабина то медленно кренилась в одну сторону, то резко заваливалась на другую, раскачивая всех с боку на бок.

Бенджи и Фарайи устроились сзади, крепко пристегнувшись ремнями к сиденьям, но все равно раскинули руки и ноги во все стороны, словно пара беличьих обезьян, изо всех сил пытающихся удержаться на ветках захваченного бурей дерева.

Справа от Грея храпел Ковальски, соперничая с рокотом двигателя. Голова его моталась туда-сюда, но он так и не просыпался, доказывая, что внутри его черепа, скорее всего, не было ничего такого, что можно было бы расшатать.

Грей сел за руль два часа назад, когда ночная гроза наконец утихла, хотя пропитанные дождем джунгли продолжали парить влагой и сочиться каплями, падающими с веток и листьев. Он то и дело поглядывал на небо на востоке в поисках признаков рассвета – хоть какого-то намека на то, что эта бесконечная ночь подходит к концу.

Время словно замедлилось – увы, как и их продвижение к цели. Мир впереди возвышался стеной поросших лесом холмов, скалистых утесов и вулканических конусов. Некоторые из вершин поднимались больше чем на пятнадцать тысяч футов. Проложенный на планшете путь пролегал от западной части континента, известной топографам как Нижняя Африка, к высоким плато и горным хребтам Верхней Африки. Разделял эти два региона великий Восточноафриканский разлом, протянувшийся на четыре тысячи миль и состоящий из великого множества рифтовых долин[87] со своими собственными названиями. Согласно карте, прямо перед ними находился самый негостеприимный участок из всех, известный как Альбертинский разлом.

Синяя линия, которую Грей нарисовал на электронной карте, вела в самое сердце этого изломанного ландшафта, где вздымающаяся ввысь Сомалийская тектоническая плита образовывала непроницаемый барьер из отвесных скал и зубчатых гор.

По мере того, как они поднимались к нему, Грей надеялся, что лес поредеет, но вместо этого тот становился лишь выше и гуще, как будто джунгли пытались затолкать эти высокогорья обратно в землю, до предела нагрузив их растительностью.

Пальмы и красные кедры, густо оплетенные лианами, вырастали тут до гигантских размеров, а бамбуковые заросли образовывали непреодолимые препятствия, которые приходилось обходить стороной. Окружающий пейзаж, покрытый мхом, опутанный лианами и заросший гигантскими папоротниками, выглядел каким-то доисторическим, неким наследием юрского периода.

Джунгли пытались проникнуть и внутрь вездехода – через пустой проем лобового стекла. По сидящим спереди то и дело хлестали мокрые листья. От леса пахло какой-то сладкой гнилью. В кабине роились комары и черные мухи, досаждая болезненными укусами. Небольшая передышка наступала, лишь когда приходилось до предела сбавлять ход – дизельный выхлоп успевал разогнать эти назойливые орды. Но стоило прибавить скорость, как тучи насекомых вновь заполоняли все пространство кабины.

Но такие мелкие неудобства были наименьшим из зол. Грей постоянно оглядывал джунгли в поисках каких-нибудь более серьезных опасностей. Милю назад стадо диких свиней, здоровенных тварей с изогнутыми клыками, протопало по обеим сторонам от вездехода им навстречу, огибая машину, словно валун на реке. Но свиньи двинулись дальше, не обратив на путешественников никакого внимания и никак их не потревожив.

Грей поймал себя на том, что надолго затаил дыхание. Мышцы между лопатками едва не свело от напряжения. Из-за отсутствия лобового стекла он чувствовал себя чуть ли не голым. Никто не пытался напасть на них уже несколько часов, так что в любой