Сэм поцеловал Дафну, и она немного смягчилась. На ней былонадето голубое хлопчатобумажное летнее платье, в вырезе которого была слегкавидна ее грудь, и Сэм мог догадаться, что под платьем у нее ничего не было.

— Тебе она понравится, — пообещал он ей, когда ониспускались. — Она просто очаровательна.

Но оказалось, что Дафна вовсе не считает ее очаровательной.По дороге на Лонг-Айленд она вела себя очень подозрительно. Вопросы, неловкиеответы и необходимость лгать сильно испортили настроение Сэму. Когда ониприбыли на место, он вспотел и очень нервничал. Он положил вещи Дафны в комнатупо соседству с его, а вещи Аннабел — в комнату напротив, отделенную от ихполовины коридором. Увидев все эти предосторожности, Дафна громко рассмеялась:

— Ты что, шутишь, Сэм? Ей только четыре года, она покане в состоянии понять, что происходит.

Дафне в отличие от Сэма было совершенно все равно, чтоАннабел скажет своей матери.

— Мне кажется, что ты можешь держать свои вещи здесь.

Она не должна знать, что мы спим вместе.

— А если ей приснится страшный сон? — Об этом Сэмне подумал.

Но Дафна знала, что это иногда происходит с детьми.

— Мы сами к ней пойдем, — разрешил он этупроблему, заставив свою подругу снова рассмеяться.

— Тогда строго-настрого запрети ей вылезать из постелипод страхом смертной казни, ладно, милый?

— Хорошо, хорошо. — Сэм чувствовал себя неловко иглупо.

Впрочем, через некоторое время выяснилось, что даже такоеочаровательное дитя, как Аннабел, может целый день вести себя несносно: онасъела слишком много конфет, провела много времени на солнце без панамки, а вдовершение всего во время обеда ее вырвало на колени Дафне.

— Очаровательно, — холодно произнесла та, наблюдаяза попытками Сэма убрать следы рвоты. — Мой сын тоже это постоянно делает.Я все время пытаюсь объяснить ему, что это очень некрасиво.

— Мою маму все время рвет, — попыталась защищатьсяАннабел, сверкнув глазами. Девочка уже успела понять, что эта тетя и ее папа —никакие не друзья и никогда ими не будут, что бы там папа ни говорил. Дафнабыла совсем не похожа на Брока. Она была придирчивая и своенравная и постояннолезла к папе обниматься и целоваться. — Моя мама очень смелая, —продолжала она, в то время как Сэм снял с нее платье и замочил в раковине. Онпотрогал ей лоб, чтобы проверить, нет ли у нее температуры, но не обнаружилничего подозрительного. — Она сильно заболела, папа на нее рассердился, итеперь он переезжает в другую квартиру.

— Я знаю, детка, я тоже переезжаю туда, — выпалилаДафна прежде, чем Сэм смог остановить ее. — Я все про это знаю.

Я буду там с ним жить.

— Вы? — в ужасе спросила Аннабел и убежала вкомнату, которую они ей приготовили.

Как только дверь за ней захлопнулась, Дафна расстегнулаплатье и сбросила его на ковер, представ перед Сэмом во всей красе своегообнаженного тела.

— Ее вырвало на мое платье, — объяснила она, хотяСэм это прекрасно знал.

— Извини. Я думаю, что она просто переела.

— Явно переела. Не беспокойся, — сказала Дафна,целуя его.

Сэм с трудом заставил себя оторваться от своей возлюбленной.

— Надень что-нибудь. Я поднимусь к Аннабел.

— Слушай, пусть она немного побудет там одна, ей всеравно надо к этому привыкать. Я терпеть не могу, когда детей балуют.

Неужели она считает это баловством? Неужели она именно из-заэтого оставила своего сына в Англии с бывшим мужем?

— Я спущусь через минуту, — сказал Сэм. Поднимаясьпо лестнице, он спрашивал себя, как долго будет продолжаться эта война. Онзастал свою дочь в слезах; она продолжала плакать, когда он взял ее на руки, изаснула, не переставая всхлипывать. Сэму было не по себе от всего, чтопроисходило. Ему хотелось, чтобы Аннабел и Дафна полюбили друг друга. Они обеиграли огромную роль в его жизни, и он нуждался в них обеих. Поэтому надо былосделать так, чтобы у них были хотя бы внешне приличные отношения.

Когда на следующий день Аннабел проснулась в шесть утра, Сэми Дафна все еще лежали в постели, причем Дафна по своему обыкновению непотрудилась одеться. Сэм не подумал о том, что может произойти утром, и забылпопросить свою подружку надеть ночную рубашку. Аннабел беззвучно вошла к ним вкомнату и застыла на месте, открыв рот от ужаса. Сэм тоже был совершенно голым.Он предложил дочери спуститься вниз и подождать, но Дафне совершенно непонравилось вставать в такую рань, поэтому настроение у нее изрядно испортилось.

«Девочки» умылись и почистили зубы, и в конце концов Сэмвзял Аннабел на пляж, чтобы Дафна немного успокоилась. Но когда он вернулся,чтобы пойти куда-нибудь на ленч, Дафна была в ярости из-за того, что Сэм вообщепоехал с Аннабел.

— Что я, по-твоему, должен с ней делать? Отправить еедомой одну?

— Ну и отправь. Ничего страшного с ней не произойдет.

Она не младенец. Знаешь, я тебе скажу, что американцы как-тостранно обращаются с детьми. Ваши дети испорченны и чувствуют себя пупом земли.Это просто-напросто вредно. Говорю тебе, нужно воспитывать ее по-другому, Сэм.Дома с няней или прислугой ей будет гораздо лучше. Зачем таскать ее повсюду ссобой? Если этого хочет ее мама, чтобы иметь возможность пожить личной жизнью,это прекрасно, но я должна тебе сказать, что я с этим мириться не собираюсь. Яне буду навязывать тебе общество моего сына больше чем на пять дней в году, ине думай, что я буду нянькой для твоей дочери. Меня это совершенно непривлекает.

Дафна была очень раздражена, и Сэм впервые за проведенные сней полгода почувствовал боль и разочарование в своей подруге. Наверное, вмолодости с ней произошло нечто, заставившее ее так относиться к детям. Онсовершенно не мог понять, как можно не любить детей. Но потом он вспомнил, чтоДафна предупредила его об этом в самом начале. Надо было надеяться, что современем она немного изменит свое мнение.

Ленч получился напряженным. Аннабел не поднимала глаз оттарелки и ничего не ела. Она слышала все, что сказала Дафна, и на некотороевремя ей действительно захотелось вернуться к маме, потому что Дафна ей совсемне нравилась, о чем она и сообщила Сэму сразу же после ленча. Но Сэм жалобносказал, что мама тоже уехала на уик-энд.

Через соседей Сэму удалось найти шестнадцатилетнюю девочку,которая согласилась посидеть с Аннабел вечером. А они с Дафной отправились вместный клуб пообедать и потанцевать. Когда они вернулись домой, у Дафны явнонесколько улучшилось настроение. Этой ночью Сэм попросил ее надеть ночнуюрубашку, но Дафна только рассмеялась и сказала, что такой предмет в еегардеробе не водится.

Следующий день был похож на предыдущий, поэтому, когдапришло время возвращаться, все вздохнули с облегчением.