– Вот зараза! Телефон грохнулся! Крышка отлетела… Кать, посвети!

– Ну что ты такая безрукая, Ир!

Вспыхнул свет, и стали видны две согнувшиеся женские фигуры на дороге возле бордюра.

Матвей выдохнул и с трудом разжал пальцы. Палка выскользнула из руки и глухо стукнулась об асфальт. Это не гопники! Это какие-то девахи курили за мусорными баками. Значит, опасности нет. Во всяком случае, пока гопники его не нашли или не встретили где-нибудь случайно. Но он больше не будет играть по их правилам. Завтра же он пойдет к капитану Тихонову и даст против них показания. Теперь обвинить их будет очень легко. В этой вероятности он не липовый свидетель, а самый настоящий. Он может описать нападавших и знает фамилии по крайней мере двоих из них. Так что в ближайшее время им станет не до грабежей. И не до него.

Ну, теперь можно и домой. Скоро приедет мама. Надо же перед ней хоть в квартире оглядеться, все же целых пять суток там никого не было. Ну, возможно, кроме соседки тети Вали, которая наверняка заходила в его отсутствие.

«Будем надеяться, что хотя бы картошку она не жарила», – хмыкнул Матвей и побежал к подъезду.

У самой двери его настиг шум мотора. Матвей машинально оглянулся, да так и остался на крыльце, освещенном уличным фонарем. По двору, вдоль домов, со стороны соседней улицы подъехала машина с горящими наверху шашечками. Такси. Убегать уже не было смысла, его наверняка заметили. Такси остановилось недалеко от подъезда, между двумя домами. Из него выбралась мама с дорожной сумкой в руках, а за ней выскочила маленькая девочка с рюкзачком.

– Матвей! – пронзительно, на весь двор, вскрикнула мама и, выпустив из рук сумку, кинулась к нему через бордюр и газон. – Слава богу!

Она обнимала его, целовала в макушку, а он впервые за много лет не отстранялся и не уворачивался от ее объятий. Наконец-то это была именно его мама, родная и настоящая, а не какая-то очередная мамина версия. И как приятно было ощущать себя ее ребенком, неважно, что уже взрослым, просто ребенком, без возраста…

– Матвей! Ну как же так можно! Я чуть с ума не сошла! – причитала мама. – Хотела уже все бросить и лететь, думала, что-то случилось. Папа меня успокоил по телефону, сказал, что ты вредный и упрямый и наверняка специально никому не отвечаешь. Ты почему отключил телефон? И тете Вале ни разу не открыл. Ты бессовестный и бессердечный, вот что я тебе скажу! Ссора ссорой, но нельзя же так пугать!

– Мам, да я не хотел тебя пугать, правда! – оправдывался Матвей. – Я просто… телефон потерял. А тете Вале не открывал, потому что меня и дома-то почти не было. Я постоянно в школе пропадал. У нас там и спартакиада, и репетиции, и мероприятия разные… Неделя такая была, просто не продохнуть!

– Мероприятия? А разве ты их посещаешь? – мама наконец оторвала его от себя, но не отпустила совсем, будто боялась, что он снова исчезнет.

– Конечно. Я вот только домой иду с репетиции, задержались сегодня допоздна, – заверил ее Матвей и поспешно добавил: – Не беспокойся, я не один, меня учитель привез на машине.

– Но позвонить ты мне хотя бы мог? С другого телефона. Хоть сообщение! Два слова: я жив-здоров. Что, так трудно было? Я же себе места не находила!

– Мам, да я твой номер наизусть не помню, – соврал он. – Ну ладно тебе, успокойся, все же хорошо. А почему вы так рано? Ты же сказала, поезд придет в половине первого?

– Я сказала? – удивилась мама. – Кому?

– Мне… То есть не мне, – спохватился Матвей, – а тете Вале, а она мне передала.

– Разве я ей сказала? – мама провела рукой по лбу. – Не помню. Наш поезд пришел раньше, и пробок сейчас нет, вот и домчались быстро. А когда ты видел тетю Валю?

– Сегодня утром.

– Она мне не сказала.

– Ну, забыла, наверное. Ты же ее знаешь, она со своими гороскопами себя не помнит.

– Ох, Матвей… Так разрыв сердца недолго получить! Ну, ладно, потом поговорим, – мама наконец выпустила его и поманила стоящую поодаль угрюмую девочку. – Ксюша, иди сюда.

Девочка сделала несколько шагов вперед.

– Знакомьтесь, это у нас Ксюша, – мама обняла ее за плечи.

Девочка настороженно взглянула на Матвея.

– Привет, – дружелюбно сказал он. – Я Матвей.

– Я помню тебя, – Ксюша смотрела по-прежнему исподлобья. – Ты обзывал меня шмакодявкой и щелкал по голове. А еще сыпал мне песок за шиворот и не давал свой планшет.

– Больше не буду так делать. И если хочешь, можешь играть на моем компьютере.

– Правда?

– Правда.

Он заметил мамин мимолетный взгляд, полный изумления. Она не ожидала от Матвея столь радушного приема, особенно после грандиозного скандала перед отъездом. И наверняка подумала, что он притворяется, чтобы не нагнетать сейчас и без того непростую обстановку. Но даже за такую фальшь она была ему благодарна, это ясно читалось на ее посветлевшем лице.

А Матвей и не притворялся вовсе. Он понимал маленькую хмурую девочку. Матвей сам недавно был на ее месте и представлял, как тяжело и одиноко, когда рядом нет никого, кому ты нужен. И еще он совершенно точно знал, что сейчас, где-то в другом измерении, его сестра Милослава тоже стоит перед Ксюшей и разговаривает с ней. Ксюша связывает их, это благодаря ей они познакомились, и она же не даст им друг о друге забыть. Она – мостик между двумя реальностями, которые больше никогда не пересекутся. Да и вообще… Вдруг окажется, что с сестрой жить не так уж плохо? Надо попробовать.

– Пойдемте уже домой, – устало вздохнул он, подхватывая мамину дорожную сумку. – Я так долго там не был!

– С самого утра? – предположила мама, беря Ксюшу за руку.

– Мне показалось, дольше, – сказал Матвей.

Было уже почти два часа ночи, когда все наконец успокоились, разместились и устроились на ночлег. Матвей нежился в родной постели, и она казалась ему самой уютной в мире. Нет, во всех версиях параллельных миров. Даже не верилось, что его скитания все же закончились, и он наконец вернулся в реальность, принадлежащую только ему. И пусть его вероятность не самая совершенная из всех возможных (как, в принципе, и остальные), но зато это единственное место, где он нужен и важен, где он свой.

Матвей лежал и прокручивал в памяти последние часы, проведенные в другой реальности. Вспоминал, как Ватрушкин в последний момент засунул его в трубу, против его воли… И неожиданно все получилось. А он, Матвей, еще сопротивлялся, не верил. Потому что уже упал духом, смирился с неудачей. А Ватрушкин не сдался и до последнего продолжал искать выход. И нашел.

Но если все дело было в этих самых лунных фазах, то получается, что Матвей мог вернуться когда угодно! И без всяких метеорных потоков. Поехал бы на пустырь в любую ночь и спокойно переместился… Правда, никто об этом не догадался, только Ватрушкин, и то под самый конец новолуния. И тем самым спас его. И его семью.