Рэб открыл глаза. Он убил Люси не по необходимости, а в порыве бессильной ярости. Труп мутанта лежал внизу, а его все еще жгло чувство вины за погибшую группу.

Подошел Дизель с бойцами. Они не стали ничего спрашивать. Все было понятно и так: Люси оказался опасен, и его надо было убить.

Происшествие вызвало в поселке брожение умов. Некоторые договорились вплоть до того, что это Рэб сам сожрал всех бойцов, не удержавшись от соблазна, а потом убил мутанта, не справившись с угрызениями совести. Эта версия бродила среди новеньких, но открыто ее никто не озвучивал. Дюйм, убитая горем, проболталась Крофт, а та рассказала отцу. От Крофт узнали, что настроения поселян изменились, многие видят в Рэбе, окончательно переставшем походить на человека, опасность. Верят, что и он когда-нибудь потеряет над собой контроль и устроит кровавое пиршество.

Рэб добровольно сложил бремя власти на Дизеля и Скорняка, а сам стал жить уединенно. Жизнь в собственном теле быстро привела мышцы в порядок. Рэб почувствовал в себе силу. Он спокойно переносил бревна в одиночку, мог вспахать плугом землю. Его и приглашали на тяжелые работы, но в остальных случаях предпочитали обходиться без него. Мирная жизнь убедила людей в том, что это навсегда.

Точку в отношениях между Рэбом и остальными жителями поселка поставило следующее происшествие. Дизель позвал Рэба на помощь. Посередине поселка решили возвести из имеющихся бревен крытое помещение. В нем собирались проводить общественный сход или совместный досуг. Может быть, Дизель сделал это только ради самого Рэба, не ожидая, что из этого не получится ничего хорошего.

Поначалу все шло гладко. Рэб был настоящим подъемным краном и запросто заменял четверых взрослых мужиков. Мэрша начала похваливать его, в шутливой форме превознося его физическую силу в сравнении с обыкновенными людьми.

– Вот мужик, Рэб! Один десятерых стоишь! За таким, как за каменной стеной, любой бабе спокойно!

Коп, бывший полицейский из андоррского городка, противно усмехнулся и на ломаном русском произнес:

– А ты знаешь, что у мутантов члена нет – отсыхает за ненадобностью? Какой он мужик? Так, вместо осла, грузы таскать!

Мэрша покраснела – больше от злости, чем от стыда.

– Да лучше без члена, чем такой, как ты! Тоже мне, отличительная черта – хрен твой! Да у нас бабы смелее тебя в тысячу раз, хоть и без члена! Посмотрю я, как ты им мутантов пугать будешь, если придется.

Коп изменился в лице. Он побледнел, потом покраснел, глаза его заблестели яростью. Не помня себя, он выхватил из бревна топор и бросил его в Мэршу. Рэб перехватил топор в полете и наотмашь ударил копа. По его ощущениям, удар был легкий, но позвонки скандалиста не выдержали, хрустнули. Хруст был слышен всем. Коп упал, как подкошенный. Он пучил глаза, выл, но тело его не слушалось.

Мужчина не умер. Хорошие регенеративные способности Улья срастили позвонки и восстановили чувствительность. Коп снова ходил. Но его позвонки срослись под неправильным углом, и голова всегда была набок. Коп стал немым укором для совести Рэба. Хотя он поступил честно и правильно, но история забылась, а человек с кривой шеей был всегда на виду.

Не выдержав брошенных исподлобья взглядов, Рэб поставил в известность Дизеля, Скорняка и Мэршу о том, что собирается поселиться на внешней стороне Затерянного мира. К его облегчению, уход из поселка они восприняли адекватно. Мэрша обещала заботиться о нём, Дизель обещал привлекать к походам, а Скорняк надеялся, что Рэб будет добывать для них спораны.

Рэб поселился в другой пещере, которая не была проходной на сторону Затерянного мира. Он питался всем: сырой рыбой, что водилась в реке, человеческой пищей из кластера с аэродромом, мог поймать обезьяну, но до каннибализма еще не дошел. Будучи в своем теле, он не мог этого даже помыслить. Рэб не считал себя мутантом. Внутренне ничего не изменилось. Мутанты были обречены потерять человеческий разум, уступив его примитивным рефлексам утоления голода и инстинкту самосохранения.

Рэб часто шпионил за собственными рейдерами, оберегая их от опасности. Настоящие мутанты теперь принимали Рэба за своего, и ему ничего не стоило находиться среди них. Для него главной опасностью стали люди. Лишившись умения разговаривать, Рэб лишился последнего сходства с человеком. Случись встретиться ему на узкой дорожке с человеком, любые осмысленные жесты могли воспринять исключительно за проявление агрессии. Хоть плакат на себя вешай, что внутри ты еще человек!

Рэб пережил время, когда его пятки отстукивали цокающий ритм. В горах это было очень неудобно. Стук его ног слышали далеко, эту стадию пришлось пережить у реки, курсируя по ней до тропического кластера. Пищи на этом маршруте было много, и стадия топтуна скоро сменилась более мощной и удобной. Тело Рэба непрестанно трансформировалось. Он уже забыл, как выглядит кожа. Почти все тело покрылось сочлененными костными пластинами. Тыльная сторона плеча и предплечья покрылась заостренными костными наростами. Им еще далеко было до шипов, как у Люси, но и они во время рукопашного сражения были серьезным аргументом.

Когда цокот прекратился, Рэб решился ночью спуститься внутрь Затерянного мира. Ему было очень интересно посмотреть, как изменилась жизнь внутри поселка за время его отсутствия. Дизель и Скорняк как-то рассказывали, что расчистили еще гектар от леса, чтобы сделать на том месте сад из фруктовых деревьев и ягод. Часть бревен использовали на постройку домов. Народ-де устал жить в палатках и жаждет большего комфорта.

С первыми звездами Рэб спустился с гор по заранее разведанному маршруту. Небольшая территория была ему хорошо знакома. Издали он видел свет. Ночью в поселке на центральной площади всегда светил фонарь. Рэб подкрался к самой границе света. Ему слышны были тихие разговоры людей в палатках, звук перевешиваемого с плеча на плечо оружия у часовых, он увидел Мэршу, которой всегда не сиделось без работы. На этот раз она терла тряпкой деревянные полы на площадке, используемой под народные собрания.

Рэб услышал шорох. Из палатки неподалеку кто-то вышел и застегнул за собой молнию, чтобы не напустить комаров внутрь. Рэб ушел дальше, в тень. На свет вышла девушка, Рэб не сразу ее признал, а, приглядевшись, понял, что это была Крофт. Дочь Дизеля выросла, пока он ее не видел, в настоящую красавицу. Крофт развернулась спиной к свету и пошла в сторону Рэба. Тот захотел спрятаться дальше в лес, чтобы не напугать ее, но подумал, что начнет шуметь, и просто затаился. Крофт шла прямо на него.

– Рэ-э-э-эб, – зашептала она. – Рэ-э-э-эб, я знаю, что ты здесь.

Рэб замер. Он почти забыл, что девочка умеет чувствовать. Крофт остановилась от него на расстоянии двух шагов.

– Это же ты? – спросила она, уверенная в ответе.

– Я, – произнес Рэб, но вместо этого получился короткий рык.

– А я не вижу разницу между тем тобой и этим. С закрытыми глазами ты тот же. Настоящие мутанты другие, у них примитивные чувства.

Крофт подошла ближе и приложила руку к лапе Рэба. Он готов был поклясться, что сквозь толщину своих доспехов чувствует идущее от руки приятное тепло.