– И что?

– То, что ты выбрал не ту жертву, господин Задница. Я мог бы приказать повесить тебя на королевской виселице, но это была бы пустая трата, а в моей стране мы приучены ничего не тратить зря. У меня возникла мысль, что ты можешь быть мне полезен, если мы направим твои воровские замашки в нужное русло.

– Все та же старая песня. Я глупец из глупцов! Никогда ничему не учусь. – Толстяк скрестил ноги и сложил руки на груди. – Политика мне полностью безразлична.

– Кинжал все еще в моей руке, Пузанчик. Так что подумай. Выбирай – работать или болтаться в петле. Будешь хорошо работать – получишь от меня плату.

Гарун уже несколько месяцев замышлял некий довольно странный план, и толстяк с необычными способностями мог помочь воплотить его в жизнь. А если даже ничего и не выйдет – какая разница? Мир избавится еще от одного бандита.

На лице воришки отразилась внутренняя борьба. Похоже, он рассчитывал сперва согласиться, а потом сбежать. Гарун мягко улыбнулся:

– Десять секунд. Потом я ухожу. Либо с тобой, либо чтобы позвать представителей закона.

– Горе мне! – воскликнул толстяк. – Передо мной стоит печально знаменитая дилемма молота и наковальни. Мой выбор – между дьяволом и бездной. Я пребываю в затруднительном положении эпических размеров. Мною движет глубокое, ни с чем не сравнимое отчаяние…

– Гм? – Гаруна чуть не сбили с толку его словоизлияния. – Время истекает, Пузанчик.

– Вот тебе и вся тактика увиливания и запудривания мозгов! Лишь одно остается мне – последнее убежище для неразумных, а именно здравомыслие. Хэй! Господин! У меня нет возможности оставить ярмарку. Я – партнер. Младший партнер, под строгим присмотром пагубного взгляда страдающего паранойей старшего партнера по имени Дамо Спарен и неподкупного громилы ростом с дом по имени Гуч.

– Вряд ли стоит его в том винить. Так ты идешь или в петлю?

– Хэй! Господин! Сжалься надо мной. Я всего лишь скромный болван…

– Только попробуй достать нож – и станешь скромным болваном с дырой в горле.

– Горе мне, – пробормотал парень. – Звезды пророчили дурной день. Стоило обратить внимание. – Он медленно поднялся на ноги. Гарун помогать ему не стал. – Мне нужно несколько минут, чтобы собрать имущество.

– Я не собираюсь покупать обоз.

– Я привык к обществу некоторых орудий – профессионал я или нет? Как плотникам нужны молотки, пилы…

– Поторопись.

К толстяку возвращалась прежняя уверенность в себе. Он понял, что Гарун вряд ли решился бы его ударить.

– Прояви хоть какие-то манеры, песчаная крыса. Может, я и угодил в переплет, но стоит мне заорать, и через минуту тут будет вся ярмарка.

– Включая твоего грозного старшего партнера? И насколько он будет рад, узнав про твое воровство?

– Он сам учил меня этому благородному искусству. – Впрочем, прозвучало недостаточно твердо, чтобы убедить Гаруна.

– Не сомневаюсь. Потому он за тобой и следит?

Парень пожал плечами и начал собирать вещи:

– Он порой бывает странным, этот Дамо Спарен. Сам его иногда не могу понять. Временами он словно отец, а временами словно тюремщик.

– Все отцы таковы. Как тебя зовут? Не могу же я все время звать тебя Пузанчиком.

– Мне все равно. Здесь меня иногда называют Магелин Маг.

Гарун вздрогнул:

– У меня был хороший друг по имени Мегелин. Слишком уж похоже. Попробуй что-нибудь другое.

– Я зову себя Насмешник. После не имевшего последствий давнего случая на далеком Востоке, еще до того, как обстоятельства вынудили меня отправиться в странствие на Запад.

– Странствие? Которое закончилось тем, что теперь ты развлекаешь народ на ярмарке?

– Все время забываю, что разговариваю с претендентом на трон, – слабо усмехнулся Насмешник. – Мне следует точнее подбирать слова, раз уж обо мне судят по стандартам благородных господ. Не странствие рыцаря. Не странствие паломника. Просто поиски места, куда не дотянулись бы вражеские мечи.

– Вот как? – Гарун провел большим пальцем по лезвию ножа. – В таком случае у тебя вошло в привычку совершать глупые ошибки.

Насмешник уловил исходящую от слов Гаруна опасность:

– Вовсе нет! Я перевернул новую страницу. Я наконец выучил урок. Ловушка, в которую я сейчас угодил и из коей невозможно убежать, пролила свет на великую истину, прежде ускользавшую от моей скромной глупой персоны. Истина такова, что ничто не бывает бесплатно. Если кажется, что достаточно лишь протянуть руку, – отвернись. Судьба ставит тебе ловушку.

– Надеюсь, ты это понял. Но на вид ты уже чересчур взрослый, чтобы чему-то научиться. Сколько тебе еще нужно времени, чтобы запихать свое барахло в мешок?

Насмешник медлил, пытаясь решить, не позвать ли на помощь. И оба это знали.

– Барахло? – возопил Насмешник. – Господин… – Он взглянул на Гаруна. Худой юноша с обветренной кожей внешне оставался полностью спокоен. Его уверенность в себе действовала Насмешнику на нервы, и он рывком затянул мешок. – Обойдусь и этим. Об остальном позаботится Спарен. А теперь мне нужно оставить ему записку с объяснением, иначе он пошлет по моему следу гончего пса Гуча. Горе тому, чьим врагом стал Гуч.

– Ты умеешь читать и писать?

Насмешник пошевелил пальцами – мол, немного.

– Я овладел данным умением благодаря любезности жестокого начальника, старшего партнера. Учеба, учеба. Все время учеба. Без конца.

– Давай быстрее. Только пиши честно – ты не сможешь вернуться через полчаса, чтобы порвать записку.

Гарун вполне мог посочувствовать толстяку, вспомнив, как Радетик гонял его на уроках чтения, письма и языков. Насмешник оказался достаточно сообразителен, чтобы не счесть его неграмотным. Он написал короткое письмо, в котором пообещал вернуться через несколько дней, рассчитывая воспользоваться замешательством на границе. Писал он на языке Хеллин-Даймиеля, на котором общались между собой жители Малых королевств и который Гарун знал лучше всего.

– Что-нибудь еще? – спросил Гарун.

– Ослик, мой старый друг. Он в загоне.

– Веди. Я пойду за тобой. – Он покачал головой и пробормотал: – Следовало догадаться. С кем еще можно было подружиться, как не с ослом?

Пропустив Насмешника вперед, он убрал кинжал в ножны. Снаружи ждали двое. Насмешник застыл, разинув рот. Казалось, его одолевают смешанные чувства облегчения и страха.

– Что такое? – спросил Гарун.

Насмешник обрел дар речи:

– Спарен… Гуч…

Гарун без труда понял, кто есть кто. Гуч напоминал гору мяса, преграждавшую путь мимо будки для выступлений.

– Убери это чудовище, – сказал он второму, сидевшему на ящике.