- Нет! - с вызовом произнес Альберт Юрьевич. - Я никогда всерьез не собирался жениться на Альбине, и всего лишь подыгрывал ей. Порой я сам себя уговаривал, но так и не сумел найти доводы в пользу нашего брака. Альбина напрасно мечтала заполучить меня в мужья. Никакой помолвки я не устраивал… тогда в «Элегии» мы расставались, хотя она этого, кажется, не поняла. И кольцо с бриллиантом - мой прощальный подарок, а вовсе не знак обручения. То, что Альбина приняла разлуку за сватовство, это плод ее фантазии. Меня отталкивали не лесбийские наклонности госпожи Эрман, а ее неистребимый прагматизм. Она рациональна, как… токарный станок! Если хотите знать, ее «нетрадиционная ориентация» была мне даже приятна, во всяком случае это отклонение от нормы делало Альбину более живой. Иногда она слишком смахивала на ходячую схему.

Воцарилось тягостное молчание. Лика предложила выпить чаю, Ростовцев вызвался ей помогать. Они интересно смотрелись вдвоем - блестящий кавалер и мнимая скромница. Ева и Смирнов только переглядывались.

За чаем Ева нетерпеливо вздыхала и поглощала пирожное за пирожным.

- Не нервничай, дорогая, - шепнул ей на ушко сыщик.

- Лика! - обратилась она к хозяйке. - На вечеринке в «Элегии» вы узнали в Треусове своего брата?

- Нет, - покачала головой та. - Его заурядная внешность не произвела на меня впечатления. Отца своего я не помню, а матери у нас были разные, так что сходства между нами почти никакого нет, как вы успели заметить. Смерть Стеллы привела меня в ужас, и я еще больше заподозрила Альберта. Когда я обнаружила ножницы в кармане его пиджака, мне стало дурно! Все сходилось… даже прядь волос, оказавшаяся в моей сумочке, свидетельствовала против него. Ведь в ресторане он сидел слева от меня, и моя сумка висела рядом с его стулом. Я догадывалась, что цель Дракона - вызвать у меня нервный срыв, истерику, приступ безумия, быть может… - Она перевела взгляд на Ростовцева, смущенно добавила: - Очень не хотелось думать о вас, как о брате.

- Зачем же вы отправились в китайский ресторан? - не выдержала Ева. - Неужели не понимали, что это очередная уловка негодяя? Он обещал вам встречу с отцом, когда того давно не было в живых!

Лика не отрицала очевидного.

- Понимала, - призналась она. - Не знаю, на что я надеялась… Наверное, хотела убедиться, Ростовцев это или нет! Рикша со своей коляской, куда мне пришлось сесть, казался персонажем из сна. На какое-то время я решила, что сплю, и все равно боялась. Сильный страх лишил меня способности соображать… и когда я увидела в зале Альберта, то не узнала, - только потом вспомнила, чье лицо мелькнуло среди других лиц. Я была близка к обмороку… находилась на грани беспамятства. Моя попытка заглушить ужасную тревогу спиртным оказала мне плохую услугу. Будь я трезвее, появление кошмарного чудовища не застало бы меня врасплох, и его речи не произвели бы эффекта, так же, как и его притворная смерть. Но в те минуты… боже! Какой ужас я испытала! Словно безумная, я бросилась прочь…

Лика побледнела, закрыла лицо руками. Смирнов решил дать ей передохнуть и заговорил о Треусове.

