– Понятно.

– Честно, сэр. Я понятия не имела, кто он такой.

– Ты думала, что он нормальный парень.

Долгая пауза.

– С ним все было в порядке.

– Он использовал тебя, чтобы выманить Дариуса Клеффера на улицу и убить.

– Не получится, сэр.

– Получится, Агнес.

– Не-а. Ничего подобного, сэр.

– Что ты делала в ресторане Клеффера? Только не говори, что ела.

– Ела. – Она хихикнула и поправила волосы. – Ладно. Зашла потому, что он сказал, будто здесь у него друг и он хочет сделать ему сюрприз.

– Уильямс сказал, что Клеффер – его друг?

– Ага.

– Поэтому он использовал тебя, чтобы выманить Клеффера?

Молчание.

– Агнес?

– Вовсе нет, сэр.

– Если Уильямс хотел только удивить Клеффера, почему не зашел к нему сам?

– Мм…

– Мм?

– Вам лучше спросить у него.

– Теперь это довольно трудно, Агнес.

Она широко ухмыльнулась и снова поправила волосы.

– Зачем Уильямсу использовать тебя, если он хотел всего лишь сделать сюрприз?

– Думаю, я сама была еще большим сюрпризом.

– Клеффер сказал, что ты старалась выманить его с кухни. Прислала три комплимента шеф-повару, приставала с просьбами к разносчику…

– Он жив?

– Не благодаря тебе, Агнес.

– Ах, какой ужас, сэр… Я была изумлена, когда это случилось. Правда. У него так воняло изо рта…

– У Клеффера или у Уильямса?

– У немца. Сильно воняло.

– Ему повезло, что он вообще может дышать, Агнес.

– Вы можете называть меня Кашмир, мне так больше нравится.

– Договорились, Кашмир. Что еще ты хочешь рассказать мне?

– Я ничего не сделала, сэр.

– Звучит так, словно ты сама себя убеждаешь.

– Мне не нужно себя убеждать, я знаю, сэр.

– Ладно, Кашмир. Давай поговорим про Ричарда Кори.

– Про кого? – Она изобразила святую невинность.

Майло улыбнулся.

– Кашмир, Кашмир…

– Что?

– Твоя ДНК найдена в квартире по соседству с жилищем Ричарда Кори. Там не такой уж большой жилой комплекс.

– Хорошо, – сказала Брзика. – Джей-Джей говорил, что это его друг. Еще один.

– Ох уж эти друзья… Джей-Джей был общительным малым.

– Точно.

– Обычный общительный тип.

– Думаю, да. Он жил в соседней с ним квартире и говорил, что друг не платит. Они же друзья, правильно? Должны помогать.

– Когда Уильямс рассказал тебе, что собирается сделать с Кори?

– Никогда, сэр. Я даже ничего не знала, пока вы не рассказали мне, сэр. Честно.

– Уильямс идет на квартиру Кори и выходит с сумкой денег, а тебе неинтересно?

– Если б я знала, сэр, то, наверное, спросила бы.

– Он не показывал тебе деньги?

– Нет, сэр, – ответила она. – Мне бы это понравилось.

– Понравилось что?

Широкая улыбка.

– Когда они показывают деньги. – Она опустила руку к промежности. – Когда засовывают их в стринги. Непередаваемое чувство, сэр.

– Хорошо, двигаемся дальше, Аг… Кашмир. Мередит Сантос.

– Кто?

– Девушка, ранее работавшая с Уильямсом.

– Не знаю ее. Извините, сэр.

– За что?

– За то, что назвала вас жирным и уродливым. Я испугалась.

– Да ладно, – сказал Майло. – Что есть, то есть.

– Ничего подобного, сэр. Вы мускулистый и мужественный.

– Ух ты.

– Можно мне теперь идти? Скоро обед.

– Не так быстро, Кашмир. Нам нужно поговорить о Мередит Сантос. Она исчезла.

– Давайте.

– Уильямс никогда не упоминал ее?

– Неа.

– Мередит Сантос, вспомни, Кашмир.

– Нет.

– Латиноамериканка, немного моложе тебя.

– Никогда про нее не слыхала.

– Роскошная девушка, – сказал Майло. – Из тех, что становятся королевами красоты.

Лицо Брзики исказилось от гнева.

– Он в этом не нуждался.

– Не нуждался в чем?

– В таких воображающих о себе кисках. У него была я.

* * *

Майло провел с ней еще часа два, потом предоставил мне возможность поговорить с девушкой, а Фрэнка Гонзалеса отпустил. К тому времени, когда она потребовала адвоката, все мы вымотались, но Агнес Брзика сохранила силы и отказывалась говорить о том, где жила до встречи с Уильямсом.

Трудно объяснить, в какой степени это объяснялось темпераментом и в какой – остаточным действием метамфетамина, который она привыкла курить.

Оставшись в комнате для допросов в одиночестве и зная, что за ней наблюдают, Агнес плясала, пела, танцевала шимми, взбивала волосы и груди. Сняв тюремные шлепанцы, она размахивала ими, как это делают со своими аксессуарами девушки из групп поддержки.

Когда прибыл общественный защитник, Брзика стояла на голове и шевелила пальцами ног.

Ее законным представителем оказался молодой человек лет двадцати с хвостиком по имени Айра Ньюграсс. Предупредив подзащитную, чтобы она ничего не говорила, он заверил Майло, что тот напрасно теряет время, потому что «предъявить нечего».

Заместительница окружного прокурора Оксланда, назначенная на это дело, женщина по имени Пэм Теру, в отсутствие задержанной сказала Майло:

– Все, что у вас есть на нее, – это флирт с Клеффером.

– Погодите, – возразил Фрэнк Гонзалес, – у нас есть проживание вместе с Уильямсом прямо возле Кори, отъезд перед убийством Кори, потом она дожидалась Уильямса в мотеле, встретилась с ним, и они поехали в Лос-Анджелес, где она пособничала в попытке убийства.

– Проживание и ожидание не являются преступлениями, детектив.

– Она – зло, – заявил Гонзалес.

– Зло – не моя специальность, – сказала Теру. – Мой профиль – уголовный кодекс.

– И вы ничего не можете сделать?

– Самое большее, на что мы способны, – обвинение в сговоре, да и то с натяжкой. Мы не тратим времени на дела, которые не можем выиграть.

– Что насчет наркотиков в ее сумочке?