Несколько секунд мы с ним просто прощупывали оборону друг друга, но потом я кинулся в атаку, блокируя его руку с кинжалом. Второй он попытался ударить мне в горло, но я подставил блок, а потом ударил локтем его по лицу. Керн отшатнулся, вот тогда я понял, что настал мой звездный час и провел серию смертельных ударов в корпус. Подозреваю, что Керн умер еще на втором, но я сделал еще шесть, поднимаясь все выше, а завершил поединок ударив ребром ладони по его шее, что было чистым позерством. Тело мертвого стража немного постояло, а потом в оглушительной тишине рухнуло на землю, обагряя её кровью из раскрытого рта. Я посмотрел на результат, а потом машинально сделал то же, что и всегда — забрал всю энергию у трупа.

Поединок был закончен. Я стал обладателем пары царапин, которые затянулись спустя несколько секунд, поэтому я просто стер выступившую кровь и повернулся к вождю, который, по всей вероятности, должен был объявить об окончании суда. Но то, что я увидел, мне не очень понравилось. Маги развеяли защитный барьер, и теперь я смог четко видеть ошеломленные лица зрителей. Это чего это с ними, подумал я, даже не допускали мысли, что я могу победить? Но тут произошло то, что меня вконец выбило из колеи. Я почувствовал, что со всех сторон на меня хлынули волны радости, даже некоего счастья. С удивлением я смотрел, как ошеломление на лицах сменяется восторгом и сдерживаемым ликованием. Добил меня вождь. Он вышел из строя воинов и прошел через весь круг прямо ко мне с таким же выражением детского счастья на лице. Не успел я раскрыть рот, чтобы спросить, что все это означает, как он сказал всего три слова, расставившие все по местам:

— Повелитель, вы вернулись!

После этого он бухнулся передо мной на колени и склонил голову. По всей толпе, что окружала место суда, также прошло шевеление. Люди, все как один с радостными лицами опускались на колени и наклоняли головы, а я в полнейшей прострации стоял посреди всего этого и чувствовал, что мои проблемы только начинаются.

— Мля-я-я… — прошептал я.

Но тихо-тихо, чтобы никто не услышал.

Глядя на весь этот балаган, я лихорадочно размышлял, что же мне делать с этим подарком судьбы. С одной стороны, можно с глубокомысленной миной кивнуть и заявить нечто в духе «да, мои верные подданные, я вернулся!», после чего собрать их всех, да и натравить на кочевников. Лучше не придумать! Только все это вилами на воде писано. А если эти подданные вдруг поинтересуются «Где же ты так долго пропадал, повелитель?» или я брякну случайно какую-нибудь фразу, что кардинально расходится с их представлениями об их Повелителе? Я даже не успею ничего сообразить, как меня с криками «Самозванец!» поджарят маги горцев. Оно мне надо? Нет, лучше сперва максимально прояснить ситуацию, а потом решать, что делать дальше.

Определившись со стратегией поведения, я обратился к вождю, все еще стоящему передо мной на коленях:

— Встаньте, пожалуйста!

Тот поднялся, все еще не стирая счастливую улыбку с лица, и начал торжественную речь:

— Повелитель, мы уже и не верили, что этот день когда-нибудь настанет!…

Люди, стоявшие на коленях по краю круга тоже стали подниматься, смотря на меня с восторгом. Я понял, что надо прекращать этот балаган, пока не стало слишком поздно, и взял ситуацию в свои руки, прервав вождя.

— Так! Притормозите немного и давайте сначала разберемся, отчего вы думаете, что я являюсь вашим повелителем?

Детская улыбка наконец исчезла с лица вождя, сменившись выражением непонимания. Уже без торжественности в голосе он ответил:

— Но ведь вы же Великий Темный маг, Посланник Тьмы, нареченный Алкисом Всемогущим! Наши предки поклялись служить вам и завещали своим потомкам ждать вашего возвращения… Вы что, ничего не помните о своей прошлой жизни?

Я почесал затылок, и пробормотал:

— Так получилось, что о своих прошлых жизнях я помню все. Но ни в одной из них ничьим повелителем я точно не являлся, могу в этом поклясться.

Вождь, услышав такое заявление, не отчаялся и сказал мне:

— Пророчества предупреждали нас об этом, Повелитель. Я буду счастлив напомнить вам все, что вы забыли.

Я в этот момент ощутил неприятный холодок между лопаток. Опять какие-то пророчества, так и тянет дернуть отсюда подальше и не оборачиваться. В моей жизни уже было одно такое пророчество, которое оставило очень неприятные воспоминания, и повторения пройденного мне очень не хотелось.

— Уважаемый… — начал я, вопросительно взглянув на старика.

— Вакарин, — подсказал вождь.

Я благодарно кивнул и продолжил:

— Уважаемый Вакарин, давайте пройдем куда-нибудь, где мы сможем спокойно побеседовать. У меня к вам появилась масса вопросов, а в такой обстановке, — я оглядел восторженных людей, ловивших каждое слово, — мне как-то неловко разговаривать.

— Как пожелаете, Повелитель, — с поклоном ответил вождь.

— Да, и не стоит меня так называть, — поморщился я. — Меня зовут Алекс.

— Алекс? — переспросил вождь.

— Да, — ответил я, глядя ему в глаза.

— Что ж, похоже, нам с вами нужно будет о многом поговорить, — задумчиво ответил Вакарин и пригласил меня следовать за ним.

Выходя из круга, я старался сохранять невозмутимое выражение лица, играя на публику, но мне было не по себе видеть все эти лица с выражением счастья, ощущать радость окружающих людей. Нет, в другой ситуации я бы наслаждался этими эмоциями, так как слишком уж сильными они были, но сейчас они меня только нервировали и настораживали. Я вспомнил, как подобным образом на меня смотрели в Городе после стычки со степняками и уже тогда я ощущал дискомфорт, а сейчас… Сейчас это ощущение было в десять раз сильнее.

Слыша радостные шепотки «Он вернулся! Он с нами!» я подумал было, что угодил в гости к фанатикам, и это не придало мне бодрости. С фанатиками, религиозными или не очень, шутки плохи. Одно неверное движение, один неправильный шаг и из объекта поклонения ты превращаешься в причину ненависти, сам не понимая своей ошибки. Поэтому я приказал себе быть предельно внимательным и собранным, шагая за вождем. Так мы миновали толпу, которая последовала за нами, держась сзади на почтительном расстоянии, и дошли до первого попавшегося домика, хозяева которого предупредительно распахнули перед нами дверь. Зайдя внутрь, я хмыкнул. А некисло живут горцы! Просторная комната, плетеные занавески на окнах, пушистые шкуры на полу, стол с расписной глиняной посудой, стулья, украшенные затейливой резьбой, большая кровать с пышной периной… При взгляде на неё, я едва смог сдержать вздох. Сколько же я не отдыхал в нормальных условиях? Похоже, что всю жизнь. А так уже достало спать на жесткой лавке, на голой земле под открытым небом! Очень хочется комфорта и домашнего уюта… хоть на часок!

Дождавшись, пока я усядусь, Вакарин осторожно присел на соседний стул и поглядел на меня. Оставив мысли о мягкой постели, я заговорил: