А наша задача — вступать в эти отношения, искать такие организации и оценивать их работу, рассказывать о них друзьям и коллегам, а в конечном итоге поддерживать их деньгами и временем. Наше общество устроено очень сложно, поэтому мы должны придерживаться аналитического подхода к выборам и распределению ресурсов. Вот что я имею в виду: всем нам нужно следить за политикой и участвовать в процессе, а не просто лезть с непрошеными советами. Иногда для этого нужно заговорить, даже если не хочется (записаться на прием к местному депутату, пойти на собрание в городской администрации). Иногда придется поддержать политика или закон, даже если они далеки от совершенства. Вы в ответе за всю планету, так что иногда надо проявлять прагматизм.

Как вы, наверное, уже поняли, я считаю, что чем больше у власти людей, мыслящих по-ботански, тем лучше у нас получится управлять вверенной нам планетой. За последние несколько лет в популярной культуре снова стало немодно доверять «специалистам». Не будь это так глупо, я бы даже забеспокоился. Вдумайтесь, что происходит. Станет ли авиасообщение лучше, если переведутся эксперты по радарам? Станем ли мы здоровее, если никто не будет интересоваться химией и микробиологией очистки сточных вод? Станет ли безопаснее на наших шоссе, если не останется никого, кто понимает, куда ставить дорожные знаки и как их освещать? Между тем все это «специальные знания», сугубо технические, и нам не стоит от них отказываться. Подозреваю, что нападки на экспертов и специалистов — вопрос скорее трибализма, чем экспертных знаний как таковых. Кое-кто боится, что борьба с бедностью за границей лишит их благосостояния дома, а глобальные программы означают, что никто не поможет им на местах. С логической точки зрения это не выдерживает никакой критики, зато замешано на бурлящих эмоциях. Такое мнение подпитывается ментальностью «мы-они».

Я уповаю на умение мыслить и говорить в терминах контроля человечества над всей Землей. Если планета проиграет, не выиграет никто, но главное — если планета выиграет, скорее всего, никто не проиграет. Нам следует сделать мир честнее и справедливее (по крайней мере, я надеюсь, что вы со мной согласны) не только потому, что это хорошо с моральной точки зрения, но и потому, что так будет лучше для всех нас. Сомневаюсь, что найдется хоть кто-нибудь, кто считает, будто честность и справедливость — это плохо.

Но справедливость хороша не сама по себе. Чтобы плоды процветания справедливо распределялись между всеми нами, нам нужна свобода вести открытые дискуссии и умение быть честными друг с другом. А еще — повторяя слова Франклина Рузвельта — для здоровой счастливой жизни надо удовлетворить основные потребности. Когда я играю роль дядюшки Билла, то главная жалоба, которую я слышу от своих племянников и племянниц, — это «Так нечестно!» («Мою сестрицу берут на экскурсию в дом с привидениями в Финляндии, а меня нет! Так нечестно!») Едва ли это когда-нибудь изменится. Когда человеку кажется, что с ним обошлись нечестно, это и у взрослых сплошь и рядом вызывает конфликты. Честность и справедливость — важнейшие составляющие лучшего мира.

Итак, чтобы контролировать планету, нужна правильная политика — раз. Правильные цели — два. А еще — правильная наука и инженерное дело: надо, чтобы любая программа управляемых глобальных перемен, которую мы разрабатываем, была основана на самом прочном фундаменте. Когда мы определяем, что хотим сделать с Землей, нужно точно знать, что мы можем сделать — сейчас или в ближайшем будущем.

На сегодня мы знаем достаточно, чтобы заключать всеобъемлющие соглашения и договоры о справедливом распределении водных ресурсов как в США, так и во всем мире. Мы в состоянии договориться о том, чтобы не перегружать почвы на своих фермах азотными удобрениями — иначе они попадают в наши реки, заливы и моря, где из-за них зацветают ядовитые водоросли, а ядовитые водоросли убивают огромные популяции рыб. И вроде бы нет никаких споров по поводу того, что надо перестать жечь уголь, чтобы готовить пищу, согревать дома и генерировать электричество (если кто-то и спорит об этом, то разве что профессиональные спорщики). Все это в совокупности поможет вернуть нашу планету в состояние равновесия.

