Ремзи паршиво хмыкнул и вальяжно откинулся в кресле.

– … если ты проиграешь, ты сменишь Клан, – я отпила глоток чая, – на тот, который укажу…

– А если выиграю? – глаза Ремзи сверкнули от восторга, он подался вперед. – Можешь убрать условие, Блау. Если я выиграю – а я выиграю – потребую, чтобы приняли в клан Блау…

– Я не сказала Блау, Зиккерт, – ещё глоток чая.

– Но…

– Я сказала – сменишь клан, – повторила я по слогам. – Решения о принятии в клан Блау рассматривает Глава. Испытай судьбу, запишись к дяде – прием раз в две декады.

– Какой Клан? – процедил он сквозь зубы. Настроение малыша Зи явно испортилось.

– Узнаешь. Как только проиграешь.

– Я выиграю, Блау, – тихо прошипел он в ответ. – Шестой против третьего.

– Ты сменишь клан, Зиккерт, – ответила я совершенно спокойно. – Считай, что это предначертано…

– Второе условие, Блау?

Я молчала, внимательно изучая породистое лицо мальчишки напротив. Второе условие – второй шанс. По большому счету я ничем не лучше Зиккерта. Столько крови… но мне шанс дали.

– Когда ты проиграешь…

– Если, Блау! – зашипел он, как потревоженный скорпикс.

– … когда ты проиграешь, это будет последний день, когда ты прокачиваешь круг при помощи беспомощных жертв.

Губы Ремзи дернулись, глаза потухли, но я не собиралась обсуждать ритуалы.

– Клятва на крови, – я пошевелила пальцами на правой руке – родовое кольцо вспыхнуло бликами в свете магических светляков. – В случае проигрыша – смена Клана и никаких запрещенных способов тянуть силу, – я сделала глоток чая, – решай.

Зиккерт молчал. Сверлил меня нечитаемым взглядом, думал – это было видно по тому, как плотно сомкнулись и побелели тонкой полоской губы.

– Ты уверена, что выиграешь, – наконец констатировал он совершенно спокойно.

Я улыбнулась и отсалютовала ему пиалой с чаем.

– Раз ты так уверена, – Ремзи подался вперед, сверкнув совершенно сумасшедшей улыбкой, – давай увеличим ставки.

– Не интересно, – протянула я. – Я могу не снимать с тебя клятву…

– Тогда в круге меня заменят…

– Тогда ты умрешь…, – добавила я совершенно равнодушно. – Никому не нужен телок, который так подставился. Это просто вопрос времени. Когда Хейли отдадут приказ, который придет в противоречие с клятвой… Тебе нечего мне предложить.

Зиккерт скрипнул зубами, но не отступил.

– Гранола. Я уже побеждал. Дважды. Я знаю маршрут, знаю противников, я могу устранить всех… или сделать так, чтобы победил тот, на кого ты укажешь…

– Подставишь сира? – Я склонила голову на бок и рассмеялась. – Иметь такого телохранителя – бесценно…

Смех ещё звенел в воздухе серебристыми искорками, когда Ремзи сорвался с места, перемахнул стол, и свалил меня вниз вместе со стулом. О пол я не ударилась – Зиккерт придержал мою голову ладонью, страхуя. Очень нежно.

Скатерть сползла вместе со всем, что было на столике. Мы валялись на полу ресторации в окружении тарелок, пиал, разлитого чая и кусочков недоеденного пирога. Я снизу – Ремзи сверху.

– И? Что дальше? – поинтересовалась я совершенно спокойно. Глаза у Зиккерта были совершенно замечательными. Изумительный хищный разрез, длинные черные густые ресницы, которые больше подошли бы девочке.

А дальше… Ремзи осторожно наклонил наклонил голову и…

– …поцелуешь, оставлю в такой позе – на коленях, в стазисе до завтрашнего утра. В отдельном алькове, – выдохнула я ему в губы. – М-м-м?

– Бла-а-ау…, – простонал он, скатился с меня в сторону и растянулся рядом на полу.

– Мне было любопытно, что ты планировал делать, учитывая клятву «ни словом, ни делом», – я поднялась, отряхнула и расправила юбки ханьфу. – Оказалось – ничего оригинального.

– Оригинального? – повторил он за мной, как птица-говорун. – Оригинального? Ты хочешь чего-то оригинального? – И заржал, похлопывая ладонью по полу.

– Пришлешь Вестника, – я перешагнула стул и пошла к выходу. – Сегодня. До вечера.

– Увеличим ставки, Блау, – Ремзи оказался на ногах быстрее, чем я сделала ещё шаг, и заступил путь. – Или ты боишься?

– Хорошая попытка, – я ткнула его пальцем в грудь и попыталась сдвинуть, но Зиккерт стоял, как скала.

В воздухе полыхнуло, и ещё один Вестник, на этот раз с темным шлейфом родной силы, покружил вокруг меня, сделав три круга и схлопнулся сам.

Сигнальный. Дядя.

– Отвали, – я шагнула в сторону, но Ремзи снова загородил дорогу. – Чего ты добиваешься? – Мне действительно стало любопытно, чего так жаждет Зиккерт.

Ремзи облизал губы, взгляд вильнул в сторону, но потом плечи расправились, и он посмотрел мне прямо в глаза.

– Я хочу в клан Блау. Хочу к тебе…

– Ты бесполезен. Зиккерт.

– Ты просто не знаешь, на что я способен…, – Ремзи крепко схватил меня за запястье и дернул на себя… и тут же согнулся от боли.

– Совершенно. Бесполезен. – Я хлопнула его по плечу со всей силы, наблюдая, как он вытирает под носом кровь. Так и должно быть – от хорошей клятвы отдача всегда сильная. И я прекрасно отдаю себе отчёт, на что способен псаков Ремзи.

– Ты пожалеешь, – Зиккерт смотрел исподлобья так, что у меня мурашки побежали по спине. – Ты пожалеешь, – повторил он отчетливо. – Не хочешь иметь верного вассала за спиной – получишь чудовище. – Он криво дернул уголком рта и демонстративно слизал кровь. – Вы все! Все вы – смотрите на меня, как на тварь. Ты ведь тоже считаешь меня тварью? Считаешь?! Мистер Зиккерт, – глумился он, широко раскинув руки и кланяясь, – самая опасная тварь во всем вашем благословенном вшивом городишке…

Шторы алькова опустились за моей спиной, Ремзи продолжал что-то говорить, но я уже не слышала – купола тишины в ресторации выше всяких похвал.

– Ты опоздал, Зи, – я оскалилась, тихо щелкнув зубами. – Это место уже занято…

Сад был невинен. Нетронутая чистота искрящегося на свету серебристого полотна, нежные пушистые шапки белого пуха на низко склонившихся ветвях, и пара капель алого — обрывки лент с праздника на девственно чистом снегу.

У меня внутри всё сжалось, и резко похолодело между лопатками. Война учит чувствовать опасность раньше, чем сможешь объяснить, почему боишься. Плетение «молнии» сорвалось с пальцев быстрее, чем я успела подумать, перекатом уходя с дорожки прямо под раскидистый куст справа. За спиной, ровно на уровне моей головы зашипело — чужие чары попали в дерево — «ловчая сеть» и «стазис» стекали вниз по стволу с потрескиванием и вспышками.