Каждое его движение источало угрозу. Когти впились в каменную кладку и крошили ее, а разгневанный взор прищуренных глаз буквально пронзал Эмбер.

Сгаэль села справа, чуть позади Ксейдена. Столь же устрашающая, как и в первый день… но тогда я и подумать не могла, что свяжусь с драконом еще страшнее… страшнее для всех, кроме меня. За ней виднелся красный жалохвост Ниры, а рядом в том же положении застыл бурый кинжалохвост Септона. По бокам пускали пар зеленый дубинохвост коменданта Панчека и рыжая кинжалохвостка Эмбер.

—Ну, понеслась,— произнес Сойер, выходя из строя и становясь рядом со мной.

Сзади я почувствовала приближение Ридока.

—Ты можешь остановить все прямо сейчас, Вайолет. Ты должна,— умолял Даин.— Не знаю, кого ты там вчера видела, но только неЭмбер. Она слишком ценит правила, чтобы их нарушать.

И она думает, что их нарушила я, воспользовавшись кинжалом на последней Полосе препятствий.

—Ты просто хочешь отомстить моей семье!— крикнула Ксейдену Эмбер.— За то, что мы не поддержали восстание твоего отца!

Вот это уже было подло.

НоКсейден даже бровью не повел, отвернувшись к остальным командирам.

Он не требовал доказательств, как Даин. Он мне сразу поверил — и был готов казнить командира крыла по одному только моему слову. Я чуть ли не физически чувствовала, как моя оборона против Ксейдена дает трещину.

«Ты видишь мои воспоминания?— спросила яТэйрна.— Можешь ими поделиться?»

«Да,— он чуть заметно качнул головой слева направо.— Но воспоминания никогда не выдаются вне связи с парой. Это считается нарушением».

«Ксейден сейчас выступает против всех только потому, что я сказала… что на меня напала Эмбер. Помоги ему.— И, боги, как я им восхищалась. Я сделала глубокий вдох:— Покажи только то, что им нужно видеть».

Одновременно хотела и восхищалась?! Как же я влипла!

Тэйрн фыркнул, и все драконы, кроме Сгаэль, напряглись — даже дракон Эмбер. Их примеру тут же последовали всадники, во дворе воцарилось молчание — и я поняла, что они знают.

—Ах она жалкая дрянь,— мигом вскипела Рианнон, сжав мою руку еще сильнее.

Даин побледнел.

—Теперь веришь?— швырнула я ему, словно обвинение, хотя вообще-то я и вправду хотела его обвинить.— Ты же мой самый давний друг, Даин. Мой лучший друг. Я неспроста тебе не сказала.

Он отшатнулся.

—Командиры крыльев пришли к кворуму и единодушному согласию,— объявил Ксейден. Нира иСептон стояли по бокам от него, тогда как комендант держался позади.— Мы признаем тебя виновной, Эмбер Мэвис.

—Нет!— крикнула она.— Это не преступление — очистить квадрант от самого слабого всадника! Я защищала крылья!— Она в панике заметалась по двору, заглядывая в глаза всем — кому угодно — в поисках помощи.

Но люди в строю, все как один, отшатывались от нее.

—В соответствии с нашим законом твой приговор будет приведен в исполнение через огонь,— произнесла Нира.

—Нет!— Эмбер посмотрела на своего дракона.— Клэй!

Тут же ее рыжая кинжалохвостка рявкнула на других драконов и вскинула когтистую лапу.

Тэйрн развернул к ней тяжелую голову, от его рева земля под ногами затряслась. Затем он щелкнул зубами, и маленькая рыжая драконица отступила и вцепилась когтями в стену крепости, понурив голову.

От этого зрелища сердце кровью обливалось — но не из-за Эмбер, а из-за Клэй.

«Это обязательно?» — спросила яТэйрна.

«Таков обычай».

—Пожалуйста, не надо,— начала умолять я вслух, забывшись.

Одно дело — наказывать Эмбер, но ведь пострадает иКлэй.

Может, сЭмбер получится поговорить? Может, мы еще сможем договориться… Найти общий язык, превратить гнев в дружбу или хотя бы обыденное безразличие. Я качала головой, чувствуя, как колотится сердце в горле. Это я виновата. Так сосредоточилась на том, чтобы мне все поверили, что и не задумалась, что случится, когда они и вправду поверят.

Я повернулась кКсейдену и снова начала умолять, прерывающимся голосом.

—Пожалуйста, дайте ей шанс.

Он выдержал мой взгляд, но ни на мгновение не изменился в лице.

«Однажды я сохранил человеку жизнь — и он чуть не убил тебя вчера ночью, Серебристая,— сказал Тэйрн. Затем добавил, словно больше ничего не имело значения:— Правосудие не всегда милосердно».

—Клэй,— всхлипнула Эмбер.

Во дворе было так невероятно тихо, что это слышали все.

Строй словно раскололся посередине.

Тэйрн низко наклонился, вытянув голову мимо подиума, кЭмбер. Затем его зубы разомкнулись, он свернул язык и спалил ее таким жарким порывом пламени, что я почувствовала даже на расстоянии.

Все закончилось в один миг.

Страшный вопль разорвал воздух, разбив окно в академическом крыле, и все всадники зажали уши руками — так громко скорбела Клэй.

—Это и правда лишнее,— я покосилась наЛиама, когда мы шагали в библиотеку.

Кстати, тележка больше не скрипела. Он починил ее в первый же день.

—Ты это и на прошлой неделе говорила,— усмехнулся он, продемонстрировав ямочку на подбородке.

—А ты все еще здесь. Каждый день. Весь день.

Не то чтобы он мне не нравился. Что бесило еще сильнее, он оказался… приятным. Вежливым, веселым и до нелепого услужливым. Его было трудно ненавидеть, хоть он и оставлял кучки опилок всюду, куда шел,— то есть теперь всюду, куда шла я. Вчера он закончил вырезать фигурку медведя.

—До нового приказа,— сказал он.

Я покачала головой. Со скамейки у дверей библиотеки вскочил Пирсон, одергивая бежевую форму.

—Доброе утро, кадет Пирсон.

—И вам, кадет Сорренгейл,— он встретил меня вежливой улыбкой, тут же угасшей при виде Лиама.— Кадет Майри.

—Кадет Пирсон,— ответил Лиам так, словно интонация писца ничуть не изменилась.

Пока Пирсон поспешно открывал дверь, у меня напряглись плечи. Может, я просто не жила рядом с мечеными доБасгиата и не привыкла… Но открытая враждебность становилась уже вопиюще и неуютно очевидной.