не каждый день можно увидеть в небе двух японских екаев. Затем из самой большой палатки выбежал офицер и, не растерявшись, достал из кобуры пистолет и принялся стрелять в небо. Он что-то прокричал перепуганным солдатам, и те вдруг остановились, выбрались из укрытий, достали автоматы и принялись обстреливать огромных чудовищ, летящих прямо на них. Первым это заметил тенгу и поспешил предупредить друга:

– Осторожно, они стреляют в нас!

– Возьми Камико и отлети с ней подальше, я разберусь с ними, – ответил Хитоку и попытался передать в птичьи лапы свою возлюбленную.

– Не нужно отдавать меня в лапы тенгу, – Камико внимательно посмотрела на дракона. – Вижу, Хитоку, ты не человек. А я переживала, что ты не примешь мой истинный облик, испугаешься и отвернешься от меня.

– Истинный облик? О чем ты? – Дракон непонимающе посмотрел на возлюбленную.

– Отпусти меня, и я покажу тебе себя. Не бойся, я не упаду в океан.

Хитоку послушно раскрыл драконьи лапы, и Камико начала падать вниз. Он было хотел полететь за ней, боясь, что та упадет в воду, но девушка широко раскинула руки в стороны, издала птичий крик и через мгновение обернулась птицей. Тело Камико было объято огнем, пылало каждое перо. Ничего не понимающий Хитоку, широко раскрыв глаза, смотрел на ее преображение.

– Алая Птица! Твоя возлюбленная Алая Птица! – закричал тенгу и сделал кульбит в небе. – Победа будет наша, мы остановим войну! [31]

Там, внизу, раздавались крики ужаса и паники. Вражеские солдаты бегали вдоль берега, не понимая, что происходит. Кто-то в страхе бросал оружие и, прикрыв голову руками, ложился на песок. Кто-то беспорядочно стрелял из автомата в воздух, надеясь попасть в небесных чудищ. Три екая были так высоко, что пули просто не долетали до них. Хитоку выдохнул с облегчением.

– Я так боялся, что ты испугаешься моего драконьего облика, а ты оказалась той, чье появление мир ждал веками, – паря в воздухе, сказал дракон.

– Я появляюсь тогда, когда мир больше всего нуждается во мне. Я винила себя за то, что не смогла предотвратить трагедию в Хиросиме и Нагасаки, и решила это исправить. Дух Алой Птицы, находящийся внутри меня, просыпается, только когда рядом находится лазурный дракон.

– Со мной у тебя все получится, – ответил Хитоку. – Начнем?

– Дай мне пару минут, – попросила Камико и ястребом бросилась на остров.

Несмотря на пули, которые пролетали возле нее, Алая Птица летела над крышами складов с боеприпасами и бросала на крыши свои огненные перья. Склады тут же охватывало пламя, и смертоносные бомбы, предназначенные для городов Японии, взрывались. Смертные, находившиеся на берегу, надеясь спастись, бежали к самолетам и поднимали их в небо. Когда последний склад был взорван, Камико вернулась к наблюдавшему в небе Хитоку.

– Начнем? – спросила Алая Птица.

Не говоря ни слова, дракон бросился к Камико. Он сделал вид, что сейчас накинется на нее и разорвет на куски, но в последний момент отступил и отлетел в сторону. Камико в свою очередь полетела на Хитоку как на заклятого врага, грозя сжечь его огненными перьями, и также отступила в последний момент, не навредив ему. Странный небесный танец, похожий на битву двух чудовищ, длился до самой ночи. В небе сверкали огненные искры, которые начинали светиться синим пламенем, когда сталкивались с брызгами лазурной воды, которая выходила из пасти дракона. Небо осветил полный лик луны, и из нее на землю пролился серебряный луч. Он упал на одну из пламенных лазурных искр, которая сразу увеличилась в размерах, обратилась в шар и, пылая ярким светом, полетела вверх, навстречу звездам. Светящийся шар рос все больше и, наконец, достигнув небесных высот, где живут звезды, вспыхнул ярким светом, озарив ночное небо. Так родилась новая звезда, которая способна остановить войны и подарить земле мир.

Лишенный в долгом танце последних сил дракон потерял сознание и упал в океан. Мрак накрыл его разум – слишком много сил он истратил в последние дни. Вместо восстановления на родном озере он истратил последнее, что поддерживало в нем жизнь, на ритуальный танец с Алой Птицей.

* * *

Его разбудили голоса.

– Император объявил о капитуляции? Но как это возможно, тенгу?

– Ради спасения жизни своего народа наш повелитель решил сдаться, и теперь на земле воцарился мир.

– Какое счастье, что война закончилась.

– Как закончилась? – Хитоку открыл глаза и посмотрел вокруг.

Он лежал на своем любимом камне, посреди озера Тадзава, а рядом с ним в человеческом обличье сидели улыбающиеся Камико и Кенсиро. Дракон прислушался к своему телу и обнаружил, что ничего не болит и силы снова вернулись.

– Ты наконец проснулся, – Камико с нежностью погладила его драконью голову.

– Сколько я проспал? – сладко потягиваясь, спросил Хитоку.

– Несколько дней, – рассмеялся тенгу. – Я уж было думал, что ты никогда не проснешься, и Алая Птица останется одна.

– Никуда вы от меня не денетесь, – заявил дракон, принимая человеческий облик. – Нам еще свадьбу надо отпраздновать. Ты выйдешь за меня замуж, Камико?

– Я так надеялась, что ты это спросишь. – Она обвила руками шею Хитоку и поцеловала его. – Конечно, выйду.

Так закончилась Вторая мировая война. Екаи незаметными тенями по-прежнему охраняют человечество. Возможно, и вы знакомы с ними, только не знаете об этом.

Алиса Волкова

Раскрасить серые будни

Посвящается моему любимому сыну, делающему мои дни яркими.

Маме, которая была со мной в самые серые времена.

Лучшему другу, верному редактору и поистине родственной душе Ники.

Питер в сотый раз посмотрел на картину, добавил очередной штрих, отошел, но опять остался недоволен. Взгляд на картине все еще был не тем, что нужно. Не так загадочная девушка из снов смотрела на него. Уже два дня он пытался придать ее глазам то самое выражение, но все равно вышло совсем не так. Питер не мог понять, какая именно деталь ускользает, ведь он запомнил даже незначительные вкрапления белого, выделяющегося на черном. Они походили на небольшие реки, вырисовывающиеся на суше. Выжженная, сухая пустыня и оазис. Источник благодати. Это все, что волновало его в данный момент. Но все равно картине чего-то не хватало – так сильно, что хотелось сжечь ее к чертовой матери, чтобы не раздражала несовершенством.

Питер швырнул кисти в банку с водой. Сегодня его природного оптимизма не хватало, чтобы снова попытаться сделать совершенную и прекрасную картину. У него был талант – это признавали многие. Он шикарно владел техникой, ведь учился долго