по всем болевым точкам, я видел, что она хотела, но боялась всадить мне в череп стрелу.

Но хотела, отчаянно хотела.

– Аниса, это же…

– Еще один шаг, и стрела вонзится тебе промеж глаз. – Ее голос, высокий, срывающийся на фальцет, выдавал то, как она еле сдерживала себя.

– Аниса, но…

Она отпустила тетиву.

Вдалеке прогремел гром, и следом зазмеились тонкие молнии. Надо бы взять себя в руки.

Прошлое неизменно и навсегда останется со мной, но это прошлое. Сейчас Аниса… Александра рядом, и нет времени думать о том, что произошло.

Нужно думать о том, как быть сейчас. И надеяться, что она все поймет.

– Вам не кажется, что это уже слишком?

Джен и Бриан стояли рядом с Милинафом. Бриан задумчиво дергал серьгу в ухе, пока старпом мрачно смотрела на меня. Именно она задала вопрос. Я подтянулся и оказался на ровной площадке. Милинаф тут же принялся скакать.

– Что именно?

– Она не примет Таррванию, – холодно сказала Джен.

– Это только пока, – ответил. – Анисе нужно время, чтобы…

– Рейн, Анисы нет, – тихо прервал меня Бриан. – И уже не будет.

– Почему? – так же тихо спросил я.

– Бриан прав. – Джен подошла ближе. – Она другая. Чужак с той стороны. Ей нет никакого дела до страданий таррванийцев.

– А почему ей вообще должно быть дело? Прошло всего несколько дней. За это время никакая любовь не проснется.

– Но у Александра проснулась, – заметил Бриан. – А она совершенно другая.

Повисла тишина, прерываемая еле слышным плеском волн. Я вздохнул, прочувствовав весь абсурд ситуации. Джен стала крайне раздражительной, хоть и пыталась скрыть это. Бриан постоянно следовал по пятам за принцессой, рассказывая о Таррвании и императоре. Он считал, что это может помочь ей хоть что-то почувствовать.

Они беспокоились, по-своему, это напряжение считывалось во взглядах украдкой, в некоторой настороженности к Анисе…

К Александре.

Джен хрипло рассмеялась и начала доклад.

Раз в два дня шпионы из морского народа докладывали обо всех морских перемещениях, изменениях в водах, странных событиях и местонахождении имперских кораблей.

Астраэль созывал Сенат.

Я задумчиво посмотрел вдаль. Мне, приемышу, нельзя было даже и думать о том, чтобы вступить в круг Сената. Костераль же занимал там одну из должностей. Но его ложа всегда пустовала.

Захочет ли он принять столь настойчивое предложение?

– А что насчет слухов?

– Имперцы строго карали за любое упоминание об этом: виселицы, как гроздья винограда, скучились по всем городам. Но три дня назад император тайно повелел отменить приказ.

– Неужели он принял наше приглашение?

– Как я мог проигнорировать приглашение младшего брата?

Я посмотрел налево, чувствуя, как холодеет моя спина.

Рядом закричала Джен, что-то громко рухнуло вниз. Лианы, взвившись, прижали радостно скакавшего дракона к скале, и он отчаянно заревел.

Астраэль Фуркаго сидел на валуне возле тропы, ведущей вниз. Его черные волосы спадали назад, корона поблескивала изумрудами, зеленый плащ укрывал плечи. Расслабленная поза и мягкая улыбка – брат неизменно производил впечатление благодушного правителя, еще с детства подкупая взрослых своим обаянием.

Но черная военная форма и холодный, острый взгляд ясно говорили, зачем Астраэль здесь.

– Не ожидал? – произнес он, усмехнувшись, и неторопливо взмахнул рукой.

Зеленые драконы и их дитто – мастера маскировки.

