– Отец, этот человек мне неинтересен. Я с удовольствием съем его после того, как он откроет нашу дверь.

– Нашу?

– Да, отец, нашу. Через нее в этот мир пришли наши предки и завоевали его. Они были первыми и самыми сильными. Звери и люди бежали от них. Сначала волки и медведи…

– Откуда ты знаешь это, дочь?

– Отец, я тоже читала наши книги. Мне хотелось узнать, как наши предки завоевывали этот мир. Когда они встречались с волком, то становились волчицей, а когда самцы тянулись к ним, разрывали им когтями мягкие животы. Если встречалась самка, то они отгрызали ей голову. Но это было давно. Мы забыли обо всем и разучились выживать. Нам это не нужно. Звери признали нашу силу и обходят стороной. Иногда только волки принимают в свои стаи, и мы охотимся вместе.

– Вот видишь, дочка…

– Отец, это было давным-давно, а теперь нам скучно. Зверей нет, люди слабы, убивать их слишком просто… И эта легкая жизнь изменила нас, мы стали слабыми и уже неспособны к борьбе. И вот результат, мы даже не можем рожать, потому что, когда теряется сила, она теряется во всем. Не стало самцов, у которых огонь горит в глазах, а от других рождаются лишь слабые бесполезные существа, которые и перекидываться-то умеют лишь в волков, редко в медведей…

– Мы еще все сможем изменить, у нас есть время, когда-нибудь…

– Отец, никогда не наступит это «когда-нибудь», всегда найдутся такие, как ты, которые не позволят открыть дверь. А нам нужна настоящая охота, кровавая, беспощадная, забирающая все силы, а иногда и жизнь.

– Дочка, если мы откроем эту дверь, то убивать станут нас! Мало останется живых, а может, и вообще никого. Наш род погибнет…

– Наш род погибнет в любом случае. Возможно, до следующего ключника мы не доживем, исчезнем, останемся только в преданиях и легендах этих глупцов людей. Отпусти человека, отец.

– Нет! – Грива сделал шаг ко мне, его оборотни вновь бросили меня на колени. – Слишком велика цена ошибки. Если убьем его, то будем еще долго жить, а откроем дверь – погибнем!!!

– Ты боишься, отец! – Девушка притопнула ногой, словно старалась придать этим дополнительную силу своим словам. – Вы все, старики, боитесь, потому что ваша кровь уже не так горяча, вам хочется прожить чуть дольше, именно поэтому вы не даете нам свободы. А на нас вам плевать и на наше будущее тоже. Но мы приняли решение и не позволим вам нас убивать. Пусть за той дверью нас ждет смерть, но она будет почетной – в бою, а не в постели среди глупых, суетящихся людей. Назад!

Герцог опять коснулся лезвием моей шеи, примериваясь для удара. Я вздохнул и зажмурил глаза. Даже луна исчезла, скрывшись за тучами, чтобы не видеть моей смерти.

– Не делай этого, отец! В последний раз прошу…

– Я не могу иначе, а ты делай то, что считаешь нужным. – Грива взмахнул мечом, но тут же выронил его, потому что ему в грудь впился арбалетный болт. Снова тенькнула тетива, и мое левое плечо освободилось, потом второе.

Герцог оказался сильным оборотнем: он снова потянулся к мечу, но получил еще один арбалетный болт в грудь, упал и больше уже не шевелился.

Я встал с колен, суетливо их отряхнул и замер, не зная, что делать дальше. Молодые оборотни угрюмо смотрели на меня, наставив арбалеты. Их было хорошо видно – луна снова выглянула из-за туч.

Я поднял меч с земли и затянул ремни на спине. Оружие придало мне уверенности, а после того как сделал несколько глубоких вздохов, почувствовал себя совсем хорошо. Правда, когда я заговорил, голос все равно оставался хриплым и немного дрожал:

– Вы отпустите меня?

И только тогда в глубокой тени дерева я заметил человека, вызволившего меня из темницы. Он был абсолютно спокоен, словно на его глазах каждый день убивали его господина. Я помнил – его звали Тигр.

– И даже поможем. – Девушка подошла ко мне, забросив за спину арбалет. – Скажи, что тебе нужно, чтобы добраться до места, где находится вторая часть каика?

– Лошадь, припасы на дорогу и – самое главное – пояс с золотом. Без пояса невозможно проехать даже сотни верст, платить придется всем… И одежда, в этой пройдешь немного.

– Тигр, ты знаешь, где его золото? – Девушка посмотрела мне за спину; Тигр даже не сменил позы. – И тряпки, в которые он был одет?

– Да, моя госпожа.

– Верни ему, а также дай лучшую лошадь из нашей конюшни и припасы на дорогу.

– Слушаюсь, госпожа, но есть одна проблема…

– Какая? – Девушка выпрямилась и потянулась к оружию, а подростки за ее спиной пришли в движение, рассредоточились, напряженно глядя по сторонам.

– Ваша мать, госпожа. – Тигр сделал всего шаг, словно перетек с одного места на другое, и я понял, как он опасен. – Власть перешла к ней после смерти герцога, и она будет мстить за его смерть, так велит закон предков. Если она прикажет убить вас, я выполню ее команду, и тогда вы умрете, маленькая госпожа, ваши друзья тоже…

Я подумал и решил, что этот человек прав. Он в силах убить всю ватагу подростков, и это даже доставит ему удовольствие.

– А если я прикажу убить ее?

– Я откажусь, у вас нет ее власти.

– Сейчас она у меня будет! – Девушка махнула рукой в сторону здания. – Все в дом! Кто будет сопротивляться, убивать. Людей не трогать, на них клятва подчинения, они будут вести себя смирно. А с матерью я справлюсь сама.

Оборотни быстро побежали к дому. Тигр снова замер, даже не пошевелился, только с усмешкой глядел им вслед.

– Вот и пришло твое время, человек. – Он сделал шаг ко мне, на ходу сбрасывая одежду и превращаясь в неизвестное мне хищное существо – у него были клыки и длинные острые когти, горящие желтые глаза. – Ты стал причиной смерти моего господина! Моя клятва требует убить тебя! Я не держу на тебя зла, просто пообедаю.

Последнюю фразу он уже прорычал, но получилось вполне понятно.

Это было настолько неожиданно и страшно, что на меня нашел столбняк, и я только смотрел, как надвигается гора могучих мышц, клыков и когтей. Никогда не видел тигра, только слышал, что они сильны и неукротимы. Зверь оказался полосатым, правда, истинный цвет полос трудно было разобрать в лунном свете. У оборотня имелись большие усы, а также острые чуткие уши на огромной голове. Клыки мне показались настолько огромными, что пасть не могла их спрятать, думаю, каждый из них был размером с кинжал. Ноги у зверя были мощными, он мог прыгать далеко и высоко – в общем, передо мной стояла сама смерть, от которой нет спасения.

Огромным усилием воли я сбросил с себя оцепенение и попятился, споткнулся, упал, что-то громко заорал, попытался вскочить, но не смог – меня прижала к земле огромная лапа, которая была настолько тяжелой, что мое тело вдавилось в мягкую землю.

Я ждал смерти, но она не приходила. Зверь стоял надо мной и внимательно к чему-то прислушивался, его усы ходили из стороны в сторону.