попавших в плен, в результате чего дивизион на второй день перешел на сторону партизан.

Дальше я задался целью собирать старых эмигрантов, чтобы их прибрать к рукам до известного момента. Станицы и казаков, которые были у меня, направили по моему ходатайству в Италию. Я преследовал основную цель – ближе быть к англичанам как союзникам Советского Союза; кроме того, там было много партизан, я имел в виду через партизан связаться с англичанами и дать знать о себе, что мною было достигнуто. Я связался с главным штабом партизан и просил, чтобы они сообщили английскому командованию, что я желаю с ними вести переговоры; одновременно я задался целью: генерала КРАСНОВА вместе со штабом доставить в Италию, а также и генерала ШКУРО, чтобы всех передать англичанам. ШКУРО хитрил до последнего. Так, 30 апреля с. г. приезжал в Толмецо и с генералом ГЛОБОЧНИКОВЫМ (немец)[939] договаривался о формировании новых частей.

31 апреля с. г. мне было приказано занять оборону и вступить в бой с англичанами, а я, наоборот, отдал приказ: вывести станицы из Италии за границу, в результате чего отрешили от должности и предали полевому суду как за невыполнение боевого приказа, а генерала ШКУРО назначили начальником всех частей казачьих войск, куда входил и 15-й корпус, которым командовал генерал ПАВНИЦ Гельмут, а поэтому ШКУРО должен знать планы германского командования.

ШКУРО должен знать, куда от него ушел генерал БОРОДИН с 2000 казаками. Также ему должно быть небезызвестно, куда девался генерал КОНОНОВ.

ШКУРО все время вращался среди германского командования. Ему было поручено формировать корпус. Его штаб был в гор[оде] Вена. ШКУРО по заданию СД сформировал группу специально для засылки в тыл Красной Армии. Начальник этой группы – подъесаул КАНТЕМИР.

Наблюдая за группировками немецких частей в районе Качах, моими казаками в горах были обнаружены несколько автомашин, о чем сообщили англичанам, которые с танкетками ходили в горы и изъяли 30 автомашин с продовольствием, но вглубь гор не пошли. В Качахе, где были мои казаки, остался генерал-майор ПОЛЯКОВ Алексей Иванович, мне его удалось доставить в казачий стан, но, когда вывозили офицеров, я выехал в штаб английского командования, а он остался в стане. ПОЛЯКОВ является подозрительной личностью – он все время крутился около штаба немецкой дивизии.

Также необходимо проверить, куда девался полковник УЛАГАЙ. Нужно затребовать генералов НАУМЕНКО, ТЕТЕРКИНА, КАЛАБИНА, ПОЛОЗОВА, они где-то еще остались, так как их в казачьем стане не было и все они работали у ВЛАСОВА.

Характеристику на остальных генералов и офицеров, если потребуется, могу дать дополнительно и более подробно.

Мною замечено, что англичане последнее время к немцам стали относиться неплохо и даже выдают им оружие.

На ночлеге в Шпитале англичане взяли трех человек из моих офицеров, но я не успел установить их фамилий; думаю, что это можно узнать у других офицеров.

Генерала ВЛАСОВА я вначале не понимал, но когда его пропаганда говорила против коммунистов и колхозов, то для меня его политика была ясна, и я его не признавал.

ВЛАСОВ передал через моих офицеров – полковника КОЧКОНОГОВА, подъесаула ТРОФИМЕНКОВА и подъесаула БУТЛЕРОВА, – что посмотрим, а то ДОМАНОВА расстреляю.

Основная моя работа была – вредить немцам, собирать всех вредных генералов и офицеров и вообще выявлять всю подлость и все собранное своевременно и полностью передать если не прямо в Советский Союз, то через английское командование как союзников Советского Союза (что мною и сделано).

Для проведения моей работы я шел на многое. Завоевывал симпатию у КРАСНОВА, который и произвел меня генералом. Что же касается наград, то они для меня ничего не представляют. Я достиг того, что мне было поручено и нужно.