Один за другим в сумраке возникали зеленые драконы, тьмой покрывшие небо. Их крылья бесшумно поднимались и опускались, поддерживая мощные тела, покрытые шипами. Как Астраэль смог узнать, что мы здесь? Как он смог узнать, что мы поплывем сюда? Растерянность и злость наполняли меня, и я потянулся к этим чувствам, будоража источник.

Вокруг меня заклубилися туман, зашумели выпрыгивающие из воды драконы, отзываясь на гнев дитто. Вожак заревел, вызывая на бой вожака из стаи зеленых драконов.

Я обнажил меч и, мысленно приказав стае напасть, ринулся на Астраэля. Он расхохотался, и на его лице отразилась лишь одна эмоция: радость.

Брат искренне радовался, что наконец-то сможет меня убить.

С диким ревом драконьи стаи сшиблись в небе.

Глава 36

Дитто для дракона или дракон для дитто?

Неразрешимый вопрос мудрецов Таррвании

945 год правления Астраэля Фуркаго.

Четвертый месяц после сезона дождей.

Сожженные земли. Маяк

Александра

– А я говорил ему закрыть портал? – проворчало и покачало головой странное существо. – Говорил. Вот теперь сам расплачивается. Думал, Астраэль дурачок? Он, увы, проклятье Таррвании. Слишком умен и хитер, слишком обаятелен и лжив. Не верь ни единому его слову, деточка! Все долгоживущие плетут интриги искусно… не один год… или десяток лет…

– Простите… а вам не больно?

– Мне? Мне-е-е-е-е?

Существо опять качнуло головой, и вместе с головой качнулось синее пламя, горевшее на его макушке. Эдакая крейзи-шевелюра. Он растянул рот в длинной чеширской улыбке и расхохотался.

– Кха-ха-ха, ой, Аниса, ну ты даешь! – приговаривал он, хохоча.

Рейн назвал это существо учителем и наставником. Я назвала его про себя «мистером Огоньком». Его голубая шевелюра не гасла и как будто не причиняла ему никакого беспокойства. Хотелось, конечно, пошутить про горы трупов в час пик, но, думаю, эту шутку тоже не оценили бы по достоинству.

Локальные мемы, что ж тут поделаешь…

Всю ночь мне пришлось провести здесь, подле мистера Огонька. Увидев меня, он радостно завопил и принялся отплясывать безумный танец, подкидывая коленца. Его тело было еле прикрыто белоснежной тканью, которая периодически шевелилась сама по себе. Я неловко поздоровалась, а потом учитель спустил Рейна с лестницы. И запретил кому-либо заходить в башню.

Вот сейчас мы сидели друг напротив друга, и он задумчиво подпер голову рукой. А до этого задавал какие-то странные вопросы и заставлял делать дыхательную гимнастику. В целом он выглядел как добродушный старичок, было странно, что Рейн становился серьезным, когда говорил о нем, а команда и вовсе бледнела. Особенно Блисс. Он наотрез отказался даже с корабля сходить.

– Как тебе дракончик? Правда, милаха?

Я скривилась. Милаха, тоже мне. Пока мы на лодке добирались до маяка, этот милаха чуть не утопил меня, грузно приземлившись сверху.

– Дракон отражает характер хозяина, Аниса.

– Александра.

– Аниса.

– Александра.

Мистер Огонек весело посмотрел на меня и затараторил:

– Аниса, Аниса, Аниса, Аниса, Аниса!

– Хватит! – закричала я, вскакивая.

Снаружи раздался рев. Сразу за ним в сердце вонзилась игла, протыкая до боли мышцу; я не смогла сдержать крик и повалилась на пол, тяжело дыша.

– О, почувствовала! Вот я всегда говорил, что опасность – лучший стимул.

– О… чем… вы… – еле произнесла я. Игла продолжала вновь и вновь вонзаться в меня.

– Твоего дракона схватили. Если ты сейчас же не наполнишь источник, Милинаф погибнет, – спокойно произнес мистер Огонек. –