— Да, я в курсе, — я тяжело вздохнул, вспомнив, после чьей смерти я узнал об этом. — Двадцать монет на уровень, правильно?

Я переоделся в кабинке, сложил футболку и брюки в рюкзак. Затем забросил этот самый рюкзак с пятью аптечками, пятью сухпайками и бутылкой воды на спину и прикрепил к нему сбоку снайперку. Не хуже, чем моя прежняя, хоть и стандартная. Опять нет пистолетов. А вот перчатка Техника была, но обычная. Одевать её я не стал.

— Да, всё верно, — сказал медтехник. — Вот браслет. Удачи тебе, реал Ал. Надеюсь видеть тебя здесь как можно реже.

— Я тоже, не поверите, — буркнул я, застёгивая браслет на запястье и направляясь к выходу из здания центра реабилитации на причальный балкон. — Катрин, ты тут? Или как?

— Я тут, господин Ал. Во время смерти тела пользователя его персональный помощник тоже извлекается из кристалла в браслете и перезаписывается на кристалл нового браслета. Теряется лишь информация на блоках памяти.

Это очень хорошо! Это очень правильно! И удобно. Так. Теперь оплатить страховку. Зарраза… Четыреста двадцать монет! Ничего себе… Да, вот теперь цена страховки становится поводом не погибать. Четыреста монет! Да меня жаба задавит, столько денег оставлять! Ну и… Ладно, всё равно мне никуда не деться отсюда. Я мини-играми зарабатывал хорошо если сто монет в день. А тут — вон, вчера за день полторы штуки набрал с помощью Тима. В загашнике у нас уже десяток больших кристаллов лежит. Это без урона для кошелька, что называется. Чтобы всегда можно было купить нужные расходники. Десяток кристаллов, конечно, это всего тысяча, но так и у меня ещё хлама в хранилище много.

— Так, страховка оплачена. Катрин, отправляй сообщение…

Тим нёсся в центр реабилитации в аэротакси, наплевав на дороговизну такого способа перемещения. Безопасность была превыше всего сейчас. Нет, можно было выйти на улицу, добежать до монорельса, доехать до центрального лифта, опуститься вниз, снова сесть на монорельс, домчаться до побережья и уже там на бесплатном аэрокаре добраться до реабилитационного центра. Но где гарантия того, что на этом маршруте его тоже не прихлопнут, словно муху? Да нигде. Не было таких гарантий. Даже если ехать с полностью активной бронёй. Всегда можно нарваться на бронебойный патрон.

Вон, у Ала, после одного выстрела, грудь разворотило так, что сразу на респ ушёл. Спасла бы его броня? Возможно. А, возможно, и нет. Поэтому Тим рисковать не стал и вызвал такси. Шлюз для посадки находился с другой стороны общежития, в транспортном коридоре, и высадка-посадка проходила через стыковочный шлюз. Фактически, никто бы без аэрокара или аэроцикла в этот коридор не попал. Нет, умельцы есть везде, но Тим надеялся, что такси защитит его от таких умельцев.

Так и вышло. Он быстро и спокойно добрался до центра реабилитации, а там уже выдохнул с облегчением. Здесь им уже точно ничего не грозит. Осталось дождаться Ала и решить, что делать дальше. Тем более, что и ждать-то осталось не так долго. Пока Тим передавал дрону-охраннику интересующие Службу безопасности данные с его браслета, пока шокировано наблюдал за тем, как тот же дрон сканирует тело Тима и даёт команду на утилизацию тела, пока забирал вещи Ала и подписывал по требованию дройда обязательство передать Алу вещи по списку — прошла уйма времени. Так что теперь времени полюбоваться на красоты Рокшенара почти и не осталось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А любоваться было чем. Как и задуматься о происходящем в этой красоте тоже. Чёткая граница между двумя сторонами Рокшенара была видна невооружённым глазом. Зеркальная половина куба в основании бело-зелёного веретена как будто растворялась в окружающем пейзаже. Конечно, ночью эта картинка менялась, но не то, чтобы кардинально. Переплетение плохо освещённых улиц просвечивалось сквозь зеркальную вуаль, наброшенную на блоки нижних уровней. Как будто те, кто смотрел на этот хаос сверху, не хотели видеть жизнь в тесноте узких капсул-шестиугольников, темноте плохо освещённых лавок фиксеров и коробок уличных торговцев. Как ещё вообще не загнали простых работяг под землю. Хотя, чем выживание в такой тесноте отличается от существования под землёй? Большинство ведь даже на набережную не выезжает, некогда. Да и незачем. Проще лечь в капсулу и побродить по какой-нибудь экзотической местности. Слышал разговоры в общаге об этом не раз.

И над всем этим миром с его максимально сконденсированной жизнью — обитель роскоши и богатства, где без нужного количества украшений, демонстрирующего твой ранг, с тобой будут говорить через губу, как с последним отребьем. А если ты вдобавок ко всему ещё и вирт… Мда. Интересно, а ранг передаётся по наследству? Или его нужно заслужить самому? Было бы хорошо, если бы второе. Тогда, учитывая то, что ранг купить нельзя, было бы понятно, почему местные так трепетно относятся к демонстрации ранга. Мол, я вот что уже сделал, а чего добился ты? Кстати да, наличие бесплатных общежитий даже в веретене как бы намекает на то, что там не одни богачи живут. А повышенная ставка за квесты, в принципе, лишь подтверждает то, что люди уже не выживают, а живут. Готовы платить за свою безопасность больше, чем внизу. Они более требовательны к своему окружению, менее терпеливы к беспорядку рядом с собой. Но. Антивиртов практически нет в нулевом и первом кубе. Там только сошедшие с ума дройды да мутанты животных всех мастей. Кстати, не всех. Ну да ладно. Это уже несущественно.

Существенно то, почему те, кто живут внизу, не перебираются наверх? Нет, дело не в игровой условности. И не в том, что им так было прописано. Вопрос чуть глубже. Почему кто-то из людей из кожи ввон лезет, пытаясь забраться на вершину, а кто-то останавливается на первом попавшемся скальном уступе, не пытаясь карабкаться дальше? Все видят цель, все знают, что там, наверху — по-другому, не так, как тут. Где-то лучше, где-то хуже — но по-другому. Но не все не просто не могут попасть наверх. Многие просто НЕ ХОТЯТ туда. Почему? Там, в реале, Тим достиг многого для ребёнка из обычной спальной мегабашни. Создал корпорацию, смог придумать, как замаскировать создание узлов связи техносети под передовое промышленное производство, обеспечил доход не только себе, но и всем рабочим, учёным, акционерам. Что мешало кому-то другому, получив такой же браслет, разобраться в нём и открыть этот ящик Пандоры? Ну что-то же помешало! Что?!

— Тим, пришло сообщение от Ала, — сказала Белка, вырывая его из задумчивости.

— Читай, — прогоняя прочь странные мысли, приказал Тим.

— Ты как, жив? — прочитала Белка спокойным голосом.