— Еще как! — взорвалась я. — Надо было что-то сделать! Но я так и не придумала, что…

— И теперь тебе стыдно? — догадался он. — Аля, посмотри на меня!

Я нехотя подняла взгляд.

— Что?

— Не всякого дракона можно победить, — серьезно сказал Поль. — И не всякую несправедливость можно побороть.

— И это говорит рыцарь?! — поразилась я и возразила запальчиво: — Но надо же делать все, что можно, чтобы несправедливости стало меньше! Ты же рыцарь, ты должен понимать!

Рыцарь улыбнулся чуть печально и накрыл своей рукой мою ладонь.

— Смелый маленький воробышек, — проговорил он негромко.

Я густо покраснела и отвела взгляд.

— Я тоже проигрывал, — продолжил Поль негромко. — И я помню, как это больно и обидно. И что такое безнадежный бой, я тоже знаю. Но… делай что должно…

— И будь что будет? — закончила я так же тихо. Глаза почему-то щипало. Наверное, от недосыпа?

— Именно, — подтвердил он и замолчал, крутя чайную ложечку.

— А у тебя как дела? — спохватилась я. Вывалила на него все свои переживания, а его проблемами даже не поинтересовалась!

— Сложно. — Рыцарь слегка поморщился. — В замке полный бедлам, сама понимаешь.

Я кивнула. Конечно, теперь местная милиция спохватилась и развила бурную деятельность: обыски, допросы, очные ставки.

— Мари и не думает отпираться, — продолжил Поль. — Оказалось, что когда-то она училась на магичку, но бросила институт ради замужества. При обыске нашли ее книги, записи… В общем, улик достаточно. Зато Ансельм упирается изо всех сил. Твердит, что ни о чем не подозревал.

— Да знал он все! — возмутилась я. — Может, в детали Мари его и не посвящала, но он же не слепой и не дурак!

— Не дурак, — согласился Поль хмуро. — Трус и слабак, но не дурак точно. Он же управлял поместьем в отсутствие брата. И, думаю, растратил его деньги на свою коллекцию.

— Боялся разоблачения? — предположила я. — Поэтому закрывал глаза на поступки Мари?

Поль кивнул и отвернулся. Представляю, как неприятно, когда родственники оказываются такими подлецами!

— А… что насчет наследства? — Я попыталась перевести разговор на другую тему.

Не помогло: Поль помрачнел еще больше.

— Сложно, — коротко ответил он.

— Расскажешь?

— Да, — кивнул рыцарь и наконец посмотрел на меня. Глаза у него покраснели, на щеках пробивалась светлая щетина. И морщинки у глаз. А он старше, чем кажется! — Знаешь, я устал. Устал совершать подвиги, устал жить одним днем. Я мечтал о собственном замке, а тут такой случай! Но…

— Но что? — тихо спросила я. — Он же сам хочет все оставить тебе!

— Хочет. — Поль дернул уголком рта. — Но я отказался от гражданства Альвии, когда вступил в орден. Таковы правила.

Поль отвлекся на мгновение и махнул проходящему официанту:

— Счет, пожалуйста!

И это позволило мне догадаться.

— Налоги, да? Раз ты не гражданин Альвии и при этом не состоишь с господином Рандом в ближайшем родстве, то налоги на наследство будут просто…

— Грабительские. Да. У меня нет таких денег.

А я смотрела, как невольно сжались у него кулаки. Сильные руки, совсем не изнеженные, как у Стэна…

И не придумала, что сказать, кроме:

— Мне жаль. Если я могу чем-то помочь… Ну, в законах порыться или спросить совета у госпожи Громовой…

— Можешь, — вдруг согласился Поль. Голос его отчего-то звучал странно. Неприятно просить о помощи? Но мы же друзья!

— Чем? — с готовностью откликнулась я.

— Ты можешь выйти за меня замуж, — сказал вдруг Поль, и мне показалось, что я ослышалась. Наверное, это все нервы и недосып!

— Прости, что? — пролепетала я.

— Выйти за меня, — повторил он так же спокойно. — Тогда я смогу быстро получить гражданство Альвии. И платить за наследство придется намного меньше.

Я молчала. Неужели он говорит всерьез?!

— Это выгодно и для тебя, — продолжал Поль. — Как моя жена, ты получишь значительно более высокий социальный статус. И когда начнешь работать, никто не попрекнет тебя тем, что ты попаданка.

Это звучало очень логично, очень рационально… и очень обидно. Я же думала, что в самом деле ему нравлюсь!

— Возможно, — согласилась я холодно, разглядывая свои пальцы. — Но я не могу принять такое серьезное решение, не взвесив все за и против. Кроме того, нам потребуется оговорить множество деталей. Например, вопрос о праве собственности на имущество, приобретенное в период брака…

Ледяные юридические формулировки привычно слетали с языка, и почему-то так было намного легче.

— Аля, послушай, — попросил Поль и взял меня за руку. — Клянусь, я не хочу ничего плохого. И не сделаю ничего, чего ты не захочешь. Аля, я предложил это именно тебе, потому что не знаю других девушек, на которых готов был бы жениться.

— Благодарю за предложение, — сказала я, стараясь подражать госпоже Громовой. Вот уж у кого отлично получается скрывать свои чувства! — Я подумаю.

Думать мне никто не мешал. Два дня из положенных трех «отсыпных» я бесцельно валялась в постели со второй книжкой из той странной библиотеки («Рыцари: мифы и реальность»). Книжка была для прикрытия, чтобы говорливая госпожа Гадрка не приставала с расспросами — обсуждать рост цен или виды на урожай не было сил.

Я пряталась за обложкой, как за высокой стеной. А вместо букв перед глазами стояло спокойное лицо Поля. Вот уж и правда мифы и реальность! Никогда не думала, что он настолько… Меркантильный? Дальновидный?

В чем-то Поль прав: мне действительно было бы намного проще работать, стань я госпожой де Лакруа. Вроде бы ничего плохого, но на душе как-то… Как в детстве, когда ждешь в подарок самую прекрасную куклу, а получаешь новый портфель.

Не так я представляла собственное замужество! И дело не в белой фате и пышном платье — Поль же наверняка не станет спорить, если я захочу принарядиться. И не в торжественной речи тетеньки из ЗАГСа, пафосно объявляющей о «рождении новой семьи».

Просто какая же это семья? Двусторонний договор (признаю, взаимовыгодный), и только!

Некоторые мои однокурсницы визжали бы от радости, предложи им рыцарь руку и сердце. Тем более что развод в этом мире получить не очень сложно, особенно если нет ни детей, ни совместно нажитого имущества. Полученный в наследство замок общим не станет, так что с этим проблем не будет. А насчет детей… Странно было даже представить себя мамочкой. Ну, то есть я знала, конечно, что когда-нибудь дети у меня будут, но не прямо же сейчас!