– Привет, мам. – Микке протянул ей бутылку шампанского в подарочном пакете.

– Не вышло, – хмуро сказала Валерия.

– А что случилось?

Она отвернулась и принялась обрывать сухие листья с ирги, чтобы чем-нибудь занять руки.

– У него совершенно другая жизнь, – сказала она.

– Я думал…

Микке замолчал; Валерия снова повернулась к нему и вздохнула. Ее до сих пор поражало, как он вырос. В ее воспоминаниях время замерло в тот день, когда ее посадили в тюрьму, и детям в ее мыслях по-прежнему было пять и семь лет. Они навсегда остались для нее мальчиками в пижамах, которые обожали, когда она гонялась за ними и щекотала их.

– Мама, он, кажется, хотел только обрадовать тебя.

– Он всегда будет полицейским.

– Ну и что? – сказал Микке. – В смысле – ты ведь не можешь указывать человеку, как ему следует жить.

– Ты не понимаешь… когда он сидел в тюрьме, мне не надо было стыдиться того, какой я стала.

– А он заставлял тебя стыдиться?

Она кивнула – и вдруг поняла, что это неправда. Липкий холод поднялся у нее в груди.

– Так в чем же дело, мама? – Микке осторожно поставил бутылку шампанского на бетонный пол.

Валерия прошептала, что, наверное, позвонит и поговорит с Йоной. Она вышла из теплицы, вытерла слезы, пытаясь вернуть себе спокойствие, но лишь зашагала быстрее на последнем отрезке дорожки. В прихожей она стащила с себя сапоги, быстро прошла в спальню, взяла с прикроватного столика телефон, вытащила из него провод зарядного устройства и набрала номер.

Поплыли сигналы, потом включился ящик голосовой почты Йоны; Валерия услышала короткий писк и перевела дыхание.

– Мне нужно, чтобы один полицейский пришел ко мне и арестовал меня за глупость, – сказала она и нажала “отбой”.

Рыдание комком встало в горле, глаза наполнились слезами. Валерия села на кровать и закрыла лицо руками.

Охотник на кроликов оставил машину на лесной дорожке, повесил на плечо сумку и прошел последний отрезок пути до гостевой фермы Мальма-Кварн пешком. Оказавшись на понтонных мостках, он огляделся и выбрал потертую “Сильвер Фокс” с мощным мотором. Взойдя на борт, он взломал кожух замка зажигания, соединил проводок мотора с тем, что идет к батарее, и тут же услышал глухой стук.

В тридцати метрах от него какое-то семейство разгружало парусник. Младшие дети в оранжевых надувных жилетах стояли на мостках, явно уставшие.

Напуганные тучи неслись по небу, громоздились в беспокойные массы.

Охотник на кроликов отвязал лодку, развернул ее и направил через пролив.

На открытой воде ветер был сильнее, и Охотнику приходилось внимательно следить за тем, чтобы лодка шла прямо на самые большие волны. В рации потрескивало, он поискал нужную частоту, услышал отрывок из переговоров морских спасателей, которые приступили к буксировке.

Вдали большой клипер с бронзового цвета парусом прокладывал путь по темному морю.

Охотник на кроликов держал курс на остров Мунк, чтобы пройти через внешний архипелаг и выйти в залив Бюллерьё.

Волна плеснула в лобовое стекло, как раз когда Охотник поймал отрывки радиопереговоров береговой охраны.

Кажется, случилось какое-то несчастье.

Медицинский вертолет уже долетел до больницы Сёдера.

Алюминиевый винт с гулом рассекал волны. Охотник услышал, что полиция арестовала на острове Буллер какого-то мужчину и везет его на сторожевом корабле номер триста одиннадцать.

Чтобы лучше слышать, Охотник разъединил проводки, и мотор затих.

Арестованного подозревали в попытке убийства и киднеппинге; сейчас его перевозят в Стокгольм, в тюрьму Крунуберг.

Оскар. Они арестовали его.

Охотник на кроликов попытался изгнать из памяти, как серый кролик быстро бежит, меняет направление, скользит, поднимает облачко пыли.

Охотник опустился на мокрую палубу и прижал ладони к ушам.

Оскар разбогател на хеджинговых фондах и пенсионных деньгах других людей – а много лет назад вместе с приятелями изнасиловал девушку. Избил ее, нацепил на себя белые кроличьи уши и изнасиловал второй раз бутылкой.

Лодку мотало, и Охотнику пришлось опереться о палубу, чтобы не упасть.

Он не мог понять, как полиции удалось так быстро выследить Оскара, это невозможно.

Оскар убрался подальше, скрылся, как кролик в норе.

Он был уверен, что ему повезет.

Это как охотиться на кролика с кроличьей чумкой. Вокруг носа и глаз у них полно нарывов, они слепнут и так слабеют, что под конец можно просто подойти и затоптать их насмерть.

Ему не хотелось думать об этом, но в памяти все же всплыли картины прошлого: как он маленький поливает мясницкий разделочный стол и кафельный пол из шланга, кровь и комки чего-то стекают в швы между плитками и исчезают в сточном отверстии.

В лодку снова ударило, и Охотник за кроликами упал на бок; поднявшись, он понял, что ведет лодку на шхеру. Большая волна, пенясь, залила поручень, и Охотник ударился лицом о белую стальную раму ветрового стекла, прежде чем снова обрел равновесие.

Он снова соединил провода; проскочила искра, он сделал еще одну попытку запустить мотор.

Лодка качнулась на бок, вода заплескалась вокруг ног, винт погнуло о скалу, и во все стороны полетели синие вымпелы.

Он дал задний ход; винт, пульсируя, загремел под водой, лодка нехотя скользнула назад, серебристый след протянулся по краске, и лодка застряла.

Охотник закричал так, что голос оборвался.

На лодку накатила, качнув ее вперед, следующая волна, металл загудел, белая пена взметнулась вверх. Охотник прибавил газ, когда вода сошла и подняла лодку над грунтом. Охотник заскользил назад, в водную долину, парировал бурные волны, развернулся и снова взял курс на Вермдё.

Завтра он встанет перед полицейским управлением и станет ждать, когда слушания о заключении под стражу будут завершены. Если Оскара отпустят дожидаться приговора на свободе, он попытается покинуть страну на машине или на судне. Если его до самого судебного процесса продержат в Крунуберге, все усложнится.

Офис ФБР в Чикаго располагается в блестящем голубом здании из стекла в скучном районе недалеко от железной дороги и университета.

На девятом этаже, в конференц-зале с сине-желтым ковролином сидели сейчас Сага Бауэр и комиссар Лоу.

Извинившись, Сага объяснила, что в аэропорту не увидела человека, державшего табличку с ее именем, и решила, что лучше она сначала посетит санаторий, а потом уже встретится с коллегами из ФБР.