– Всё-таки ты его нашел! Ой, что это? – Ульяна с ужасом закрылась руками, когда пчелиный рой завился вокруг руки её мужа. – Они что же… Это им пояс нужен? Погоди-ка, так, может, они и укусили, потому что он пояс взял? Сумел же он сюда дойти? А того беднягу недалеко у входа поймали. Значит, дело в том, просто так мужчина идёт, или что-то взял?

Ульяна разжала пальца Ратко и вытащила из них пояс. Пчёлы начали виться прямо над её руками, но не кусали! – Какой красивый… – она провела пальцами по золотым узорам, сказочным зверям, птицам и цветам, которые были отлиты на плоских широких звеньях пояса, взвесила его на руке. Представила пояс на своём самом красивом платье и аж зажмурилась! А потом размахнулась, да и швырнула пояс обратно в сундук, у которого лежал её муж. – Забирайте своё сокровище, – строго сказала она пчёлам, – А я мужа заберу. Мне без него отсюда живой не выбраться! И вообще, муж он мне! Я, может, и правда… Люблю его!

Ульяна наблюдала, как пчёлы потихоньку успокаиваются и усаживаются обратно на стену, и замирают там, а потом наклонилась и поцеловала Ратко. Глаза он открыл почти сразу, тяжело вздохнул, и, повернув голову, увидел жену.

– Ульяна? – он недоуменно осмотрелся, – Где мы?

– Мы в пещере на Черной горе! – ответила Ульяна. Ратко ахнул, попытался подняться и уставился на пчёл.

– Ульянушка, милая, уходи отсюда скорее, беги! Они меня живым не выпустят!

– Выпустят. И я без тебя сама живой не останусь. Я тут одна, – всхлипнула Ульяна.

– Как одна? – Ратко не очень понимал, явь это или сон, опасливо косился на пчёл, но они вроде и правда не нападали. Он встал, пошатываясь, и тут сообразил, что пояса в руке нет. – Пояс!

– Да пусть он пропадёт пропадом этот пояс проклятый! – в сердцах сказала Ульяна и потянула его к выходу.

Ратко шел с трудом, словно в сумрачном полусне. И шел-то только потому, что его Ульяна тянула за руку, звала, упрашивала, уговаривала идти! Пчелиный яд всё ещё действовал, и он никак толком не мог понять, на самом ли деле с ним всё это происходит, или он видит сон. Склонялся ко сну. Очень уж дико было рассчитывать, что его жена окажется в Черной горе, да ещё не захочет пояс!

Когда они выбрались из пещеры, уже начало темнеть. И тут Ульяна вдруг услышала людские голоса, там, внизу. Ратко, недоуменно оглядываясь и уже соображая, что, скорее всего, это не сон, удивленно посмотрел на Ульяну, расплакавшуюся от облегчения в голос, и собрался было что-то спросить, как вдруг зашатался, потерял сознание и упал на снег. Но, уже бежали стражники во главе с Ильёй, разыскивающие княгиню, голосили служанки и орали конюхи, обнаружившие неподалёку всех коней!

Никогда в жизни так не удивлялся начальник стражи, как когда увидал княгиню, которая сидела у входа в пещеру, положив голову мужа себе на колени, и приглаживая его волосы. Чумазая от копоти факелов и дыма костров, что ей пришлось жечь, растрёпанная, с порванной где-то шубой и без меховых рукавичек, она смотрела вниз, на загорающиеся костры и плакала.

– Госпожа? Князь? – Илья на секунду перепугался, что его князь умер.

