И снова мысли мои вернулись к загадочному числу «двадцать три». Я вполне мог представить, что Виктор жаждал отомстить тем двадцати двум горожанам, которые слышали крики Оливии, но ничего не предприняли. Но неужели он и себя обвинял в точно таком же бездействии и таким образом увеличил число безответственных граждан до двадцати трех? Есть ли в том хоть какой-то смысл? Приблизило ли это меня хотя бы на шаг к разгадке?

Я так был поглощен этими своими мыслями, что не заметил, как опустошил тарелку до дна, даже не понимая, что именно ем.

– Понравилось? Тогда приготовлю еще раз, – сказала Морин.

Я доел ягоды и допил кофе.

– Все, спасибо. Мне пора.

Я накинул спортивную куртку и выбежал из дома. И едва успел вставить ключ в замок зажигания, как увидел – выезд со двора мне преградил автомобиль. «Линкольн».

Я вышел из машины. Финли выбрался из своего «Линкольна», и мы встретились примерно посреди дорожки.

– Рэнди, – произнес я.

Он выглядел ничуть не лучше, чем накануне днем возле своего дома.

– Барри, – сказал он. – Секунда найдется?

Мне очень хотелось ответить «нет», но против своей воли я вымолвил:

– Да, конечно.

– Я тут слегка надавил на твоего сына, – начал он. – Тебе это уже известно, но должен заметить, ты оказался прав. И все, что Тревор говорил тебе, тоже правда. Ну, насчет его бывшей девушки и всего того, что между ними было. Я использовал это против него, с тем чтобы выведать информацию о том, какие ты ведешь разговоры. Ну, о том, что Финдерман совсем не справляется со своей работой.

Я промолчал.

– Это был я. Просто привык так действовать. Я это сделал. – Он выдержал паузу. – И вот теперь пришел извиниться.

– Ясно.

– И мне не важно, принимаешь ты мои извинения или нет. Я на твоем месте, наверное, бы не принял. Но повторяю, я искренне извиняюсь и все такое.

– Я тебя услышал.

– Это еще не все, – сказал Финли. – Я хочу помочь.

– Ты уже сделал это, – напомнил ему я. – Вчера, когда раздавал людям воду.

– А-а, это, – протянул он. – Ну это ради саморекламы. Нет, не пойми меня неправильно. Я действительно был рад помочь людям. И еще хотелось поставить Аманду Кройдон на место, и это мне удалось. – Он даже умудрился выдавить улыбку. – Но все это теперь не важно.

– Это почему же?

– Я собираюсь снять свою кандидатуру. Не буду больше баллотироваться в мэры.

Последнее, чего мне хотелось, так это отговаривать его от этой затеи. Я не хотел, чтобы он снова стал мэром Промис-Фоллз. Просто интересно было бы узнать, с чего он вдруг принял такое решение.

– Из-за Джейн, да? – спросил я.

Он кивнул.

– Я затеял все это, чтобы кое-что ей доказать. А теперь не имеет смысла.

– Что ж, думаю, ты принял правильное решение.

– Но, как я уже говорил, мне хотелось бы помочь. Помочь тебе выяснить, кто отравил весь город. Помочь найти человека, который поубивал всех этих людей.

Он что, за нос меня водит? Разыгрывает целое представление? Неужели Рэнди и вправду отказывается принимать участие в выборах или же это еще более хитроумный тактический рекламный ход с тем же подтекстом, как раздача бутилированной воды населению? Я представил, как он, мелькая перед камерами, будет сообщать о своем уходе с политической сцены, как будет распинаться на тему того, что помогать полиции – дело куда более важное, нежели его политическое будущее.

– Если понадобится твоя помощь, непременно дам знать, – сказал я. И уже собрался вернуться к машине, но тут Рэнди схватил меня за рукав.

– Неужели не понимаешь? – спросил он. – Думаешь, я разыгрываю тебя? Нет, теперь у меня новая задача. И одна- единственная мечта – помочь тебе, Барри, схватить того сукиного сына, который убил мою жену, кем бы он там ни оказался.

Он не отпускал мою руку.

– Он убил Джейн. Он убил мою Джейн!

Я осторожно высвободил руку.

– Знаю.

– Я не буду упускать тебя из вида, – сказал он. – Как только замечу тебя в городе, пойду следом на тот случай, если вдруг понадобится моя помощь. Словом, я собираюсь стать уже настоящим шилом в заднице.

Я не мог сдержать улыбки:

– Но, Рэнди, ты всегда им и был.

Даже он улыбнулся:

– А ты откровенный человек, Барри. Всегда таким был. И когда я говорил, что из тебя получится отличный шеф полиции, то был прав. Знаешь такую поговорку? Два раза в сутки даже сломанные часы показывают правильное время. Так вот, даже когда ты строишь из себя чертового клоуна, выпендриваешься и все прочее, правда сама случайно вырывается наружу.

СОРОК СЕМЬ

Дэвид Харвуд два раза свернул не туда, но в конце концов все же нашел дорогу к кемпингу «Зов пустующих акров». Ворот здесь, в отличие от первого кемпинга, не было, но висел знак, предлагающий гостям проехать на парковку. Он гласил: «ОСТАЛОСЬ ОДНО СВОБОДНОЕ МЕСТО. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ЗАНЯТЫ. ПРОЕЗЖАЯ ПО ТЕРРИТОРИИ ПАРКА, СОБЛЮДАЙТЕ ОГРАНИЧЕННЫЙ СКОРОСТНОЙ РЕЖИМ».

Он проехал на стоянку, усыпанную гравием, и припарковался среди дюжины других машин. Машины Сэм он среди них не заметил. И решил, что если она остановилась здесь, то, скорее всего, припарковалась у палатки. Дэвид выбрался из машины и поразился царящей вокруг тишине. Ее нарушало лишь чириканье птиц, доносившееся из леса, да приглушенные голоса рано вставших туристов.

И еще в воздухе попахивало дымком и беконом.

Они с Сэм как-то говорили о том, что неплохо было бы взять мальчиков и отправиться вместе с ними в такое вот путешествие. Но, находясь здесь, Дэвид не испытывал чувства умиротворения, да и наслаждаться видами ему почему-то не хотелось.

Он был на взводе. Кофе утром не пил, но ощущение было такое, что вдоволь наглотался кофеина, а потому и нервы так напряжены. Если не считать неприятностей, постигших его несколько лет тому назад и связанных с покойной женой, да недавнего участия в трагедии кузины Марлы, Дэвид не имел достаточного опыта общения с опасными людьми. Да, несколько лет назад пришлось столкнуться с тем наемным убийцей, и закончилось это не слишком хорошо.

Но до сих пор он ни разу не сталкивался с беглым преступником и от души надеялся, что и сегодня этого не произойдет.

В данный момент у него одна цель – найти Сэм и убедиться, что с ней все в порядке. Дэвид еще не думал о том, каков будет его следующий шаг.

Останется ли он с ней здесь, в кемпинге, до тех пор, пока Брэндона Уортингтона не поймают, или вернется в Промис-Фоллз? Станет ее защитником? Ее телохранителем? Или же он сам себя обманывает и не годится на эту роль? Вообразил себя Лиамом Нисоном, кем-то в этом роде?