— Потому что я не могла, — злобно ответила она. — Отец Номана — опасный человек. Очень опасный. Узнай он, что Номан жив… он сделает все, чтобы забрать его у меня.

Шли годы, и Кафа ничего не слышала о Надире Ша. Она уже успокоилась на этой мысли, но потом наступила арабская весна, когда террористическая организация ИГИЛ залила кровью халифат, и поползли слухи об одном из самых беспощадных ее лидеров. О человеке, порвавшем с Талибаном, порвавшем с Аль-Каидой и возглавившем самую опасную террористическую сеть. Одноглазый врач.

— Отец Номана — одноглазый врач? Лидер террористов?

Фредрик посмотрел на коллегу, выпучив глаза.

— Когда я посмотрела видео Бенедикте, я поняла, что я всего лишь маленькая деталь пазла во всем этом. Видимо, «Организация» следила за Надиром в годы после взрыва. Оружие, контрабандой привезенное Надиру… было найдено в 2010-м. Через пять лет после нашего с Нома-ном возвращения в Норвегию. — Кафа тяжело вздохнула. — Не понимаю, какая выгода «Организации» кормить такого как он террориста оружием. Но видимо, у Надира все это время были свои планы. Он презирал Талибан, за то что разочаровался в своих идеалах, а нас — за наше безбожие. Наверное он мечтал о чем-то большем, чем вести войну из пещеры в пострадавшей от войны стране. Он мечтал о халифате.

Теперь Фредрик понял, что, должно быть, почувствовала Кафа, увидев то видео Бенедикте. Речь шла о них с сыном.

Ее глаза блестели от слез.

— В первые годы все было не так плохо. Номан был малышом, и ему нужна была только я. Но когда он стал старше… до того, как ему исполнилось шесть, у него было место в маленьком детском садике при приюте. Ему так нравилось быть в компании других детей. Медсестры приводили его туда и забирали, и он развивался. Но отдавать Номана в школу было слишком рискованно. Его травмы слишком… заметны, и он гарантированно привлечет к себе внимание. Поэтому его обучает педагог из приюта. Она молодец, дело не в этом, но… представь себе, какового это для матери — изолировать своего ребенка от мира? Не разрешать ему установить связи с ровесниками, не дать ему стать… тем, кем, возможно, он мог бы стать, потому что мы вынуждены прятаться от одного из опаснейших террористов в мире?

— Но… где Номан сейчас? Что случилось?

— Спустя несколько часов после того, как мы посмотрели фильм Бенедикте, мне позвонил медбрат из приюта и сказал, что Номан пропал. Я до смерти перепугалась. Я решила, что Надир Ша уже узнал, что Номан жив. Что расследование Бенедикте тем или иным образом вызвало интерес у Надира.

Той же ночью с Кафой связались. Позвонившая женщина сообщила, что Номана спрятали ради его собственной безопасности.

— Она знала, что пленка с «Темным временем» у нас и сказала, что я должна им помочь для того, чтобы помочь Номану.

— Помочь кому?

— Думаю, ты понимаешь, кому.

Кафа своими руками разломала жесткий диск, разбила его на мелкие кусочки и сожгла остатки.

Фредрик с недоверием посмотрел на нее. — Ты помогла убийцам Бенедикте Штольц? И Беаты Вагнер, и…

— Я должна защитить своего сына.

Фредрик с силой сжал веки.

— Не понимаю. Откуда эта женщина узнала, что «Темное время» — у нас? Ты кому-то говорила об этом? Кто она?

Кафа угрюмо покачала головой.

— Я не знаю, откуда об этом известно. Я не знаю, кто она. Она звонила со скрытого номера. Мы с ней… не разговариваем, она только дает указания.

Фредрик сжал руки в кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. У него были крепкие подозрения насчет того, что это за женщина.

— Где сейчас Номан?

— Она сказала, они будут держать его, пока не обретут контроль над ситуацией. Меня попросили залечь на дно, потому я и попросила отгулы. Спряталась в квартире отца. — Голос Кафы уже звучал почти умоляюще. — Но прошло столько времени. Женщина больше не звонит. Боюсь, что-то пошло не так. Вот почему я пришла к тебе. Просить тебя о помощи.

Фредрик достал мобильный и спрятанные под курткой документы и посмотрел на серо-желтую обложку папки. Читать в вечерней тьме было сложно. Чернобыль. Венское братство. Он должен был своими глазами увидеть это место. Своими ногами пройти по коридорам, где когда-то ходил его отец.

— Рикард Рейсс жив, — наконец произнес Фредрик. — По крайней мере, был жив. Здесь запись его допроса. — Он протянул ей свой телефон и бумаги. — В них говорится, для чего использовалось это место. Посмотри. И я помогу тебе найти твоего парня.

Когда он открыл дверь, собаки разбежались. Под ногами хрустел давно выпавший снег. Фредрик посмотрел на здания, изучил деревья и склоны долины. И тут он понял — гребень на фоне темнеющего неба. Отражавшаяся в снегу луна, темные желоба, образованные талой водой. Этот пейзаж был на той самой картине отца.

Фредрик прошел вдоль стен большого зала и остановился у круга, который криминалисты залили краской из спрея — там, где Кафа нашла крест с отпечатками Бёррё Дранге. Каждый шаг отдавался эхом. Мгновение Фредрик постоял у высокого окна в подвал, где сидел за решеткой пастор. Наблюдая за сидевшей в машине Кафой, следователь обдумывал ее рассказ. Все эти годы. Он успел увидеть лишь несколько цветочков, а теперь узнал о ягодках. И когда она повернула к нему голову, Фредрику показалось, словно весь лес за ее спиной тоже смотрит на него. Насколько живо он представил, что здесь кто-то был. Но там была лишь темнота.

Свет фонаря стал блекнуть, и полицейский услышал, как захлопнулась дверь машины. Фредрик пошел к главному входу в большой зал. Кафа в тусклом свете луны из высоких окон стояла посреди помещения. Руки она держала в карманах, на лице — задумчивое выражение.

— Погода меняется. Теплеет, — бросила она.

— Да. — Фредрик наклонился вперед и посмотрел на пейзаж за окном. Вдоль опушки леса валялись пластиковые баки.

— Что-нибудь еще? — спросила она.

— Да так, какое-то предчувствие. — Он повернулся к ней. — Ну вот, ты прочла. Прослушала. Что думаешь?

— Я думаю, что у тебя есть документы, подтверждающие существование «Организации».

— «Организация», — сказал он. — Она гарантировала Надиру Ша свободный въезд в Норвегию и новую жизнь там. Она снабжала его оружием, — он потер мыском ботинка о грубое напольное покрытие. — У них была лаборатория по производству биологического оружия, и они систематически избавлялись от свидетелей. Кто так поступает? У кого может быть власть такого масштаба? — Он развел руками. — Посмотри на эти помещения. Лаборатория наверняка была огромной. Где она сейчас? Рейсс сказал, что после побега пастора здесь все зачистили и сложили в контейнеры. Вот что нужно искать, Кафа. В тех контейнерах ответы на наши вопросы. Найдем их, найдем и твоего сына. За всем этим стоят одни и те же люди. Те, кто управляет «Организацией».