– Знаете, что удивительно? – Алла обвела взглядом присутствующих. – Порфирий до сих пор полагает, что Досифей сам напросился, что он имел все основания его убить, представляете?!

– Гадкий человечишка, – заметила Марина, накручивая на палец тугой локон белокурых волос. – А еще с Богом дело имеет…

– Ты так и не объяснил, почему у тебя и Порфирия одинаковые перстни, – сказал вдруг Мономах. – Может, расскажешь наконец?

– Ну, – вздохнул Олег, – вы же знаете уже, что мы вместе учились в семинарии… Вернее, в Санкт-Петербургской духовной академии? Так вот, пока мы учились, то были, как принято говорить, друзьями не разлей вода. Мы разделяли общие интересы – к книгам, музыке, политике, часто вели теологические споры… В те времена патриарх служил в нашей епархии, был епископом Выборгским и часто посещал наше учебное заведение. У нас было что-то вроде ораторского клуба, где мы соревновались друг с другом в красноречии. Скажу без ложной скромности, что Порфирий и я были звездами в этом клубе, и лишь мы двое могли по-настоящему бороться за первенство. Патриарх сразу это понял. В день нашего знакомства он поздравил Порфирия с победой (в тот раз выиграл он) и сказал, что будет следить за нашими успехами. Слово он сдержал, но должен сказать, что для нас с Порфирием это означало предвзятое отношение со стороны преподавателей. Каждый раз, наведываясь в академию, епископ требовал встречи с нами. Не знаю, чем мы так ему приглянулись – может, тем, что соперничали абсолютно во всем, умудряясь при этом оставаться друзьями? Или тем, что умели красиво говорить и назубок знали священные книги – у нас обоих отличная память!

– Это правда, – подтвердил Мономах. – Олег запоминает любые стихи с первого раза – удивительная способность!

– Да, – усмехнулся старший брат, – в школе это здорово помогало! Помню, как ты злился, когда приходилось учить «Кому на Руси жить хорошо» и «Буревестника»!

– Ну да, – буркнул Мономах, – ты-то – раз прочел и поскакал с ребятами в футбол гонять, а я несколько дней сидел, да еще мама подключалась, потому что в моей дырявой голове ничего не оседало!

Алла жадно внимала Олегу: ее интересовало все, что связано с Мономахом, а ведь она почти ничего не знала о его прошлой жизни. Он не отличался скрытностью, но было бы странно задавать ему вопросы о детстве и юности, ведь они общались на деловой почве – ну, разве что еще в альпинистском клубе, к которому ее приобщил Мономах, когда диетолог в приказном порядке велела ей заняться каким-нибудь активным видом спорта. Так, по крупицам, в ее воображении постепенно складывался пазл по имени Мономах.

– Когда мы заканчивали академию, – продолжал Олег, – я… В общем, мое мировоззрение несколько изменилось, и я начал сомневаться, что избрал правильный путь.

Алле страшно хотелось знать, что случилось, но спрашивать было неудобно, особенно в присутствии такого количества людей.

– В одно из посещений патриарха я попросил его исповедовать меня, и он согласился. Когда я поделился с ним своими сомнениями, он сказал, что мне не стоит принимать сан, что это – не мое. Я пребывал в растерянности, но патриарх уверил меня, что я могу послужить Церкви и не будучи священнослужителем и что он поможет мне всем, чем сможет. Порфирий же не мыслил для себя иной карьеры, кроме духовной. Приехав на вручение дипломов, патриарх сказал, что хочет сделать нам подарок и вручил одинаковые перстни со словами из Библии: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный». Это было его благословение.

На некоторое время стало очень тихо – никто не решался нарушить молчание. Это сделал Денис, который был слишком молод, чтобы оценить торжественность момента.

– Интересно, почему же потом патриарх изменил мнение о Порфирии? – спросил он. – Если он так нравился ему в академии, почему он не захотел помочь ему в продвижении по духовной карьерной лестнице?

Алла удивилась, что Денис задал столь взрослый вопрос: и в самом деле, занятно!

– Могу выдвинуть предположение, – сказал Мономах. – Я почти уверен, что со временем патриарх «раскусил» Порфирия и понял, что он из себя представляет! Он слишком стремился возвыситься, чересчур старался и думал не столько о духовной, сколько о материальной стороне, как это у вас называется…

– Служения, – подсказал Олег.

– Вот-вот, служения! Он мечтал, чтобы его заметили и оценили, а не о том, чтобы помогать людям, вселяя в них веру… Прости, Олег, я далек от религии, но мне кажется, именно этим и занимаются священники?

– Ты прав, этим, – согласно кивнул тот. – Возможно, в твоих словах есть доля правды! Иоанн Златоуст сказал: «Священник должен иметь душу чище самих лучей солнечных, чтобы никогда не оставлял его без Себя Дух Святый»! К сожалению, не все священнослужители соответствуют этому требованию…

– Но мало кто из них решается на убийство! – выпалил Денис. – Это – край, верно? Да еще – чтоб друга своего… Нет, все-таки он гад редкостный, этот ваш Порфирий!

Последнее слово парень буквально выплюнул. Алла поймала полный одобрения взгляд, брошенный Артемом на говорившего.

– А что будет с Натальей Рашетовой? – спросил он у Аллы. – Она беременна, и она хороший человек! А еще она ведь детдомовская…

– К счастью, у нее нашлась тетка в Рязани, согласная принять племянницу у себя. Она женщина одинокая и с удовольствием поможет Наталье родить и ухаживать за ребенком, когда он появится на свет!

– Отличная новость! – обрадовался Артем.

Мономах не сказал ничего, но подумал, что тетка Натальи вряд ли нашлась сама собой: скорее всего, Суркова немало поспособствовала воссоединению семьи, разыскав родственницу женщины, считавшейся одинокой!

– А остальные? – задал вопрос Гурнов. – Что станется с другими членами общины, ведь им некуда идти!

– Многие по-прежнему считают Досифея святым и клянут и его убийцу, и нас на чем свет стоит, – улыбнулась Алла. – Они привыкли к жизни в общине, под крылом сильного руководителя, и не желают возвращаться в большой мир.

– Может, кто-то из них займет место Досифея? – предположил Артем.

– Это будет не так-то легко сделать, ведь земля не принадлежит общине, и в комитете по землепользованию уже сильно возбудились по этому поводу, как и в администрации Красносельского района!

– А где они раньше были?!

– Ну, Иван, вы же знаете, как это бывает: стоит сдвинуть камень…

– … как из-под него поползут змеи, – закончил за Аллу патолог.

– Правильно! Но все-таки некоторые члены общины решили начать все сначала, несмотря на трудности, которые их ожидают.

– А те, что не хотят возвращаться, не задаются вопросом, где, блин, «ангел», которому все так усердно молились? – поинтересовался Денис.

– Может, они считают, что «ангела» умел вызывать только Досифей? – предположил Гурнов.

– Чего не знаю, того не знаю, – вздохнул Мономах. – Зато мне точно известно, что у троих по меньшей мере все будет хорошо!