открытым сердцем, как своим, так и всех окружающих людей, посредством энергичных изысканий и выражения правды.

Многие из нас пытаются вплавь переправиться через бурное море житейских невзгод и добраться до родного дома. Мы пытаемся это сделать разными способами, постоянно участвуя в бесконечных крестовых походах на соперников, ведомые скептицизмом и безразличием. Мы бросаем в бой все то прекрасное, чем располагаем. Мы благодушны. Мы даем слабину. Мы возвращаемся к занятию исконным ремеслом. Но подчас изнурение может превратиться в безысходность. Крохотное пламя, которое использует все наши ресурсы в качестве щита, разгорается при внезапном порыве ветра. Вот что происходит в том случае, когда думаешь не только о себе. Это помогает воспринимать земледельцев, художников, матерей, влюбленных, певцов, поэтов и мечтателей в качестве нитей одного огромного полотна. Сами по себе мы ― хрупкие ниточки, песни без слушателей, но вместе мы становимся нескончаемым переплетением судеб. Везде, где есть депрессия, присутствует цвет, окрашенный во все оттенки серого.

Если я чувствую, как меня обволакивает этот туман, я разжигаю огонь теплых чувств в сердцах окружающих меня людей. Я говорю им на очень понятном языке о том, как жизни, которыми они живут, заставляют меня жить по-другому, о том, насколько бесценны и важны они для всех нас. Этот огонь становится маяком, горящим в серости будней, к которому я плыву.

Становясь низиной

Весьма непросто оставаться человеком в любых ситуациях, и одна из острых потерь, которую мы все ощущаем, заключается в том, что наши великие предки воспринимали за данность: если один из нас ранен, то это касается всех. Поэтому мы все вместе осиливаем наши невыносимые вопросы. Мы почитаем при проведении ритуалов опустошенные требования и инициации, которые требуют от нас сохранения их живыми. Но в условиях доведенной до духовной нищеты современной культуры нас учат стыдиться слабости и отвергать личные страдания, не говоря уже о разделении ее бремени. Мы выросли за колючей изгородью, установленной вокруг тех мест, где должны были зависеть друг от друга.

И, помимо этого, трудно проявлять сочувствие. Трудно оставаться на виду в условиях своей запутанной потерянности, изнурения и смятения по мере того, как вы спотыкаясь, пробираетесь через жизненные сложности. Но каким образом кто-то может заслужить ваше доверие, если не разделяет с вами все трудности жизни?

Как можно создать деревню мечты, если мы не разрешаем себе бороться со всеми этими проблемами?

Если вы здоровы, задумайтесь над тем, как стать снадобьем для чьей-то боли. Руми говорит: «Там, где низины, всегда есть вода. Все, что нужно медицине, ― это боль, которую можно исцелить» [100]. А если вы больны, обратитесь к другу, которому доверяете, за помощью. Задумайтесь над тем, что приглашение пройти за изгородь само по себе очень ценно, и оно взывает к воде любви в каждом из нас, которая жаждет течь в низину.

Иногда человек, к которому вы обращаетесь, не в состоянии учесть вашу ранимость ― и в этом скрывается ужасное несчастье. Возможно, вас прельщает мысль вырастить свою живую изгородь еще выше, и вы даете зарок, что это все ― ради «установления контактов». Но, вероятно, все дело в большом сокрушении сердца. Возможно, вы уже поняли, что обратились не к тому человеку. И, вероятно, есть кто-то непредсказуемый в ваших рядах, кто продолжает оставаться на виду и мешает вам принять их поддержку.

Вы тот, кто, как правило, выносит все в одиночку: ваш удел ― быть уступчивым. Ваш вопрос ― это приглашение, которое продолжает нас связывать с местом и памятью. В создании деревни первая ниточка ― ваша.

Обращение к кому-нибудь за помощью может стать исключительно трудным для сердца, оскорбленного в процессе этого. Но это помогает вспомнить, что протягивание руки помощи ― жертвоприношение великодушия, приглашение, позволяющее всем остальным вносить лепту туда, где мы чувствуем, что нам что-то не достает. Это и есть акт признания того, чего не хватает другим, который для экосистемы объединяющий процесс.

У меня есть подруга, перенесшая сложную операцию, после чего для нее настали тяжелые времена, и ей пришлось просить о помощи. Несмотря на дискомфорт, она решила обратиться к нам и спросить, не можем ли мы купить ей немного еды. Мы испытали такую гордость, так как она обратилась к нам, что сварили ей кастрюлю супа и пришли к ней с букетом полевых цветов. Она была настолько нам благодарна, что расплакалась при виде такой щедрости, и мы вместе с ней чудесно провели тот зимний день. Быстро пролетел год, и не успели мы оглянуться, как сами оказались на «мели», когда в конце зимы у нас закончились дрова, и именно она предложила нам помощь. Как оказалось, она не только сделала нам огромное одолжение, но и помогла парню, который продал нам дрова, потому что он отчаянно нуждался в деньгах. Это и есть каскад изобилия, который благополучно развивается, если мы просим о помощи.

Я совершенно не разделяю навязываемую нашей культурой точку зрения, что зависимость ― проявление слабости; как мне кажется, именно она ― укрепляющая активность нашей взаимозависимости. Мы знаем, что если воспользуемся поддержкой другого человека, то сохраним наш личный круг принадлежности.

Если чье-то сердце закрылось для внешнего мира или полностью отвергает его, у него должна развиться сильная уверенность в своих силах, которая защищает его от обращения за помощью. Несмотря на то, что такая независимость, возможно, со стороны выглядит весьма впечатляющей, по сути, она не что иное, как отсутствие веры в других людей, которая и является великой связующей нашей принадлежности.

Чем сильнее мы восхищаемся этим образом в других ― причем, расхваливая их, мы продолжаем соблюдать расстояние, ― тем больше трудностей им встретится при взаимодействии с тайными сокровищами своих сердец. Несмотря на то, что мы никого не можем заставить принимать свои дары, мы способны стать полезными, не спрашивая их об этом. Как правило, самыми жизнерадостными и щедрыми среди нас считаются те, кто страстно стремится заручиться поддержкой.

Расставаясь по-хорошему

Принадлежность ― динамический процесс, который требует попеременно чередующихся процессов разобщения