- Полагаю, Павел Андреевич на протяжении всей своей предпринимательской деятельности нет-нет да и обращался мыслями к наследству «теневой империи» отца. Он наводил справки, беседовал с людьми, которые могли владеть нужной информацией, расспрашивал мать. Наверное, он делал запросы в различные банки… пока не получил обнадеживающего ответа. Первая гражданская супруга Шершина около тридцати лет назад уехала из Амурской области, вышла замуж и сменила фамилию, а Павел стал носить фамилию и отчество ее второго мужа, Андрея Треусова, который усыновил мальчика. Видимо, она сохранила доказательства отцовства Шершина, раз сыну удалось не только разузнать о завещании, оставленном последним Черным Драконом, но и добиться встречи с поверенным. Шершин все обставил, как положено, предусмотрел все формальности, а Гонконгский банк скрупулезно придерживался его указаний. Согласно воле завещателя, деньги через двадцать пять лет после даты, проставленной в означенном документе, может получить его сын Павел или его дочь Анжелика, если они будут живы и предъявят доказательства, что они те, за кого себя выдают. Когда срок, указанный в завещании, истек, специальный поверенный занялся поисками наследника, и встречные усилия его и господина Треусова дали результат. Понятно, что разыскать Павла Андреевича оказалось легче, чем Анжелику Александровну. Представитель банка приехал в Москву, и тут… выяснилась маленькая, но существенная деталь, оговоренная Шершиным, - перед тем, как со счета будет снят хотя бы один доллар, наследник должен показать поверенному некий предмет… а именно черную жемчужину в круглом футляре из золота… и далее перечислялись точные параметры драгоценности, то бишь размер, вес, описание мельчайших особенностей ее внешнего вида - выпуклостей, вмятинок и тому подобного. При отсутствии последнего решающего условия деньги останутся в банке и по прошествии полувека перейдут в благотворительный фонд поддержки заключенных. Таким образом, Шершин позаботился, чтобы его средства попали в руки того, в чьих жилах не только течет кровь Дракона, но и того, кто владеет жемчужиной, - то есть обладает силой Дракона. Выходит, Шершин верил, что магический символ за четверть века обретет своего хозяина, и если этим хозяином окажется его сын или дочь, то деньги попадут по адресу.

- Незаурядной личностью был ваш отец, Лика, - задумчиво вымолвил Ростовцев. - Вы, видимо, уродились в него.

- Еще бы! - подхватил сыщик. - Не будь в Шершине определенного магнетизма и несомненных достоинств, при том образе жизни, который он вел… разве полюбила бы его Катерина Ермолаева, женщина красивая, гордая, умная и разборчивая? Разве сохранила бы чувство к нему первая отвергнутая возлюбленная, родившая ему сына?

- А она… та женщина… продолжала любить отца? - дрогнувшим голосом спросила Лика.

- Судя по всему, да. Один бывший букмекер сказал мне, что в Москве у Шершина было лежбище, - то есть место, где он мог скрываться. Вероятно, поверженный главарь воспользовался этим убежищем на короткое время, но счел пребывание в столице слишком опасным. И вернулся на привычные, родные ему берега Амура, оттуда бежал в Китай… Собственно, это упоминание о лежбище и навело меня на мысли о вашем старшем брате, Лика. Вернее, о брате или сестре. За Шершиным шла охота, у него земля горела под ногами, и он бы не стал рисковать, останавливаясь в Москве у ненадежного человека. В ком он мог быть совершенно уверен, как не в любящей его женщине? Я так рассудил и не ошибся, - улыбнулся Смирнов. - Тот же букмекер сообщил, что у той женщины вроде был ребенок от Шершина… ваш родственник, Лика, - брат или сестра. Убийство Стеллы едва не сбило меня с толку, но в поисках мотива со стороны Ростовцева я наткнулся на его сговор с бывшей женой Треусова относительно активов «Кречета». У Павла Андреевича мог быть повод ненавидеть обоих - и Стеллу, и Альберта. Ритуал «обрезания волос», произведенный в «Элегии», позволил мне предположить, что Треусов и есть тот, кого я ищу. Моя догадка превратилась в уверенность, когда я увидел в альбоме Стеллы фотографии времен их молодости. Вот, пожалуйста! - Смирнов положил на стол несколько любительских снимков. - Прошу убедиться в несомненном сходстве молодого Павла с его сестрой по отцу… особенно здесь, где он с длинными волосами, собранными в хвост. Это сходство было мимолетным и с годами исчезло.