Дверь открылась, пригласили новую четверку желающих, и Мик, сжав челюсти, прошел в аудиторию.

Фрэнсис, чуть сутулившись, сидел за столом. Белая без единой складочки рубашка, клетчатый жилет, зачесанные назад волосы. На столе перед ним разложены белые листы бумаги вверх рубашкой: билеты.

Мик подошел последним и запустил немеющую от напряжения руку в самую гущу. Вытащил, не глядя. Перевернул билет. В груди сжалось сердце.

1. Обосновать теорию перехода магической энергии на полупроводниковые и проводниковые артефакты.

2. Изготовить артефакт для разгона летающих насекомых.

Одна из самых сложных тем, вот это везение! И правда, везение. Вчера перед сном он как раз заставил себя еще раз повторить теорию перехода магической энергии на самые различные виды артефактов. Подготовился на славу. На губы наползла улыбка.

А практическое задание по изготовлению артефакта для разгона летающих насекомых - это совсем пустяки. Он помнил, как делал такой артефакт для Изабеллы, - впрочем, он все артефакты, которые ожидались в билетах делал и не раз, - и смело подошел к столу с квадратным ящиком, заполненным инструментами, нашел необходимые компоненты и, сев за парту, принялся за дело.

Еще не дошла очередь отвечать, как теория была прокручена в голове от начала и до конца, а артефакт готов. Мику не терпелось испытать его, но повертев в руках, отложил тест-драйв для Фрэнсиса и прислушался к отвечающему адепту, после которого наступит его очередь.

Ингвар отвечал быстро, заученными фразами, словно спешил поскорее убежать прочь. И артефакт свой, для охлаждения чая, он продемонстрировал так же быстро.

И вот, место освободилось, Фрэнсис ободряюще посмотрел на Мика, кивком приглашая отвечать.

Как он отвечал, Мик не помнил. Вроде бы, от волнения запутался в полупроводниковой магии. Или нет? Так же не помнил, как приводил в действие артефакт. И выражение лица, с которым Фрэнсис заполнял зачетку, тоже стёрлось из памяти. Проклятый стресс, Охрум его побери!

И только выйдя из аудитории, Мик решился глянуть, как оценил его знания Фрэнсис. Пальцы-предатели дрожали. Напротив строки с названием предмета и датой экзамена стояло одно слово.

- Отлично! - Мик подпрыгнул. И еще раз. Переполняемый эмоциями, подскакивая на каждом шагу, он помчался по коридору, свернул на лестницу и по всему корпусу раздался топот его шагов.

Едва последний адепт скрылся за дверью, Фрэнсис убрал билеты и тоже вышел из кабинета. Направился он не домой, как остальные сотрудники академии в конце рабочего дня, а в специально оборудованную лабораторию, в которой они с Донеллином разрабатывали совершенно новую теорию потусторонней магии. Они верили, что придет время и их открытие произведет переворот в мире магии.

Да и сейчас они уже совершили невозможное: притянули отдельные магические флуктуации из потустороннего мира. И теперь нужно понять потенциал новой субстанции в этом мире. В перспективе им виделось восстановление древнего леса, и первый шаг к этому был проделан, когда в своеобразном зимнем саду в кратчайшие сроки была выращена небольшая рощица.

Как обычно, он начал с посещения этого места. Здесь можно было поделиться своими мыслями - деревья были отменными слушателями - или пересказать последние новости -те оказались еще и большими любителями сплетен. Юные еще, но уже покрытые мхом стволы, казалось, светились зеленым светом изнутри. Фрэнсис остановился и коснулся мощной ветки над головой. Сила наполнила его усталое после работы тело, и он бодро зашагал вперед.

Артефакт звякнул на столике, напоминая про отдых. Я отвлеклась от тетради, заполненной красивым почерком, а потом снова придирчиво посмотрела на результат своих усилий. Заголовок привлекал внимание. Еще бы!

«Роль общественного мнения в продвижении древней магической энергии».

Эта статья была крайне важна для академии Нериз в целом и для открытия Фрэнсиса и Донеллина в частности. А все потому, что здесь, как и в любом обществе, появление нового, особенно превратно забытого старого, сопровождается страхом «как бы чего не вышло». И начинают распространяться «отрицатели», «диссиденты» и прочие неконструктивные течения.

Идея начать выпускать Вестник Академии пришла мне еще два года назад, а муж с радостью ее поддержал.

Сейчас я подробно и красочно расписала, почему новая магия несет благо для мира, и что при правильном ее использовании не нанесет никакого вреда. Как, впрочем, и любая другая магия. Еще раз пролистав страницы и улыбнувшись про себя, встала из-за стола и прошла в самую светлую часть покоев - к окну, где стояла кроватка с их Донеллином первенцем, названным в честь дедушки Изабеллы - Юстусом.

Самое необычное имя в королевстве тут же стало писком моды, и за прошедший год на свет появился не один десяток высоко(и не очень)родных Юстасов.

Малыш не спал, усевшись в кроватке, с увлечением занимался с развивающим артефактом, подаренным на именины дядюшкой Себастьяном. Вначале - по настоянию венценосного свекра - мне помогала целая армия нянечек, но вскоре почти все были благополучно мной разогнаны. Дети растут слишком быстро, не хотелось терять ни минуты драгоценного времени.

Тихо скрипнула дверь, и к кроватке приблизился Донеллин. Темные волосы рассыпались по плечам, в уголках губ затаилась теплая улыбка. Он встал рядом, обняв меня за талию. Я прислонилась к нему, переплела свои пальцы с его. За окном раскинулся главный двор нашего второго детища - академии. Залитый солнцем и заполненный адептами. Кто бы мог подумать, что не так давно это было мрачное, изуродованное магией место?!

Из кроватки раздалась радостное угуканье и в синюю игрушечную птичку полетел небольшой сгусток энергии и перекрасил его в фиолетовый цвет.

- Ух-ты! - выдохнул Донеллин.

- Не розовый, - улыбнулась я.

- Да, не розовый, - согласился Донеллин и крепко обнял в ответ. - Впервые за столько лет я просто счастлив. Счастлив до такой степени, что всерьез начал подумывать, а не простить ли отца и не пригласить ли в гости?

- Пригласи, - я ткнулась носом ему в шею, вдыхая родной запах. - Хватит уже вражды и недоверия.

Лин кивнул.