до того, как он, наконец, увидел её. В тронный зал вбежала уже знакомая малышка, та самая, что вчера пробралась в его комнату. В её рыжих волосах плясало пламя, а глаза и вовсе казались воплощением огня. Однако, несмотря на всю торжественность момента и силу исходившую от малышки, сама она не ощущала ни собственного величия, ни могущества и вела себя как весьма непосредственный ребёнок. Девочка вприпрыжку добралась до Дамиана, словно и не замечая, что все вокруг не способны поднять головы, а затем, озорно улыбнувшись, произнесла:

— Привет!

Оторопело глядя на неё, Дамиан с трудом сумел изобразить лёгкий поклон. Сила продолжала подавлять всё вокруг, и для каждого движения приходилось тратить колоссальное количество магии. Похоже, именно она и помогла Дамиану не упасть, подобно всем остальным, но, увы, никак не защищала от невероятного жара, исходившего от девочки. Лоб почти тут же покрылся испариной, а раскалённый воздух обжигал лёгкие. Дамиан понимал, что долго не выдержит, а девочка-богиня тем временем невозмутимо продолжила:

— Я хочу танцевать! Ты же будешь танцевать со мной?

Глава 8

Ход 8. Восстание. Этьен

Этьен:

Мысли постоянно возвращались к ней. С той самой секунды, как она покинула его в саду, он не мог думать ни о ком и ни о чём другом. Словно на её губах был какой-то быстродействующий яд, поразивший его этим безумием. Тщетно Этьен пытался призвать к порядку собственный рассудок, тот упорно растекался лужицей, выхватывая жаркие воспоминания их объятий и поцелуев. Возможно, виной тому была та трагическая случайность, что оборвала вечер на самом волнительном моменте, а возникшая неудовлетворённость теперь не давала покоя. Или же, в самом деле, он увлёкся настолько, что привычная игра грозила обернуться чем-то весьма серьёзным.

«Она ведь замужем! И я даже не знаю, кто её муж! — попрекал себя Этьен. — Хорошо, если какой-нибудь пройдоха-торговец или крутого нрава моряк, от таких ещё можно откупиться или сбежать. Но моряки и торговцы не клеймят своих жён, словно скот! Кто вообще сейчас ещё ставит метки⁈»

— Слушай, — обратился он к Гаспьену, к которому отправился сразу после того, как Дамиан увёл Нэйдж. Этьен надеялся, что общение с кузеном хоть немного отвлечёт его разгорячённое сознание, но расчёт пока не оправдывал себя. — Ты не знаешь, какие народы, кроме оборотней, ещё делают свадебные татуировки?

— Что за глупый вопрос! Посмотри на свою руку — вот уж где достойный образец невежественного вандализма! — фыркнул Гаспьен, крутя в руке бокал с вином. Они расположились в просторной гостиной эльфийских апартаментов, не спеша разбегаться по спальням. Император уже отбыл в Шат-лириум, а занудный Франсьен давно отправился спать, и во Дворце Совета вновь установилось благостное спокойствие. Теперь никто не мог отвлечь двух кузенов от задушевных разговоров.

— Если бы у неё был цветок, я бы и не спрашивал, — хмыкнул в ответ Этьен, снова впадая в апатичную задумчивость. Причудливый витиеватый узор, украшавший предплечье Нэйдж, скорее, напоминал вензель, чем что-то растительное.

— Неужели ты о той невероятной девушке в красном платье? — Гаспьен явно оживился, отставляя бокал. — Быть не может, что эта кокетка уже замужем!

— Увы, — печально протянул Этьен. — Она даже это подтвердила.

— В таком случае, разве тебе не стоит перестать думать о ней? Ты же говорил, что тебя привлекают только свободные девушки, необременённые ревнивыми мужьями!

— Тут явно особый случай! — порывисто возразил Этьен. — Судя по тому, как она вела себя на балу, она вовсе не опасается, что её обнаружат, а, значит, супруг не из знати…

— Может, она жена какого-нибудь вождя-оборотня из южной глуши? Там хватает мелких деревушек со своими устоями, — предположил Гаспьен.

— Столь дикие кланы не приемлют кровосмешения с другими народами, — Этьен покачал головой. В подобную историю верилось с трудом.

— Обычно да, — признал Гаспьен, но от своей идеи не отступился: — Но посмотри на неё? Она же сведёт с ума любого! Вот кто-то и нарушил табу. Потому и метку выставил, чтобы прочие из клана касаться не смели. Только, видимо, что-то пошло не так, и ей пришлось бежать.

Сказанное выглядело вполне правдоподобно, но Этьена не отпускали сомнения. Слишком уж красив был узор для варварских южных племён! Но других вариантов в голову всё равно не приходило, потому пришлось сойтись на этом, и, наконец, переключиться на более важные дела.

— Отец велел подготовить флот, — с тревогой сообщил Гаспьен. — Как думаешь, он же не станет нападать на Каэр? До сих пор не могу понять, чем его вдруг заинтересовала столь маленькая страна!

— Ему нужен не сам Каэр, а ледник, — пояснил Этьен. — Точнее те земли, что пока скрыты подо льдами.

— Они же будут таять годами!

— Игра всё равно стоит свеч. Императору некуда спешить.

— Меня удивляет твоё спокойствие, это же страна твоего друга! — Гаспьен нахмурился. — А ты сказал, что Йоран обязал его участвовать в испытаниях на корону.

— И я искренне желаю ему проигрыша, — выдал Этьен, но заметив укоризненный взгляд, добавил: — Я и врагу не пожелал бы сейчас разбираться с притязаниями Императора!

— Ты как всегда, предпочитаешь развлекаться, вместо того, чтобы заниматься серьёзными делами! — незлобно пожурил Гаспьен.

— Ну уж извини, что не считаю войны и борьбу за власть чем-то интересным, — отмахнулся Этьен. — Я вообще уже подумываю, как перевести семью Дамиана на Линк. Бродерину тоже нужен хороший лекарь, а гобеленная мастерская леди Даниэлы может принести королевству определённую славу. В конце концов, всё равно леди предпочитает жить в глуши, а на Линке подобных мест предостаточно. Да и дворцу не помешал бы достойный глава стражи.

— Достойный глава стражи? Ты хотел сказать, лучшее прикрытие для твоих походов налево!

— Вот тут я готов спорить! — запальчиво начал Этьен, а затем вдруг осёкся. Он внезапно понял, что благочестивый друг ещё не в курсе непростого положения возлюбленной дамы. Беднягу ожидал удар в самое сердце! Пожалуй, даже трудно было бы представить его реакцию.

«Ему хватит глупости отправиться на поиски мужа!» — пронеслась шальная мысль, окончательно лишив покоя. Поступить подобным образом было очень в духе Дамиана. Более того, с того вполне могло статься взять на себя миссию по примирению разлучившихся супругов, пусть это и принесёт ему невыносимые страдания.

«Дамиан безнадёжен!» — подвёл итог своим размышлениям Этьен, но вслух произнёс совсем другое:

— Этот упрямец никогда не ищет лёгких путей, и до отвращения благонравен. Так что не удивлюсь, если Зарина найдёт в его лице себе поддержку.

— Хочешь сказать, что готов пожертвовать своим увлечением, лишь бы удачно пристроить друга? — удивлённо переспросил Гаспьен. Похоже, его шокировали выводы, к которым