заодно про впечатление, которое ты на них производишь. И они не врут. По крайней мере, не в таких вещах.

Аин вычертила еще несколько линий в воздухе, что-то прошептала и только потом продолжила свой рассказ:

– Так вот, раньше в Рейнгард хоть приехать было не страшно, если косо и поглядывали, то так, украдкой, потому что Лорд и Леди не одобряли. Он так вообще… А потом…

Мне сразу стало интересно, кто этот «он», который «так вообще», но Аин почему-то замолкла. Руки ее все так же продолжали порхать над моей головой. Лица ее я не видел, она успела перейти мне за спину, так что нельзя было сказать: то ли ей сложно об этом говорить, то ли она просто сосредоточилась на магии.

– А потом Лорда очаровала лесная дева, – подхватил нить повествования Анс совершенно бесстрастным тоном, – лесной дух. По большей части они безобидны, даже полезны, но всякое бывает. Скорее всего, ее сознание исказил разлом. Человека зачаровать лесным девам ничего не стоит, влюбить в себя, запутать, увести. Лорд за этой девой – прямиком в болото, а Леди через пару месяцев от горя – в окно самой высокой башни.

– Ее, кстати, снесли, ту башню, – вставила Фрея. Анс коротко кивнул.

– А когда новым Лордом стал этот… – По Ансу было слишком хорошо видно, с каким трудом он проглатывает все красочные описания нынешнего Лорда Рейнгарда.

– Райн, – выдохнула Фрея, – его зовут Райн.

– Благодарю, – отозвался Анс излюбленным официально-вежливым тоном, выражавшим обычно раздражение или даже злость. – Так вот, когда он стал новым Лордом…

– Он сильно изменился. – Пожалуй, я впервые видел, чтобы Аин перебила Анса, а не просто подхватила фразу.

– Или показал свою истинную сущность, – хмыкнул Анс.

– Знаешь, смерть родителей меняет людей. Сильно. – Фрея бросила на него довольно выразительный взгляд.

– Верю. – Он чуть склонил голову, будто извиняясь. Немногим более длинная, чем остальные, прядь волос упала ему на лицо, открывая небольшой шрам рядом с виском. Мне все еще было интересно, откуда он. – Но, думаю, не так, как она изменила его.

– Райна! – всплеснула руками Аин, отчего вязь заклинания чуть не распустилась. – Ты не умрешь, если назовешь его по имени, Анс.

– Я – нет, – тот акцент на слове «я», который он сделал, был довольно подозрительным.

Аин закатила глаза. Благо она вышла из-за моей спины, и я снова мог видеть всю яркую палитру ее мимики.

– Райн… то есть Лорд Рейнгардский неплохой человек… то есть не такой плохой, как ты можешь подумать, – сбивчиво затараторила Аин, обращаясь уже ко мне. – Он холодный, отстраненный, высокомерный…

– Ни во что не ставящий чувства и мнения других. Эгоист, – закончил Анс, – а так да, Аин, он неплохой.

Я впервые видел, как близнецы ссорятся. Но Фрея не торопилась их мирить, так что я сильно не волновался.

– Райна на самом деле еще можно выносить, – все же продолжила разговор Фрея после затянувшейся паузы, – в последнее время он почти нигде не бывает, а если бывает, то больше молчит и держится в стороне. Хуже остальная рейнгардская знать. Вот они обязательно выскажут, что конкретно им в тебе не нравится. И с каждым годом делают они это все менее завуалированно. В этом плане они очень схожи со знатью Урадерна, но там отдельная история.

– Какой хозяин, такие и собаки, – пожал плечом Анс.

Аин обиженно поджала губы. Анс сделал вид, что этого не замечает. Я обратил внимание, что пальцы Аин, по которым пробегали струйки темно-оранжевой энергии, едва заметно задрожали. Может, она устала, а может…

– Ты так злишься только из-за того, что Райн потребовал руку Фриг.

– Не только. – Лицо Анса оставалось все таким же спокойным, но я почувствовал – что-то изменилось.

– Нет, я не забыла, что он сказал мне, когда я предложила ему помощь, – теперь у Аин дрогнул еще и голос. Вряд ли это тоже можно было списать на усталость.

– Я не хотел напоминать.

– Но ты подумал. Ты всегда, когда злишься, слишком громко думаешь.

Ну хоть не я один «громко думаю».

– Возможно, – это у Анса обычно означало «да, но я не хочу этого признавать». – Но я правда не знаю, из-за чего я злюсь больше, из-за тебя или из-за Фриг. Может, если бы он не требовал ее руки, а просил, я бы относился к этому спокойнее.

Фрея грустно улыбнулась, глядя на него:

– Потому что, если бы он просил, Фриг бы ему сразу отказала.

Морок мне не понравился. И даже не потому, что скрывать меня – преступление.

Магическим зрением виделось это так, будто тебя оплели коконом из тонких серебристых ниточек, переплетавшихся в замысловатых узорах. И какой-то невидимый поток энергии, который до этого так спокойно тек сквозь меня, теперь путался в этих узорах, а я чувствовал, что задыхаюсь.

В целом, на меня морок можно было и не вешать – простые жители Бентской республики понятия не имели, что я вообще существую. Но, как сказала Аин, с нашим – подразумевалось моим – везением мы обязательно натолкнемся на кого-то из присутствовавших на приеме прямо в городе.

Рейнгард, оправдывая свое название, встретил нас дождем. Стоило только копытам Беса ступить на брусчатку улицы, как с затянутого тяжелыми серыми тучами неба хлынул холодный ливень. И даже скрыться под магическим щитом от него было нельзя.

Одежда промокла почти мгновенно, сделавшись холодной и неприятно липнущей к телу. Из-за сплошной стены дождя видны были только ближайшие дома, те, что стояли дальше, размывались, оставаясь лишь очертаниями. И над всем этим угадывался едва различимый темный силуэт Рейнгардского замка, возвышавшийся над городом, как сторожевая башня.

Я ехал, мок под ливнем и ненавидел морок. Оставалось только надеяться, что-либо дождь скоро кончится, либо мы найдем какое-нибудь место, где можно его переждать. Но даже несмотря на это – вот будто я не привык к дождю, – Рейнгард мне нравился. Чем дальше мы ехали, тем сильнее он напоминал город, который я за последние несколько лет все чаще называл домом. Рейнгард прорезали каналы с перекинутыми через них ажурными мостами, с домов смотрели статуи прекрасных дев и юношей, а над крышами возвышались шпили и купола храмов. Жители раскрывали разноцветные зонты или обходились магическими куполами, кто-то же прятался в кофейнях и ресторанах. Мы тоже, окончательно замерзнув, махнули рукой и завернули в тихий проулок к какому-то знакомому моим спутникам заведению.

Он бежал так быстро, как мог. Он был стремительным, юрким и ловким. Но достаточно