Одновременно сообщаю, что на всех лиц, подозреваемых в работе НКВД и в партийной принадлежности, которые состояли у меня на службе, а именно: полковники СТАХАНОВ, начальник штаба КОЧКОНОГОВ, РУСАКОВ, есаулы СОКОЛЬСАК, ВОРОВЬЕВ, подъесаулы – ТРОФИМЕНКОВ, БОЛДЫРЕВ и ряд других, мне передавали материалы об их принадлежности к компартии и органам НКВД, которым я не придавал никакого значения, и, чтобы не было подозрения, переводил их на другие работы. Был такой случай, когда генерал БОРОДИН писал письмо КРАСНОВУ, что, смотрите, ДОМАНОВ работает на два лагеря, он строит все на сторону Советского Союза и может нас продать Советскому Союзу.

Несмотря на организованность казаков, эмигранты разлагали их и вели пропаганду об “ужасах” Советского Союза, в результате чего некоторая часть казаков не желали ехать в Советский Союз, но большая часть казаков пойдет, несомненно, за мной.

ДОМАНОВ

ВЕРНО: ПОДПОЛКОВНИК (СОКОЛОВ)

2 июня 1945 г.»

Собственно, слухи о двурушничестве Доманова циркулировали уже давно. О том, что еще в Юденбурге он якобы заявил, что знал о готовившейся англичанами выдаче и что за содействие в этом его обещали вознаградить, в 1955 г. писал журнал «Часовой»[940].

Старший лейтенант Карл Фиркорн, один из немецких офицеров фон Панвица, еще в 1990-е гг. уже нисколько не сомневался и показывал мне на конференции в Граце (sic!) немецкий перевод приведенного здесь заявления Доманова. Судя по именам Щаденко и Шебекина, про сотрудничество с НКВД Доманов все-таки не врал. Ложь его начинается скорее с города Шахты, где якобы была провалена явочная квартира. На самом деле тогда-то, вероятно, он и решил обрубить все концы и спрятать их в воду – отвязаться от тонущих, как ему казалось, большевиков и зацепиться за скорых и явных победителей – немцев. Что он и сделал, причем блестяще! Господин, он же товарищ походный Атаман!

Теперь же новая попытка блеснуть перед окончательными победителями джигитовкой – стоя на крупе скачущей лошади, совершить в воздухе сальто-мортале и приземлиться, согнув колени, снова на ноги или, еще лучше, в седло!

Реакция СМЕРШа

Но одно место в «рапорте» Доманова не просто заинтересовало особистов, а взволновало: это диверсионная группа подъесаула Кантемира. Тотчас же в Грац полетела депеша (л. 46):

«Управление пограничных войск НКВД по охране 3-го Украинского фронта

(Оперативная группа)

3 июня 1945 г.

№ 006

Действующая армия

Совершенно секретно

Серия “К” “ост”

Экз. № 2

Командиру 17 погран[ичного] полка

Полковнику тов. ПАВЛОВУ

Почто-телеграмма

1. 3 июня к вам с приемного пункта г[орода] Юденбург в особую тюрьму поступят 238 человек, проходящих по всесоюзному розыску.

Для ведения следствия к Вам прибудут офицеры-разведчики 134-го, 25-го и 91-го погранполков. Следственную группу возглавит нач. отделения РО УВ подполковник БУЧНЕВ. До его прибытия работу поручите Вашему заместителю майору тов. ТКАЧЕВУ, выделив для этого группу офицеров-разведчиков.

Тщательно подготовьтесь к приему арестованных, создайте все необходимые условия для качественной постановки следственной работы. Учтите, что контингент арестованных очень серьезный и не исключены случаи к попыткам совершить побеги и самоубийства, в связи с чем обратите особое внимание на повышение бдительности офицеров-разведчиков и личного состава, выделенного для охраны тюрьмы.

2. По