пугающим. Он ничего не сказал, просто продолжал молча смотреть на меня. Даже гладить по спине перестал.

— Ты же понимаешь, что я здесь чужая, — я продолжила, чувствуя, что мне нужно высказаться до конца. Чтобы он понял. — И я не знаю, как долго смогу здесь оставаться. Я могу исчезнуть так же внезапно, как и появилась. — мой голос дрогнул. — Что если я исчезну насовсем? Что, если это случится, когда я буду носить ребёнка?

Рагнард продолжал молчать, сверля меня своими серыми, холодными, как стекло, глазами. В этой тишине я чувствовала, как каждая секунда растягивается до бесконечности. Но вдруг что-то изменилось: его суровое выражение смягчилось, словно лёд начал таять, а на губах появилась слабая, едва заметная улыбка.

— Ты была бы прекрасной матерью, — тихо произнёс он, в его голосе неожиданно прозвучала теплая, почти нежная интонация.

— Что? — я моргнула, не понимая, что он имеет в виду. — Ты меня вообще слушал?

— Ты, — он мягко провёл пальцами по моим волосам, потом, будто инстинктивно, сжал их слегка в кулак, — ты боишься, что не справишься, но на самом деле ты уже борешься каждый день. Я вижу, как ты меняешься, приспосабливаешься. Ты сильнее, чем думаешь. Хоть иногда и поступаешь очень глупо. — слегка наклонил голову в бок. — Таких, как ты, я ещё не встречал.

— Мне этому порадоваться или оскорбиться?

— Решай сама, — он слегка выгнул бровь.

Я его слегка ущипнула, но он словно не почувствовал этого.

— И всё же… — я запнулась, делая глубокий вдох. — А что, если я действительно исчезну? Я ведь не могу это контролировать.

— То есть ты хотела бы остаться. — лукаво прищурил глаза.

— Я не… не знаю, — я отвела взгляд, почувствовав, как в груди что-то дрогнуло. Признать это самой себе оказалось куда труднее, чем я ожидала.

— Хватит, — его голос прозвучал всё так же спокойно, но твёрдо. — Ты здесь сейчас. И это всё, что имеет значение.

Я продолжала смотреть на него, чувствуя, как его слова доходят до самой глубины моего сердца. Они медленно рассеивали мои сомнения, вызывая во мне внутреннюю борьбу. Он не давил, не настаивал, не ждал от меня невозможного. В его взгляде читалась уверенность — спокойная, твёрдая, как будто это было чем-то само собой разумеющимся.

Не осознавая того, я почувствовала, что его вера в меня передаётся и мне. Пусть я ещё не готова, но, возможно, когда придёт время, я справлюсь.

От этой мысли меня охватила дрожь. Я серьёзно сейчас об этом подумала?

— Может, ты и прав, — прошептала я, опуская глаза. — Но пока… я всё равно не готова.

Рагнард коротко хмыкнул и крепче сжал мой подбородок, поднимая к себе.

— Элла, — вкрадчиво произнёс, притягивая меня ближе, — ты, похоже, кое-что забыла.

— Ты о чём? — с недоумением посмотрела на него.

— Мы ведь даже не обменялись браслетами. Без брака зачать ребёнка не получится.

Я замерла, осознавая, что в своих мыслях зашла слишком далеко, забыв об их древнем обычае. Волна облегчения накатила так неожиданно, что я невольно улыбнулась, чувствуя, как напряжение внутри начинает таять.

Как я могла забыть об этом?

— Поэтому мы можем делать это сколько захотим, — с лукавой улыбкой произнёс Рагнард, потянувшись ко мне за поцелуем. Его большая ладонь уже скользнула на мою ягодицу, но я быстро уткнулась в его грудь, надеясь спрятать своё смущение.

Жар мгновенно вспыхнул на моих щеках, и сердце заколотилось быстрее. Я чувствовала, как его грудь поднималась и опускалась рывками от тихого смеха, проникающего сквозь его тяжёлое дыхание. Не выдержав, я ткнула его пальцем в крепкий бок, надеясь отвлечь его внимание. Но этот жест сыграл против меня — острая боль от удара отозвалась в моём пальце, и я невольно ойкнула.

От этого Рагнард рассмеялся ещё громче.

— Дурак, — пробормотала я, пряча улыбку.

Я вдруг заметила, что он даже не удосужился полностью раздеться — просто спустил штаны. Это вызвало у меня новую волну смущения. Я почти голая, а он просто без штанов. При этом он выглядел таким расслабленным и довольным, в то время как мои мысли метались, не давая мне ни секунды покоя.

Подняв на него взгляд, я встретилась с его прекрасными серыми глазами. Он продолжал перебирать пальцами мои волосы, и я окончательно расслабилась, почувствовав, как меня начинает клонить в сон.

— Насчёт Иды, — спокойно заговорил он. — Она знает больше, чем говорит. Утверждает, что её пытали, но не знает, кто именно. К тому же на её руке руна защиты, выжженная магией.

Сердце пропустило удар.

— Думаешь, это… — я сглотнула. — Он?

— Пока не знаю, но есть подозрения, — он сделал небольшую паузу, затем продолжил с хмурым выражением лица. — Её пытали, чтобы добыть информацию о тебе.

Я почувствовала, как по позвоночнику пробежал холодок страха, заставивший меня сжаться. Внутреннее напряжение, вызванное его словами, переполняло меня, и я даже не заметила, как дрожь пробежала по всему телу. Рагнард заметил моё состояние и осторожно провёл пальцами по моей голой спине. Его прикосновения были мягкими и чувственными, передавая тепло и поддержку. Я непроизвольно выгнулась под его руками, отвлекаясь от тревожных мыслей и находя утешение в его близости.

— Он боится, что ко мне вернётся память…

— Верно, — тяжело выдохнул. — Но ещё Ингвар уверен, что Ида лжёт.

— И зачем ей это делать? — я приподняла брови в удивлении.

— Он знает её слишком хорошо. Если он говорит, что она лжёт, значит, так и есть. А вот зачем… это мы и хотим выяснить.

— То есть, Ида может знать, кто стоит за всем этим? — я приподнялась, нервно заправляя волосы за ухо. От предвкушения внутри всё заискрилось. — И что мы будем делать?

— Мы ничего делать не будем, — сказал он с лёгкой улыбкой, подчёркивая первое слово. — А вот я и Ингвар — да. Он предложил привести Иду в дом и сам будет за ней следить. Рано или поздно она расколется. Так будет безопаснее — при нас она не сможет ничего сделать.

— В смысле? А я?

— А ты будешь держаться от неё подальше. Это не обсуждается.

— Но это не честно, я хотела с ней поговорить!

— О чём? Всё, что я узнал, я и так расскажу тебе.

Я задумалась. С одной стороны, это казалось разумным, но с другой стороны, меня не покидало беспокойство. Я вновь ощущала себя бесполезной.

— Это что получается? Мне теперь и в доме не дадут свободы?

Рагнард вдруг осторожно взял меня за подбородок, притянул к себе и поцеловал в губы.

— Ида что-то скрывает, и мы выясним, что именно. Для этого тебе