и поцеловала меня в щеку, а затем сказала: «Отведи свою девушку на обед, а потом займись с ней любовью, она выглядит так, будто ей это нужно!»

Я повернулся и увидел, что Бетани нахмурилась, а в глазах у нее стояла слеза.

Я притянул ее к себе: «Что случилось, Милая?».

«Просто это так очевидно, как сильно ты ее любишь и как ты ей предан. Я не смогу соперничать с ней».

«Бетани, Милая, ты не конкурируешь с ней. Я не собираюсь на ней жениться, и когда я кому-то посвящу себя, мы со Стефани покончим с этой частью нашей жизни».

«Это все еще трудно понять. Я хочу таких отношений с тобой».

«Я знаю. Дай всему время. Если этому суждено быть, то это произойдет. Посмотри, как изменились наши отношения с тех пор, как мы впервые встретились».

«Это правда. Должно быть ею. И каждый раз, когда ты называешь меня Милой, меня бросает в дрожь. Мы можем сделать то, что она сказала? Сходить на обед, а потом заняться любовью?»

«Конечно», — сказал я с огромной ухмылкой, а затем протянул низким голосом: «Милая!».

Я сказал папе, что мы выходим, и мы пошли обедать в «Frisch’s «, а потом пошли в квартиру. Вместо того чтобы просто раздеться и лечь в постель, мы начали на диване, просто целуясь и обнимаясь. Наши языки боролись, а я нежно проводил руками по плечам и спине Бетани. Я разорвал поцелуй и стянул рубашку-поло Бетани через голову, обнажив бледно-голубой бюстгальтер.

«Ты ведь не планировала сегодня заниматься сексом, не так ли?» усмехнулся я.

«Ты прав. Я бы надела фиолетовый, если бы планировала!» — хихикнула она.

Бетани стянула с меня поло и опустила голову, чтобы облизать мои соски, отчего мой частично эрегированный член мгновенно затвердел. Я застонал, когда она пососала мои соски, а затем провела рукой по передней части моих брюк, нежно проводя пальцами по моему стволу. Я быстро расстегнул ее лифчик, и она стряхнула его. Я опустил голову, чтобы облизать и пососать соски Бетани, и провел пальцем по молнии ее джинсов, вызвав у нее тихий стон.

Мы встали и помогли друг другу снять брюки и нижнее белье, затем крепко обнялись. Я обхватил ладонями обе ее булочки и крепко притянул ее к себе. Мы глубоко поцеловались и прижались друг к другу.

«Займись со мной любовью!» прошептала Бетани.

Мы легли в постель, и я перебрался на нее сверху. Я приставил свой член к ее выпирающим половым губам и одним движением полностью вошел в нее. Бетани обхватила мои бедра ногами, и мы начали медленно двигаться вместе, глядя друг другу в глаза.

«Я люблю тебя, Бетани», — сказал я.

«Я люблю тебя, Стив. Пусть это продлится долго», — сказала она со вздохом.

Мы занимались любовью в течение двадцати минут, мой член скользил в ее горячем, влажном, шелковистом тоннеле, доставляя Бетани несколько небольших оргазмов. Мы продолжали двигаться вместе, полностью синхронизируясь, не разрывая зрительного контакта. Я наклонился, чтобы поцеловать ее, и она засунула свой язык мне в рот. Я воспринял это как сигнал и начал двигаться сильнее и быстрее. Бетани отвечала на каждый толчок, почти не переставая стонать.

«Теперь, Стив, сильнее! Трахай меня очень жестко!» — задыхалась она.

Я входил и выходил быстрыми, сильными и глубокими толчками, пытаясь синхронизировать наши оргазмы. Мне это удалось: как только она громко застонала и выгнула спину, я резко вошел в нее и выпустил струю за струей спермы в ее спазмирующую киску. Мы лежали неподвижно, наслаждаясь послевкусием занятий любовью.

«Мне это было нужно. Мне нужно было почувствовать, что ты любишь меня вот так», — вздохнула Бетани.

Я придвинулся к ней и притянул ее к себе, чтобы обнять. Мы пролежали так вместе, молча, около получаса. Мы встали, приняли душ вместе, не торопясь и с любовью намыливая друг друга.

«Я рада, что следы от когтей зажили!» хихикнула Бетани.

«Я тоже, но знаешь что, я не буду возражать. Это был потрясающий секс. Просто сырая, животная страсть. Время от времени это нормально».

«Помнишь первый раз? Это было что-то вроде этого, только без крови!»

«Правда. Помни, я сделаю все, что ты захочешь, ты знаешь это. Все, что тебе нужно».

«Я знаю, что сделаешь. И знаешь что? Я тоже сделаю все, что тебе нужно. Все, что угодно».

Мы вышли из душа, высохли и оделись. Мы поменяли простыни и пили колу, пока стиралось белье.

«Стив, Мишель пришла и поговорила со мной и Кэти».

«И что хотела эта заносчивая сучка?»

«Узнать, как ей следует извиниться перед тобой».

«Я не знаю, достаточно ли этого. Ей нужно будет извиниться и перед Трейси. И даже тогда вряд ли я когда-нибудь сделаю то, что хочет Мишель. Она унизила Трейси. Я не могу этого терпеть. И, правда, почему тебя волнует, если у меня будет секс с Мишель?»

«Меня нет. Но она очень расстроена тем, что ты назвал ее заносчивой сукой в присутствии других людей».

«Она должна была подумать об этом, прежде чем говорить то, что она сказала о Трейси».

«Если она извинится перед Трейси и тобой, ты хотя бы поговоришь с ней?»

«Конечно. Я буду вежлив с ней, но меня больше ничего с ней не интересует».

«Вспомни, я говорила, что не буду помогать тебе с подобными вещами, Стив! Мне все равно, сделаешь ты это или нет».

«Говорила. Ну, кроме случая с Кэти. Которую, кстати, ты предложила. И Мишель».

«Я была захвачена моментом. Забудь, что я это сказала. Ну, если только ты этого не хочешь. Я сказала, что сделаю все, что угодно, и я серьезно».

«Я бы занялся с ней сексом только в том случае, если бы она сначала вылизала тебя и Кэти до оргазма. Тогда я, возможно, подумаю об этом».

Бетани рассмеялась: «Ты даже не представляешь, Стив?»

«Что же я пропустил?»

«Мишель нравятся девушки. Ей интересно сделать это с парнем, но ей нравятся девушки».

«Это объясняет, почему ты не беспокоилась о ней. А я — парень, поскольку она хочет убедиться, что у нее наилучший возможный опыт. Но она все испортила».

«Я поговорю с ней и заставлю ее извиниться».

«Сначала перед Трейси, потом передо мной. И оба извинения должны быть там, где мы с Трейси сможем их услышать. Если она извинится, я буду вежлив».

«Я поговорю с ней в понедельник утром».

Когда стирка была закончена, мы вернулись ко мне домой и провели остаток дня со Стефани. Когда Бетани