– Он жив, просто совсем обессилел. Спустите его вниз, – Ульяна проводила взглядом дюжих стражников, которые бережно унесли князя. Он-то ей, оказывается, нужен гораздо, гораздо больше золотых побрякушек! Княгиняуже просто радовалась тому, что люди проснулись и не надо больше что-то делать самой, и нет больше страха. Ведь вокруг те, кто накормит, согреет, увезёт, и защитит! Она спускалась с помощью стражников, которые почти всю дорогу вниз её на руках друг другу передавали. Внизу Ульяну тут же закрутил заботливый хоровод служанок, её возок был согрет, и она смогла переодеться в чистую одежду, ловко выложенную девушками из дорожных сундуков. И лицо ей умыли, и даже тёплой водой. Ратко уже сидел у костра и недоуменно слушал рассказы своих людей о том, как они здесь оказались, и всё с большим и большим удивлением поглядывал на жену.

После возвращения князя, которого уже и живым-то никто не чаял увидеть, прошло уже пару дней. Все, кто ехал отвозить княгиню домой, безумолку рассказывали о том, какими чудесами обернулась их поездка! И самым главным чудом было возвращение князя и сама княгиня.

– Да подменили её что ли? – удивлялся дьяк Онисим. – Ну, другая же прямо! Не вопит, ногами не топает, никого не наказывает. Попросила ей кладовые показать. И почему-то салом заинтересовалась, в достатке ли? Чудеса, да и только!

Больше всех удивлялся сам Ратко. Да только после того, как жена рассказала ему всё, что с ней произошло, удивляться перестал. Ульяне он, конечно, не сказал, но сам понял, кто именно связал кольцом дорогу княгини, и направил её к Черной горе, убрал от неё коней, слуг и стражу, и вынудил все-таки забраться в пещеру и понять, что именно для неё важно, а что совсем нет! – Одно понять не могу, как это с мышами вышло? –недоумевал князь, выяснив у Онисима, что как только княгиня уехала, по городу начали видеть котов, на спинах которых сидели толстые серые мыши!

Дарья плотно зажмурилась и кулачки сжала: – Вот сейчас глаза открою, и я дома! И никакого Кащея и близко не было! И Стоян где-то там да подальше! А я не на постоялом дворе вовсе даже, а у себя в светлице!

Шум и крики из общей горницы внизу заставляли её сжиматься в комок. Она никогда и близко к таким заведениям не подходила, да и вообще, без мамушек, нянюшек, да стражи в городе не была, а тут…

– Ты голодна? В смысле, ты есть хочешь, Данила? – Cтоян мрачно покосился на закутанную в меховой плащ фигурку, забившуюся в угол.

Дарья собиралась было гордо отказаться, но вдруг сообразила, что да! Очень хочет! Несмело выглянула из складок плаща и кивнула.

– Ладно. Сиди тут. Я велю принести, – Стоян позвал служанку, велел накрыть на стол, и когда это было выполнено, хмуро кивнул. – Садись и ешь.

– А? А ты? То есть, а вы, гггосподин? – Дарья с трудом, но сообразила, что отроки-рынды так вольно как княжны-невесты с княжичами говорить не могут.

– Я вниз пойду! – Стоян бы никогда не признался, но ему самому было дико неловко! – А ты дверь на засов закрой! – он вышел, плотно прикрыл за собой дверь и дождался торопливых лёгких шагов и шороха засова в пазах. Он долго сидел внизу, и поесть успел и насмотрелся на прочих гостей на постоялом дворе, всё искал всевозможные поводы, чтобы наверх не идти. – Кто её знает, как с ней общаться-то? И ночевать ещё в одной горнице! – все прочие помещения были забиты под завязку! Нет, хозяин предложил было отправить рынду к слугам, но для Стояна, понятное дело, это не подошло. Он сидел, сидел, но пришлось возвращаться в горницу. Стукнул в дверь, и удивился. Дашка словно под дверью его ждала, открыла сразу и тут же снова шмыгнулав угол.

– Ты что прячешься? Иди вон на лавку, и спать ложись! – Стоян сердито кинул на лежанку у печи свой плащ и улёгся, демонстрируя, что он на неё вообще не смотрит! Как же он себя ругал!

– Зачем, ну зачем, я отца послушал, да к ней посватался? Кто она мне? Сидит чужая девка, носом шмыгает! Что вот теперь мне делать?