Гнев овладел мной, и мне не хотелось с ним расставаться. До конца дня я ходила по Стоунхейвену, охваченная жаркой, разрушительной яростью. Я швыряла на пол книги, разбивала в раковине винные бокалы. И каждый разбитый предмет создавал у меня такое чувство, будто я отвешиваю пощечины двум женщинам, чьи лица мне действительно хотелось разбить в кровь. Я обходила комнаты по кругу, и мне казалось, что если я сделаю достаточно кругов, то у меня получится каким-то образом перемотать обратно нашу жизнь на двенадцать лет назад.

А потом я выдохлась. Потому что конечно же есть хорошие эмоции и плохие, и злоба относится к последним. Это я хорошо знала. Не об этом ли говорила какая-то цитата на домашней страничке Эшли? Я включила ноутбук, нашла ее сайт и… Ну точно, вот и цитата: «Будда говорит: „Ты не будешь наказан за свой гнев. Ты будешь наказан своим гневом“». Мне стало плохо и стыдно в этот момент, как будто Эшли могла увидеть меня и понять, как безобразно я себя вела.

Я снова забралась в кровать под бархатное покрывало и, чтобы наказать себя хорошенько, принялась читать мотивационные цитаты, но это мне мало помогало. Тогда я приняла таблетку амбьена и проспала до утра.

Проснувшись на следующее утро, я чувствовала себя почти спокойно, если только не думала о «Джудиберд», стоящей в лодочном сарае на берегу озера.

А Майкл и Эшли так и не приходили.

Наступил пятый вечер со дня их приезда. Я стояла у окна спальни и смотрела в окно. BMW моих гостей медленно поехал по подъездной дороге к воротам. За рулем сидела Эшли. Она опустила окошко, ветер трепал ее волосы. «Интересно, – подумала я, – куда она поехала?» Чуть погодя послышался стук в дверь. Майкл? Я похлопала себя по щекам, чтобы прогнать бледность, связала немытые волосы в конский хвост и поспешила к входной двери.

Он стоял на заднем крыльце, покачиваясь на каблуках и сунув руки в карманы. Послеполуденный ветер дул с озера, раздувал его кудряшки, и они образовывали гало вокруг его головы.

– Решил узнать, вы тут живы? – проговорил Майкл. Его гипнотические голубые глаза изучили мое лицо, он озабоченно сдвинул брови: – Так у вас все хорошо?

Да! Теперь у меня все стало хорошо. Для меня его вопросы означали, что он думал обо мне. От меня не ускользнуло и то, что он дождался момента, когда Эшли уехала, а уж потом пришел ко мне.

– Просто немного простудилась, – ответила я. – Теперь мне лучше.

– А мы уж было подумали, что вы нас избегаете. Эшли особенно переживает – не обидела ли она вас чем-то?

– О нет, нет, вовсе нет. – Чувство облегчения охватило меня, сердце забилось спокойнее. Сколько времени я истратила на самобичевание понапрасну! И почему я всегда так поступаю с собой?! – Она расстроена? Эшли?

– Да нет. Просто она думала, что вы хотите с ней позаниматься йогой, и немного удивилась, что вы не выходите и не присоединяетесь к ней.

– Скажите ей, что завтра я обязательно приступлю к занятиям.

Взгляд Майкла скользнул за мое плечо, в глубь кухни. Нервная улыбка тронула его губы.

– Так вы пригласите меня зайти? Эшли уехала в город, а мне отчаянно хочется отдохнуть от работы.

– О? Да! Хотите зайти? Я могу приготовить чай.

Я повела Майкла к кухонному столу.

Он растерялся, уставившись на тарелку с остывшей яичницей, которая простояла на столе не меньше трех дней.

– А покажите мне какую-нибудь другую комнату. Дом у вас такой большой. Очень любопытно увидеть его целиком.

Майкл обвел взглядом полдюжины дверей, уводивших из кухни в другие помещения, и кивком указал на самую дальнюю – думаю, наугад.

Я проводила его к этой двери, он ее открыл, удивленно кашлянул и рассмеялся:

– Что это такое?

– Игровая комната.

Я переступила порог следом за ним и включила свет. Эта комната была одной из тех, которыми я никогда не пользовалась, потому что какой смысл в игровой комнате, если не с кем играть? Мало что в мире так тоскливо, чем игра в одиночку. Я обвела взглядом комнату. Бильярдный стол, серебряные шахматы в углу, собиравшие пыль. Я подумала: не предложить ли Майклу партию в бильярд? Но Майкл уже направился к противоположной стене, где над камином висели пара пистолетов с рукоятками, украшенными золотом и перламутром.

Он стал внимательно их разглядывать:

– Они заряжены?

– Нет! Патроны заперты в одном из шкафов. Кажется, эти пистолеты когда-то принадлежали Тедди Рузвельту. Или, может быть, Франклину Делано Рузвельту.

– Но они исправны?

– О да. Помню, однажды мой дядя пристрелил белку из одного из них…

Это был тот самый дядя, который потом устроил заговор в совете директоров против моего отца. Наверное, мы могли это предугадать.

– Мой брат чуть с ума не сошел тогда. Он был веганом. – Я тут же поправила себя: – Он и сейчас веган.

Майкл оторвал взгляд от пистолетов и посмотрел на меня:

– Не знал, что у вас есть брат. Вы с ним дружны?

– Да, но вижу я его редко. Он живет в клинике. Шизофрения.

– А… вот как. – Майкл кивнул с таким видом, словно записал эти сведения на будущее. – Наверное, это тяжело.

– Да, очень.

Порыв ветра ударил по окнам, стекла зазвенели в рамах.

– «Вей, зимний ветер, вей. Ты зол, но люди злей»[97], – процитировал Майкл и улыбнулся мне. – Знаете, это напоминает мне мою родину, Ирландию. Наш фамильный замок стоял у моря, и ветер бил по скалам с такой силой, что если ты стоял на стене, то тебя могло запросто сдуть шквалом и бросить вниз, на каменистый берег.

– А где теперь живут ваши родственники?

– По всему миру. Родители погибли в автокатастрофе, когда я был маленький. А мы с братьями и сестрами разбрелись по свету. Были у нас дрязги из-за наследства. – Майкл подошел к шахматной доске, взял пешку и словно бы взвесил в руке. – Вот почему я покинул Ирландию, понимаете? Не по душе мне были все эти свары из-за денег. Я решил, что буду сам зарабатывать себе на жизнь где-нибудь в таком месте, где моя фамилия никому особо не известна. Вы понимаете, о чем я?

Я облокотилась о край бильярдного стола. У меня слегка закружилась голова.

– Понимаю.

– Да? Впрочем, еще бы. – Майкл искоса глянул на меня. – Мы с вами очень похожи, верно?

Похожи? Я покрутила эту мысль в голове и почувствовала, что она мне нравится. (Не нужно ничего объяснять! Чтобы тебя понимали! Разве не этого хочет каждый человек?)

– А где был ваш фамильный замок? В детстве мы с родителями путешествовали по Ирландии. Наверное, не меньше сотни замков осмотрели. Может быть, я его видела?