Лакра посмотрела на меня с вызовом и маской ледяного спокойствия на лице, но я стоял достаточно близко, чтобы чувствовать её волнение и страх. Она знала, что сейчас ей, возможно, придется умереть и очень этого боялась. Задумавшись над этим, я повнимательнее рассмотрел девушку и пришел к выводу, что ей всего семнадцать — восемнадцать лет, никак не больше. Грустно умирать в таком молодом возрасте… Так, а ну мысли в сторону! Еще начни ее жалеть, развозить сопли и в итоге схлопочи плетением по башке, ехидно привел я себя в чувство. Я должен её убить, чтобы потом иметь свободу и возможность поговорить с вождем и нечего тут стесняться или раздумывать.

Девушка, все так же глядя мне в глаза, подняла вверх руки, сжимая в одной из них короткий меч, а во второй один из огненных амулетов. Я напрягся и пытался просчитать, с какой стороны последует атака плетением. Меч — не проблема, можно элементарно уклониться, а вот амулет — штука серьезная, я ведь не знаю ни радиуса его действия, ни зоны поражения, ни скорости активации. Так что придется положиться на интуицию. Я ждал, но атаки не было. Лакра все так же стояла и смотрела на меня, подняв вверх руки. Похоже, что она ожидала моих действий, но почему?

И тут я вспомнил ту самую полянку на берегу речки, где я впервые её увидел. Вспомнил, как она приказывала мне не двигаться и стать на колени, а потом кинулась на меня, когда я поднял руки. И ключевым здесь было именно то, что я пошевелил своими конечностями и принял позу… такую, как и замершая напротив меня девушка. Значит, общепринятый жест мирных намерений, который ну никак не ассоциируется у меня ни с чем другим, у горцев является вызовом на поединок до смерти? Не мои слова, которые я говорил, не мой вид, а вот этот мирный жест. И сейчас этой девушке придется умереть из-за глупых обычаев её народа?

Я смотрел на Лакру. Её маска невозмутимости дала трещины и начала рушиться прямо на глазах. Она закусила губу, причем так сильно, что показалась кровь, её руки начали подрагивать от волнения, а в чувствах остался один страх. Я понял, что все, что ей посоветовал наставник — это добиться того, чтобы я нанес удар первым, приняв вызов, а она в ответ… Ну тут можно не загадывать, взяла же она огненный амулет, значит, с него и будет начинаться атака. Именно поэтому она бросила вызов первая. А началом поединка, судя по всему, является как раз мои действия. Я проанализировал поведение Лакры вчера и понял, что она атаковала сразу после жеста вызова. Значит…

Я могу тут стоять до посинения, но делу это не поможет. Все ждут поединка. Всем нужна смерть одного из нас. Понятно, кого, но не будем о грустном. Но только я вот не хочу убивать эту молодую глупую девушку. Не хочу и все тут! Теперь остается придумать, как же мне можно от этого уклониться. Кричать об ошибке — не стоит, надеяться на благоразумие вождя — не прокатит, просить отменить глупые традиции… Нет, есть вариант лучше. Заодно одним махом можно убить сразу двух зайцев, если получится — и свое чувство мести удовлетворить, и суд выиграть.

Улыбнувшись Лакре, я развернулся и пошел обратно к вождю. Все это происходило в абсолютном молчании, поэтому я услышал шорох сзади, но никакой опасности не уловил и понял, что это просто девушка опустила руки. Остановившись перед защитным барьером, я посмотрел на вождя и сказал:

— Этот суд изначально бесчестный и Тьма не сможет покарать того, кто лишился своей чести.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивленно спросил вождь.

— Я говорю, что передо мной на суде чести должен встать совсем другой противник.

— Это невозможно! — отрезал старик. — Ты будешь сражаться с Лакрой.

— Нет! — решительно ответил я. — Наш поединок был прерван по вине Керна, и именно он лишился своей чести, помешав нам. Именно он должен быть передо мной на суде и пусть Тьма будет свидетелем моих слов.

