— Когда-нибудь изучал логику? — спросил Кларенс. — Главный посыл в том, что причиной всех неудач черных является расизм белых. И хотя это никак не объясняет неудачи белых, об этом никто не думает. Затем выдвигается тезис, что некоторые черные пострадали особенно сильно. Следовательно, масштабы расизма белых поистине огромны. Значит, белые так вырвались вперед, что черным за ними никогда не поспеть. Некоторые черные пользуются своим имиджем жертв и играют на чувстве вины белых, которого раньше и в помине не было, но теперь есть в избытке. Многие белые покупаются на такое, не вдумываясь в искаженную логику, и чтобы лучше выглядеть в собственных глазах, обвиняют других белых в расизме, представляя себя праведниками. Они думают, что помогают черным, но на деле думают лишь о себе, стараясь заглушить свое чувство вины.

— И ты считаешь, что все это не помогает справиться с проблемой, а лишь усугубляет ее?

— Да. Самые большие проблемы в черном сообществе не

240

.внешние, а внутренние. Однажды белые сделали обыденным злое обращение с черными, но, несмотря на это, многие черные успешно преодолели это. И хотя расизм существует и сегодня, он стал совершенно другим. Белые относятся к нам без прежних издевательств. Но процент неудач у черных сейчас выше, чем во время процветания расизма. Черные получили больше возможностей и шансов на успех, но для многих эти шансы не результативны.

— Но почему? Я так и не понял, — сказал Джейк.

— Билль о гражданских правах, — сказал Кларенс, — провозглашает равенство для всех. По выражению Шелби Стила, «неудачи черных уравниваются виной белых». Поэтому неудачливых черных нельзя винить в этом, следовательно, нет никакой ответственности за неудачи, за какие-либо изменения и преуспевание. И в самом деле, если верить в равенство — а миллионы верят — невозможно верить в успех. Их жизнь неподвластна им: над ней властвуют белые расисты, которые притаились за каждым кустом. Это приучает к безответственности. Однажды я видел, как два черных подростка разбили витрину магазина, и белый владелец магазина указал на них. Один из парней сказал: «Ты обвиняешь нас, потому что мы черные». Видишь, он усвоил игру. Жертва — хозяин магазина — превратился в преступника, расиста. А настоящий преступник, разбивший витрину, стал жертвой. Конечно, мальчики любой расы разбивают окна, но только те, у кого нет постоянного повода выглядеть жертвой, могут взять ответственность за свою жизнь.

Все приводит к дилемме черных среднего класса. С одной стороны, несмотря на успех, они все равно могут считать себя жертвами. Вот, например, сержант полиции — будь он белым, то был бы лейтенантом. Или вице-президент кампании — не будь он черным, то был бы президентом. И даже ощущая себя жертвой, он все равно будет чувствовать вину за свой успех по отношению к бедным черным. Потому что если черный преуспевает, значит можно преуспевать, невзирая на расизм, и таким образом рушится краеугольный камень всей этой философии. Выдвигаемый статус жертвы и беспомощности черных — нонсенс. Поэтому преуспевающие черные почти во всех сферах, кроме шоу-бизнеса, спорта и политики являются не примером для подражания, а объектом раздражения и подозрения.

Кларенс вздохнул, отодвинув пустую чашку из-под кофе.

241

— Ну, довольно о мировых проблемах. Мне нужно попасть еще на одни похороны.

Тай уставился на закрытый гроб Джи Си. Не мог поверить тому, что его наставника больше нет. В нем бушевали разные чувства, от которых стискивало сердце: страх, ужас, желание сбежать с похорон. Была жажда мщения, хотелось сделать что-то, чтобы посчитаться. Но с кем? Мстить было некому. Это сделали не Блады, а сам Джи Си.

Его мать стояла с тремя другими женщинами — двумя сестрами и матерью, бабушкой Джи Си. Они всхлипывали и плакали безутешно.

Девушка Джи Си, Талиша, стояла нарядная, ярко накрашенная, ее ногти были украшены стразами, словно когти экзотической птицы. На каждой руке по полдюжины золотых колец, на некоторых пальцах — по два кольца. В ушах были золотые серьги в форме миниатюрных эмблем Кадиллака в обрамлении драгоценных камней — их для нее купил Джи Си. Она выглядела, как девушка, пользующаяся своей внешностью в корыстных целях. Как и сам Джи Си использовал слабости своей улицы в своих интересах. Талиша плакала. Тай сочувствовал ей, пока не заметил, как она крутнулась перед зеркалом, подмазывая губы блеском.

Шедоу, лейтенант Джи Си, стоял строго, ни с кем не разговаривая. Его неподвижное лицо оживляли лишь дымчато-серые глаза. Теперь, когда Джи Си больше нет, он стал главой Роллин 60-х. Тай смотрел на него с благоговением.

Пастор Клэнси шагнул вперед.

— В такие дни надо стараться видеть лучшее, но это очень тяжело. Если бы Раймонд мог к нам вернуться хоть на миг, я знаю, что он сказал бы нам. Он бы посоветовал нам встрепенуться. Сказал бы что жизнь — это туман, клуб дыма. Вечная жизнь возможна в другом месте, но не здесь. Если связан с бандой из соображений безопасности, ты надеешься выжить. Но это не так. Можешь оказаться в гробу, как Раймонд, умерев от чьей-то руки или своей собственной. Жизнь и так коротка. Не укорачивайте ее по своей воле. Банды — враги, а не друзья. Для изменения своей жизни у нас есть только сегодняшний день, и возможно не весь. Поэтому, лучше примиритесь с Богом теперь. Я помогу в этом, и церковь «Авен-Езер» поможет, чем сможет. Приходите, пока не поздно.

Многие взрослые стенали и плакали. Большинство детей „Сидели молча и неподвижно. Все Абернати сидели рядом, кроме Кейши и Селесте, которые остались дома с Хэтти Бернс. Жени-а рядом с Джоной, Кларенс рядом с Тайроном. Кларенс одной : рукой обнял его, удивившись отсутствию сопротивления. Джона прошептал Жениве:

— Мама, я не хочу умереть, как Джи Си. Я хочу умереть «естественной смертью.

Заиграл орган, и распорядители направляли поток людей, «проходящих мимо соснового закрытого гроба. Тай, проходя «мимо останков звезды гетто, называвшего его своим дорожным псом, шептал:

— Ты не можешь быть мертвым, Джи Си, ты не можешь. Ты собирался никогда не умирать. Зачем ты сделал это? Зачем ты играл в эту тупую игру?

Тай злился на весь мир и на Джи Си. И, хотя эта мысль была кощунственной, он думал, был ли этот человек абсолютным крутым или абсолютным