выехал с парковки. Кара молчала всю дорогу до своего дома. Когда я проводил ее до двери, она повернулась и посмотрела на меня.

«Ты был прав», — тихо сказала она и быстро вошла в дом.

Книга 4 - Бетани. Глава 31: Последствия, вечеринка и танцы, часть I

Октябрь/ноябрь, 1980, Милфорд, Огайо

Я не знал наверняка, чего ожидать, когда в среду вошел в класс химии. Ночью я метался и ворочался в постели и плохо спал, потому что не мог выбросить из головы ситуацию с Карой. Это будет полный беспорядок, что бы ни случилось. Это было единственное, в чем я был уверен.

«Привет, Стив», — тихо сказала Кара.

«Привет, Кара», — ответил я, не глядя ей в глаза.

«Что случилось?»

«Я сказал тебе вчера вечером, что случилось и что произойдет».

«Перестань корить себя. Пообедай со мной сегодня и поговори со мной, открыто и честно. Пожалуйста?»

«ОК», — сказал я, по-прежнему не глядя ей в глаза.

Мне было трудно сосредоточиться на уроке, который вела миссис Брюэр, и я был рад, что у меня есть работы, которые я должен оценить в классе мисс Баркхерст. Когда я вошел в обеденный зал, я отозвал Бетани в сторону и сказал, что мне нужно пообедать с Карой. Она была немного удивлена, но я сказал, что объясню все позже. Я нашел Кару, и мы пошли в компьютерный класс, чтобы уединиться. Я закрыл и запер за нами дверь, и мы сели лицом друг к другу.

«Кара, что ты делаешь?» спросил я.

«Я собираюсь быть честной с тобой. Просто выслушай меня, а потом можешь говорить. Ты меня совершенно запутал, во многих, многих отношениях. Это звучит как клише, но я никогда не встречала никого похожего на тебя. Ты знаешь Библию лучше, чем мой молодежный пастор, но при этом продолжаешь греховно заниматься сексом практически с каждой, кто попросит. Затем я прошу тебя поцеловать меня, и ты с трудом делаешь это, несмотря на свою репутацию, которую ты сам признаешь истинной».

«Я также совершенно запуталась в себе. Сама. Ты прав, я считаю то, что ты делаешь, греховным. Я думаю, что ты опасен. Но я также думаю, что ты милый, добрый и любящий. Поцелуй с тобой заставил меня дрожать и думать о том, что я хочу сделать вещи, которые, я знаю, неправильные. Но я хочу продолжать целовать тебя, хотя я знаю, что это опасно и к чему это может привести. Я не могу себе представить, что сделаю это, пока не выйду замуж. И все же, я осознаю, что если продолжу видеться с тобой, то могу это сделать».

«И в этом проблема. Я хочу больше целоваться с тобой, но знаю, что нельзя. Когда ты притянул меня к себе, это заставило мое тело реагировать так, как я никогда не чувствовала раньше. Я не знаю, что делать. Я должна держаться от тебя подальше. Мне нельзя целовать тебя снова. Я должна встать и уйти отсюда прямо сейчас. Но я не могу. Я хочу поцеловать тебя снова. Прямо сейчас», — вздохнула она.

Ее руки лежали на столе. У меня было искушение взять их, как будто таким образом я смог бы втолковать ей те чувства, что были у меня. О том, как плохо все может закончиться. Но это послало бы ей противоположный сигнал и еще больше запутало бы ее. Нас обоих. Мне нужно было быть предельно осторожным во всем, что говорил и делал.

«Я уже был в такой ситуации, и все закончилось очень плохо. Делать что-то, потому что твое тело желает этого — ужасная идея. Дорога, по которой ты собираешься пойти, заканчивается только в одном месте, и когда ты туда попадешь, пути назад не будет. Я думаю, что это то, о чем ты будешь сожалеть всю оставшуюся жизнь. Вступать со мной в какие-либо отношения, кроме дружеских, опасно. Ты сама только что это сказала. Мы вроде как уже перешли эту черту, но сейчас легко отступить. Позже это будет нелегко, и в конце концов ты не сможешь вернуться обратно за черту.

«А если мы дойдем до этого, дойдем до конца пути, что тогда? Мы оба скажем «спасибо» и разойдемся? Это действительно то, что ты сможешь сделать? Даже если твое тело требует от тебя этого, сможешь ли ты просто заниматься сексом ради секса? Сможешь ли ты жить с этим? А как же твоя вера? Как насчет твоей приверженности своим ценностям? Разве ты не видишь, на какой риск идешь, просто ступив на этот путь? Я не могу и не хочу ставить тебя в такое положение, Кара. Это может все разрушить».

Она покачала головой и ответила: «Я же говорила тебе, что запуталась. Все это не имеет смысла. Если бы ты сказал мне две недели назад, что у нас будет этот разговор, я бы сказала, что ты сошел с ума. Но вот мы здесь. Что ты собираешься с этим делать?».

«Тебе нужно все обдумать, прежде чем предпринимать шаги, о которых ты можешь пожалеть. Пока ты в замешательстве, тебе вообще не стоит ничего делать. Тебе нужно найти время и все обдумать. Я думаю, когда ты это сделаешь, ты придешь в себя».

«Ты прав», — вздохнула она, кивнув, — «но я все равно хочу этот поцелуй сегодня».

«Я говорю тебе, что это ужасная идея. Это только заставит тебя чувствовать себя так же, как прошлой ночью, и еще больше запутает тебя. Пожалуйста, иди и подумай об этом. Подумай хорошенько».

«Ты не поцелуешь меня?»

«Нет. Не сегодня».

«Если не сегодня, то когда?»

«Когда ты все обдумаешь. И я не имею в виду несколько минут или несколько дней. Самое ближайшее время, когда ты сможешь спросить меня снова, это 1 декабря. Это больше, чем через месяц. Думаю, к тому времени ты образумишься».

Она снова вздохнула: «Спасибо».

«А?»

«За то, что думаешь обо мне, волнуешься обо мне и пытаешься уберечь меня».

Мы закончили есть и вернулись в обеденный зал примерно за пять минут до окончания обеденного перерыва. Я отозвал Бетани в сторону, чтобы рассказать ей, что происходит.

«Бетани, я поцеловал Кару во время нашего свидания, и она попросила меня о другом поцелуе. Теперь она в полном замешательстве и у нее есть желания, которые она пытается держать под контролем».

«Стив, ты должен быть осторожен с ней, очень осторожен! Вспомни, что случилось с Анни!»

«Может, я иногда и бываю ебаным