Мы вошли в библиотеку и стали ждать у стола, как делали каждое утро.

—Как у тебя получается?— спросила яЛиама шепотом.— Терпеть, когда тебе грубят, и даже не реагировать?

—Ты вот мне то и дело грубишь,— поддразнил он, барабаня пальцами по ручке тележки.

—Потому что ты моя нянька, а не потому…— я не могла даже произнести это вслух.

—Потому, что я сын опозоренного полковника Майри?— На его лице заходили желваки, лоб на секунду омрачился, и он отвернулся.

Я кивнула, с упавшим сердцем вспоминая прошедшие месяцы.

—Наверное, я и правда ничем не лучше. Я возненавидела Ксейдена с первого же взгляда — а ведь еще ничего о нем не знала.

Да и теперь не знала, конечно. Ему раздражающе хорошо давалась полнейшая неприступность.

Лиам фыркнул, заслужив укоряющий взгляд от писца в дальнем углу.

—Есть у него такая способность воздействовать на людей, особенно на женщин. Они его либо презирают за то, что сделал его отец, либо ровно по той же самой причине хотят трахнуть — смотря, какую сторону они выбрали.

—А вы правда знакомы, да?— я задрала голову, чтобы взглянуть Лиаму в лицо.— Он выбрал тебя, чтобы всюду таскаться за мной, не просто потому, что ты лучший на нашем курсе.

—Только сейчас догадалась, а?— на его лице мелькнула улыбка.— Я бы тебе это и сам в первый же день сказал, если бы ты хоть ненадолго отвлеклась от того, что рвала и метала из-за моего присутствия.

Я закатила глаза, и тут показалась Есиния в капюшоне.

«Привет, Есиния»,— поздоровалась я на языке жестов.

«Доброе утро»,— ответила она и застенчиво улыбнулась, бросив взгляд наЛиама.

«Доброе утро»,— подмигнул он, явно заигрывая.

В первый раз, когда мы пришли сюда вместе, меня до глубины души потрясло, что он знает язык жестов, но, если честно, это была все та же предвзятость — из-за того, что я не нуждалась в тени.

«Сегодня только эти?» — спросила Есиния, заглядывая в тележку.

«И вот еще»,— я протянула ей список, не обращая внимания на то, как Лиам иЕсиния переглядывались с явным интересом.

«Прекрасно.— Она изучала список с зардевшимся лицом, затем убрала в карман.— А, и профессор Маркем ушел на завтрак раньше, чем пришли заказанные им свитки и сводки. Ты не против ему передать?»

«С радостью».

Я подождала, пока она уйдет с тележкой, потом хлопнула Лиама по груди.

—Прекрати уже,— прошептала я громко.

—Что прекратить?— он провожал ее взглядом, пока Есиния не скрылась за шкафами.

—Заигрывать сЕсинией. Она из тех, кому нужны долговременные отношения, и если это не твое, то просто… не надо.

Его брови взлетели чуть не выше лба.

—Кому тут вообще сдались долговременные отношения?

—Не все находятся в квадранте, где гибель — не вопрос случая, а неизбежный конец.— Я вдохнула запахи библиотеки и попыталась впитать хотя бы частичку их покоя.

—Хочешь сказать, кто-то еще занимается такой ерундой, как строить планы?

—Вот именно, и этот кто-то — Есиния. Поверь, я знаю ее много лет.

—Точно. Ты же сама хотела стать писцом, когда вырастешь.

Он оглядел библиотеку так пристально, что я чуть не рассмеялась. Будто кто-то может выскочить из-за шкафа и напасть на меня.

—Откуда ты знаешь?— я понизила голос, когда мимо прошла компания мрачных второкурсников, сравнивающих достоинства работ двух историков.

—Я наводил о тебе справки после того, как меня… ну, знаешь… назначили,— он покачал головой.— И видел, как ты на этой неделе упражнялась со своими клинками, Сорренгейл. Риорсон прав. В писцах ты бы зарыла свои таланты.

Я едва не лопнула от гордости:

—Это мы еще увидим.

Хорошо, что пока не возобновились вызовы. Видимо, нас достаточно умирало на летных занятиях, чтобы убивать еще и врукопашную.

—А ты кем хотел быть, когда вырастешь?— спросила я, просто чтобы поддержать разговор.

—Живым,— пожал он плечами.

Ну, тоже… план, ага.

—Откуда ты вообще знаешь Ксейдена?— Мне хватало мозга не думать, будто в провинции Тиррендор все знают друг друга.

—Мы сРиорсоном выросли в одной приемной семье после отречения,— ответил он, называя восстание на тирский манер,— этого слова я не слышала целую вечность.

—Вы из приемной семьи?— у меня отвисла челюсть.

Воспитание детей знати — обычай, умерший после объединения Наварры больше шести сотен лет назад.

—Ну да,— он снова пожал плечами.— А куда, по-твоему, попали дети изменников…— он поморщился от этого слова,— после казни родителей?

Я взглянула на бесконечные полки книг, гадая, не найдется ли там ответ.

—Я и не задумывалась.— От этих слов у меня перехватило дыхание.

—Король передал наши особняки знати, сохранившей ему верность,— он прочистил горло.— Как и положено.

Я не удосужилась отреагировать на очевидно заученный ответ. Меры короля Таури после восстания были решительными, даже жестокими, но я тогда была пятнадцатилетней девочкой, страдавшей из-за собственной утраты, и у меня не было сил жалеть тех, из-за кого погиб мой брат. Впрочем, сожжение дотла Аретии — столицы Тиррендора — никогда не казалось мне правильным. Лиам был одного возраста со мной. Он же не виноват, что его мать предала Наварру.

—Но почему ты не отправился с отцом в его новый дом?

Он глянул на меня, нахмурившись.

—Трудно жить с человеком, которого казнили в один день с матерью.

У меня упало сердце.

—Нет. Нет, погоди, что-то не так. Твой отец — Айзек Майри, правильно? Я изучала благородные дома всех провинций, включая Тиррендор.

Я что-то не так поняла?

—Да, Айзек был моим отцом.— Он склонил голову, глядя туда, куда ушла Есиния, и я отчетливо поняла, что ему надоел этот разговор.

—Но он не участвовал в восстании,— я покачала головой. Почему-то мне казалось очень важным разобраться в этом вопросе до конца.— Его нет в списках казненных вКоллдире.

—Ты читала список казненных вКоллдире?— глаза Лиам полыхнули.

Потребовалась вся моя смелость, но я выдержала его взгляд.

—Мне нужно было кое-кого найти.

Он чуть отстранился:

—Фена Риорсона.

Я кивнула.

—Он убил моего брата в битве при Аретии.— Я напряженно думала, пытаясь соотнести все, что я читала, с его словами.— Но твоего отца в том списке не было.

Зато там был сам Лиам — как свидетель. Меня захлестнул стыд. Какого вейнина я к нему пристала?