Невеста наследника проснулась от боли. Голова раскалывалась, словно вокруг постели собрался десяток демонов. Знобило, и перед глазами стояла картина из приснившегося кошмара. Красное, мерно колышущееся море, алые волны, медленно бегущие одна за другой, и непереносимый жар, поднимающийся от них.

На ощупь Арэлл нашла на столе чашу. Зачерпнула воды в ладонь и, проливая ее на постель, смочила виски. Каждое движение отзывалось звоном в голове. Наверное, от духоты. Надо позвать какую-нибудь из рабынь, попросить принести отвар от боли.

Каракалтский храм черной скалой впивался в небо. Казалось, что он пульсирует, втягивая в себя свет луны. Ее белый круг низко висел над городом. Арэлл сжала кулаки и, глядя только на ночную небесную богиню, отчаянно, изо всех сил попросила. Помощи, сил, защиты. Говорят, раньше она слышала и даже отвечала снами и видениями. Теперь молчала.

Мольба элланки разбилась о монолит демонического храма.

— Не тому молишься, — неожиданно услышала она знакомый голос.

Обернулась, но никого не увидела.

— Трисмес?!

— Иди в дом Нума. Иди сейчас, иначе будет поздно.

— Сейчас?!

— Опоздаешь, и я не смогу тебе помочь. Твой эллан проводит тебя. Торопись. — Голос бога стал отдаляться, последнее было произнесено шепотом.

Арэлл вскочила, чувствуя необычное нервное возбуждение, и бегом бросилась из спальни.

Телохранитель стоял на своем месте. Неподвижный, глядя широко раскрытыми глазами в пустоту. Элланка с размаху хлопнула его по лорике на груди:

— Гай! Просыпайся! Мне нужно попасть в Северный квартал.

Он вздрогнул, но не от резкого пробуждения. Похоже его удивила неожиданная просьба.

— Куда вам надо попасть?

— В Северный квартал.

— Куда?!

— Гай, ты плохо слышишь?! Преторианец сердито задышал, нахмурился.

— Прямо сейчас?

Нет, слышал он хорошо.

— Да. Сейчас.

— И что вы там собираетесь делать ночью?

— Мне нужно найти дом Нума.

— Лурия Арэлл, надеюсь, вы понимаете, что это неразумно и очень рискованно.

— Да. Понимаю. Позови Атэра. Его не пугают риск и неразумные поступки.

На щеках телохранителя появились два красных пятна, глаза сузились, губы крепко сжались. Он молча развернулся и вышел.

Атэр спал в комнате рядом с покоями Арэлл. Чтобы дойти до него, разбудить эллана, передать приказ госпожи и вернуться обратно, нужно минут пять, не больше. Пришли оба через полчаса. Мальчишка сиял. Гай был мрачен.

— Мы должны сделать это быстро, — хмуро сказал младший Гратх.

— У тебя все быстро! — огрызнулся Атэр. — Мы потратим столько времени, сколько понадобится. Не больше и не меньше. До Северного квартала часа полтора в один конец.

Арэлл равнодушно слушала их обычные пререкания, накидывая поверх хитона темную паллу. Эти торопливые сборы немного напоминали поход к демонической ведьме. Казалось, давным-давно. Только тогда она нервничала, сердилась, не желая принимать участия в глупых дворцовых ритуалах. Сейчас ей все равно, и идет она сама.

— Арэлл, ты готова? — Телохранитель тоже был одет в темное. Скромная военная форма, ничем не напоминающая обычные сверкающие доспехи. На поясе висит длинный меч в ножнах. Лицо насупленное. Нижняя губа сердито поджата. Не одобряет ночное путешествие, но смиряется с его необходимостью.

— Я знаю, где дом Нума. — Атэр пренебрег осторожностью, вырядившись в белоснежную тогу с пурпурной каймой по подолу. В прежние времена, при императоре Светонии, наглеца, посягнувшего на цвета правящей семьи, публично раздели бы и заставили заплатить огромный штраф. Сейчас никому не было дела до того, кто во что одет. — Поспешим, лучезарная.

Арэлл вдруг показалось, что мальчишка как будто подрос за то время, что жил во дворце. Окреп, возмужал. Хотя времени прошло совсем немного. Или ей чудится?

— Иду.

Они вышли из покоев элланки, спустились по лестнице и свернули к морскому павильону. Гай, показывающий дорогу, кивнул в сторону арки, прорезанной в стене. За ней начинался узкий коридор, стены которого покрывал затейливый орнамент. Цветы и странные звери — полульвы-полуящеры. Преторианец сделал несколько шагов вперед, провел рукой по рисункам, нажал на незаметную завитушку, и сейчас же часть стены опустилась, открывая темный ход, затянутый паутиной.

Атэр тихонько свистнул, выражая одобрение.

— Здесь мы сможем выйти из дворца, не привлекая внимания охраны, — пояснил телохранитель, помогая Арэлл перебраться через высокий порог.

— Хорошо бы еще вернуться обратно. — Эллан внимательно посмотрел на руку Гая, все еще придерживающую Девушку за локоть, а затем указал на стену, вставшую на прежнее место.

— Вернемся. Не волнуйся.

Преторианец зажег факел, торчащий из гнезда в стене. И сейчас же впереди один за другим вспыхнули огни, образуя слабо светящуюся цепочку по всей длине коридора, путники едва видели пол под ногами. Сначала проход шел ровно, затем стал слегка наклонным, в нем появились ступени, и вот уже заговорщики спускались по крутой лестнице. В тишине звучал только шорох их шагов да где-то далеко капала вода.

Арэлл вздрогнула, когда лепесток паутины, свисающий с потолка, задел ее шею, и едва не споткнулась. Атэр поддержал ее за талию и, медленно убирая руку, пробормотал тихонько, но с явным удовлетворением в голосе:

— Один-один. Нет, пожалуй, один-два.

— Что?

— Осторожнее, лучезарная. Ступени скользкие.

Лестница заканчивалась глубокой лужей. Гай, не вовремя оглянувшийся на девушку, не заметил этого препятствия и шагнул прямо в середину. Предостерегающий возглас Арэлл заглушил плеск, тихие проклятия преторианца, промокшего до колен, и издевательский смех Атэра.

— Ты бы лучше под ноги смотрел. Телохранитель бросил на мальчишку разъяренный взгляд, а потом вдруг повернулся к элланке, подхватил ее и перенес на сухое место. Сильные руки держали крепко и в то же время нежно, девушке вдруг стало неприятно. Захотелось побыстрее освободиться от навязанных объятий;

— А меня не хочешь перенести? — злобно спросил Атэр и, не дожидаясь ответа, спрыгнул в воду.

— Два-два, — услышала Арэлл, когда он прошел мимо, не заботясь о том, что намочил подол своей прекрасной тоги.

Как же они замучили своим глупейшим соперничеством и ревностью!

— Гай, отпусти меня! И прекратите оба!

— Что прекратить, светозарная?

— Во-первых, называть этими дурацкими прозвищами! А во-вторых, устраивать состязания из-за меня! Вы мне надоели оба! Одинаково!