все эти годы возродили во мне небывалую ловкость. Подушечки моих пальцев скользят по бархатистой коже его члена, вызывая хриплое:

– Невероятно. – Грудь Леви быстро опускается и поднимается, из него вырывается рваное дыхание.

Я склоняюсь ближе к бедрам, смотря на него из-под ресниц. Волосы падают завесой, скрывая половину моего лица.

– Ты не обязана, – произносит он, убирая непослушные пряди.

Я обхватываю губами член, лишая его речи. Мой язык обводит головку круговыми движениями, спускаясь вниз по всей длине. Леви напрягается всем телом, безуспешно пытаясь сдержать стоны. Я смотрю ему в глаза, скользя от основания до кончика.

– Черт возьми, я сейчас кончу, остановись, – умоляет он, еще больше напрягаясь подо мной.

Я делаю еще пару движений вверх и вниз, сжимая основание рукой, прежде чем он принимает положение сидя.

– Ты великолепна, и как бы я ни любил твой рот, мне нужно оказаться в другом месте как можно скорее. – Он тянется к тумбочке, но я перехватываю его руку.

– Нам не нужен презерватив, – уверенно произношу я. Леви смотрит на меня взглядом, который мне не удается прочитать. Множество эмоций открашивает его лицо: от сожаления до замешательства. – Я чиста.

– Боже, да у меня не было сомнений по поводу этого, просто я…

– Ты привыкнешь, я смогла.

– Хорошо. Я тоже чист, – решительно произносит он, скидывая свою рубашку.

Руки Леви крепко сжимают мою талию, когда он приподнимает меня, располагая сверху. Кончик члена касается моего клитора, посылая разряды тока вниз живота.

Синхронный вздох вылетает из нас, прежде чем мы сливаемся воедино. Кожа к коже. Возбуждение к возбуждению. Погрузившись до основания, Леви прикасается губами к моей ключице, затем к плечу, оставляя мягкие поцелуи вдоль кожи, заставляя расслабиться.

– Дыши, – шепчет он, поглаживая меня по пояснице.

Господи, я как будто второй раз лишаюсь девственности. Мне не больно, но напряжение внутри слишком сильное, чтобы начать сразу двигаться.

Леви перекатывает между пальцами мой сосок, щелкая по нему несколько раз. Жар пробивается сквозь кожу, оседая между бедер, и я медленно приподнимаюсь, чтобы снова опуститься.

– Бель.

– Леви.

Наши имена, как симфония, сопровождают ускоряющиеся соприкосновения тел. Я чувствую, что Леви на грани потери контроля, поэтому полностью отдаю власть ему. Он упирается ногами в кровать, погружаясь в меня быстрыми толчками. Его ладонь сжимает мой затылок, не позволяя отвести голову, чтобы прервать зрительный контакт. Пальцы другой руки Леви перемещаются с моего соска вниз и прикасаются там, где им и место. Я стону ему в губы, и он ловит каждый мой звук.

– Я люблю тебя! – чуть ли не выкрикиваю я, опадая на него в оргазме, разливающемся по моим венам.

– Я буду любить тебя всегда, – догоняет меня Леви, последними погружающимися движениями разливая тепло внутри.

Мы падаем на кровать, и я целую его губы снова и снова, не в силах остановиться. Никто из нас не пытается оторваться, наслаждаясь этим моментом и наконец-то сливаясь душами спустя шесть лет.

– Спи, я буду рядом каждый раз, когда ты будешь просыпаться. Каждый день. Обещаю, – произносит Леви словно колыбельную, сжимая меня в объятиях.

Я засыпаю в любви и рядом с мужчиной, которому мое сердце было подарено еще в детстве.

* * *

Мой будильник пытается безуспешно разбудить нас уже в третий раз. До благотворительного вечера остается всего пара репетиций, а сегодня должны точно определить пару, которая будет исполнять главные роли. Поэтому как бы мне ни хотелось расплетать наши с Леви конечности, нужно в любом случае вставать.

– Иисус, почему ты так рано куда-то собралась? – бормочет Леви мне в волосы, крепче сжимая мои ноги своими.

– Из нас двоих только ты закончил учиться, мне все еще нужно присутствовать на занятиях. – Я разворачиваюсь к нему лицом, когда он немного ослабляет свой обхват коалы.

Спросонья Леви выглядит слишком юным, почти как в девятнадцать. Его глаза закрыты, лоб разглажен, даже короткие волосы кажутся растрепанными, но не небрежно, а так, словно на них подул шальной ветер с пляжа. Я очерчиваю подушечкой указательного пальца линию носа и перехожу на пухлую верхнюю губу. Леви резко открывает рот и кусает палец, переворачивая меня на спину.

– Не знала, что ты каннибал.

Леви сонно морщится, нависая надо мной.

– Что, так дерьмово на вкус? – усмехаюсь я.

Он проводит языком по моим губам, нежно погружая нас в поцелуй. Горячей ладонью обхватывает поясницу и притягивает ближе к себе.

– Хм… нет, на вкус великолепно, как самый спелый грейпфрут.

Мой телефон звонит, и на этот раз это не будильник. Я точно знаю, кто может звонить мне в такое время. Рука тянется, чтобы принять вызов, но Леви перехватывает телефон раньше.

– Тебе звонит некая… ведьмочка? – Он сводит брови с улыбкой. – Ответим ей или она сделает твою куклу вуду или чем они там занимаются?

– Лучше ответить, – смеюсь я.

Леви принимает вызов, и ворчание Валери сразу звучит из динамика:

– Матерь божья, когда закончится это дерьмо? Серьезно, Аннабель, мне кажется, я больше не могу. Этот вид пытки мне больше не под силу. Я не собираюсь вылезать из своей постели и тебе не советую.

Леви шепчет одними губами, что он полностью солидарен с ней, на что я закатываю глаза.

– Валери, мы проходим через это каждое утро. Ты справишься сегодня, я точно знаю.

– Нет, Аннабель, твои трюки больше не работают. Шесть лет я слушала тебя по утрам и действительно вставала, черт возьми. Но сегодня мои глаза не хотят открываться. Может, мне вставить в них спички, как сделал кот в «Том и Джерри». Боже, почему детям вообще показывают такие мультики? Только представь…

– Стоп, – прерывает ее Леви, и на другом конце провода повисает мертвая тишина.

– О… – тихо звучит через десяток секунд. – Так великая засуха окончена. Аннабель, я уже встала, готовь изложение с элементами сочинения, возрастное ограничение восемнадцать плюс. Встретимся как обычно. Спасибо, мистер Гринч, ты лучший будильник! – на одном дыхании тараторит она и сбрасывает трубку.

Леви смотрит широко раскрытыми глазами на телефон в своей руке, а затем переводит взгляд на меня.

– Отвечая на твой немой вопрос «Как мы нашли друг друга?», это что-то типа противоположностей, которые притягиваются, – с улыбкой произношу я, поглаживая его по затылку.

Леви медленно кивает, откладывая телефон.

– Я понимаю. У нас с Максом и Нейтом почти то же самое. Они пробивают стену в моем кабинете каждый раз, когда врываются без стука. Нейт – как жужжащая муха, которая иногда вообще не может заткнуться, но он… бывает очень рассудительным. Как будто в нем живут две личности, и он не знает, к какой