Не знаю почему, но вождь после моей тирады побледнел, а воины, стоящие передо мной, вдруг резко отшатнулись от барьера. Гадая, что бы это могло значить, я сохранял решительное выражение лица, чтобы не испортить игру и мысленно уговаривал вождя послушаться меня. Ну очень мне не хотелось убивать эту девушку, зато хотелось надрать задницу мерзавцу, стукнувшему меня по затылку. Ошеломление вождя длилось недолго. Он махнул рукой и барьер, поддерживаемый магами, пропал.

— Что ж, волею Тьмы я объявляю, что на суд должен выйти страж Керн, чтобы вернуть себе утраченную честь!

Я кивнул и потопал обратно в центр круга к стоящей там растерянной Лакре. Девушка, похоже, не соображала, что происходит и только хлопала глазами, уставившись на меня. Подойдя к ней совсем близко, я прошептал:

— Можешь расслабиться, сейчас ты не умрешь.

— П-почему? — спросила она, выпустив на свободу прокушенную губу.

— Потому что я так захотел, — ответил я дурехе, не верящей своему счастью.

Она все еще стояла и недоуменно глядела на меня, не обращая внимания на кровь, сочащуюся из её губы.

— Топай к наставнику! — сказал я ей, а потом развернул девушку и придал нужное ускорение, хлопнув пониже спины.

Глядя как Лакра удаляется, постоянно оборачиваясь, я услышал шепотки в рядах зрителей, которые заставили меня насторожиться.

— Тьма подтвердила его слова!

— …никто из нас не удостаивался этой чести…

— Неужели он…

Отвлекло меня от мешанины обрывков слов появление на кругу нового персонажа. Колоритного такого персонажа. Пока он подходил, я успел его внимательно его изучить. Во-первых, большого роста, на полголовы выше меня. Во-вторых, с минимумом оружия, что вызывало опасения. Ведь если противник берет себе не все оружие, какое есть, а только что-то одно, значит, он этим одним умеет пользоваться так, что остальное ему и не нужно. Ну а в-третьих, амулетов на нем было никак не меньше, чем на Лакре. Осмотрев его амуницию, а переключился на физиономию. Вот она вызвала у меня только злость. Такое искреннего смешения превосходства, презрения и ненависти мне редко приходилось наблюдать. Ну, Керн, поздравляю, к тебе никакой жалости у меня не появляется, так что приготовься ответить за свой удар. Думаешь, безнаказанно можешь отправить меня в нокаут? Как бы не так, мы еще посмотрим, кто кого. Возможно, ты даже и не успеешь пожалеть, что не добил меня вчера…

— Взываю Тьму на суд чести! — произнес вождь где-то у меня за спиной.

Я услышал, что толпа, как один издала сдавленный вздох, а на лице Керна появился страх. Что-то он увидел в моем лице такое, что сразу же лишило его всего презрения, которое он ко мне испытывал. Я усмехнулся и дождался, пока маги активируют защитный барьер, после чего поднял руки, копируя жест Лакры.

Ответ последовал незамедлительно. Керн схватился за один из амулетов на своей груди и активировал его. Моя интуиция позволила быстро отпрыгнуть в сторону, спасаясь от огненной стрелы, ярким росчерком пронесшейся мимо меня. А Керн тем временем взял другой амулет. Огненный шар я просто пропустил мимо и кинулся навстречу противнику, навязывая ему ближний бой. Страж схватился за кинжал и встретил меня сталью. Пара выпадов результата ему не принесла, но третий прочертил мне длинную царапину на груди. Ерунда, если только он у него не отравлен. Машинально я оценил его стиль боя. Да он не намного мне уступает! Судя по всему, у нас похожая техника, хотя в скорости он мне должен проигрывать, но я не хотел показывать все, на что способен, готовясь закончить с Керном без применения уловок, только мастерством.