В наших силах за ближайшие десятилетия отточить методы ведения сельского хозяйства до такой степени, что мы получим возможность прокормить 9–10 миллиардов человек, задействовав меньше площадей, чем сегодня. Во многом решить эту задачу помогут генетически модифицированные растения. Мы в состоянии при помощи генной инженерии научить растения прекрасно себя чувствовать в более жарком климате, сопротивляться засухам, выдерживать ураганы. Ведь мы знаем, что подобные изменения климата неизбежны. Могу себе представить, что мы введем деревьям новые гены, и им не будут страшны новые виды вредителей, которые мы привезли из других краев: эта задача перед нами уже стоит. А еще я могу себе представить систему международных соглашений, которая позволит фермерам и генетикам создавать семена усовершенствованных растений или гусеницеустойчивых деревьев, а затем распределять их по всему миру в рамках глобальной программы развития. Такие меры помогут скомпенсировать перемены в окружающей среде, которые мы уже вызвали и не в силах обратить вспять.

Вся экосистема Земли строится на энергии солнечного света, и в нашем ботанском мире, полном новых инженерных решений, электричество мы тоже будем по большей части получать из солнечного света. Нашим генератором станет само Солнце. Недавно я узнал о калифорнийской компании Rayton Solar, ее инженеры нашли способ изготовления солнечных батарей, при котором возникает гораздо меньше отходов, чем при традиционных технологических процессах. К тому же их батареи тоньше и экономичнее. Современные солнечные батареи преобразуют в электричество около 20 процентов собранной солнечной энергии.

Если нам удастся добиться пятидесятипроцентной эффективности, мир преобразится в мгновение ока. В этом направлении работает множество компаний, университетов, правительственных исследовательских групп. Затем энергетические компании из чисто экономических соображений быстро переключатся с углеводородного топлива на солнечное. Развивающиеся страны смогут поставить у себя недорогие солнечные генераторы, чтобы заткнуть многочисленные прорехи в своих электросетях. Всем станет гораздо проще двигаться в сторону экономики, которая больше не насыщает земную атмосферу парниковыми газами.

Подобным же образом в наших силах перестроить весь ландшафт таким образом, чтобы получать энергию и из ветра, раз уж он все равно дует. Ветряки можно поставить по всему Среднему Западу. По Восточному побережью, где живет половина населения нашей страны, ресурсы ветра огромны и пока совсем не востребованы. Вот же она, энергия, надо только ее поймать, распределить и изобрести хорошие способы ее хранить. Впереди большая работа. Нам нужно заново продумать инженерное устройство электрических сетей и понять, как сохранить энергию, пока она не понадобится, тратя на это как можно меньше средств. Все это вполне решаемые задачи, надо лишь выделить на них достаточно средств и подойти к ним умно, по принципу «все и сразу».

Эпоха антропоцена предоставляет нам очень важный инструментарий. Наука и техника, которые позволяют нам пустить его в ход, коренятся все в том же — в ботанстве. И решать, когда пустить его в ход, тоже будем мы — ботаны, будущие ботаны и сочувствующие (да, я оптимист). Однако чтобы принимать верные решения, нужно сломать барьеры трибализма и донести до всех, что мы контролируем Землю. Вот почему нам жизненно необходимо перейти к действиям, о которых я пишу. Если вы не станете задавать повестку дня Земли, это сделают другие. Если мы не станем думать, как именно контролировать судьбу собственной планеты, мы все равно будем ее контролировать, только слепо и беспечно. С должности контролера планеты нельзя так просто уволиться.