Грохнуло в последний раз, загорелся белый огонь, и изображение внутри шара сгинуло, остался лишь дым, какой испускает оставленная в пепельнице сигарета.

– Вот и все, он погиб, – сказал один из магов в капюшонах резким неприятным голосом.

Будь тут Лика, словотворящая ведьма, она бы узнала этот голос.

– И вместе с ним рухнул наш план, – произнес второй, выделявшийся меж собратьев благодаря росту. – Уже третья попытка не удается, и всегда в этом оказывается замешанным тот орден… Как его? Да, «Золотая роза». Я бы сказал, что это выглядит очень подозрительно.

– Что нам о них известно? – спросил третий, маленький.

– Почти все, – недовольно дернул плечами первый. – Отделения в семи городах, в том числе и в Москве, но каждое действует независимо от остальных. Крупнейшие – в Нижнем Новгороде и Казани. Ничем особенным не знаменит, какой-то определенной идеологии не придерживается, экономическая мощь приблизительно соответствует магической. Сильнейшие чародеи примерно на уровне наших младших учеников…

– Если этот так, то как они ухитряются рушить наши планы? – удивился четвертый, чей голос шелестел, точно шелк. – Есть вероятность, что за ними стоит кто-то еще, кто-то более могущественный?

– Такая вероятность всегда есть, – усмехнулся второй, махнул левой рукой, на которой было не пять, а шесть пальцев. – Многие ли из тех, кого мы используем, подозревают, кому именно служат? Так же может все обстоять и здесь… Ими управляют втемную, а они сами об этом и не знают.

– Но кто? Кто? – вопросил четвертый. – Кто может просто знать о нас?

– Многие, – ответил первый. – Игроки, кто-нибудь из Наблюдателей, какая-нибудь неведомая нам сила… Мы действуем, а значит, проявляем себя, и скрыть все проявления нашей мощи невозможно. Но присмотреть за «Золотой розой» нужно, даже не ради них самих, а чтобы выяснить, кто дергает за веревочки, кто управляет марионетками. А затем – нанести удар…

– Но как быть с основным планом? Хватит ли ресурсов на него? – поинтересовался пятый, фигура которого все время подрагивала и время от времени расплывалась, теряла четкость очертаний.

– Мы искали сотни лет и нашли. Мы терпели тысячелетия и вытерпели, – голос первого стал громче, в нем появились монотонные, завывающие нотки. – Мы работали веками, и работе нашей не было видно конца, мы прятались и страдали, мы гибли и терпели неудачи. Что после всего этого ожидание в несколько лет? То, что нам нужно, никуда не денется, мы сначала поймем, кто нам противостоит, ликвидируем сопротивление, затем проведем операцию и заберем нужные нам предметы. И план будет исполнен…

– …будет исполнен, будет исполнен… исполнен… полнен… – зашептало обитающее в зале эхо.

– Так и поступим, и я готов взять на себя эту задачу, – сказал шестой, капюшон на голове которого как-то странно топорщился, намекая, что под ним прячется либо высокая прическа, либо гребень, либо рога. – Моих ресурсов хватит, чтобы разобраться с этой «Золотой розой».

– Действуй, – кивнул первый.

– Можно маленькое дополнение? – поднял руку молчавший до сих пор седьмой.

– Конечно, – ответил второй.

– Я бы на вашем месте обратил внимание не только на «Золотую розу» в целом, и не только на ее нижегородское отделение, а на одного из тамошних магов. Он «коричневый», зовут его Олег Турнов, и за неумение лгать он получил от соратников прозвище Рыцарь.

Третий удивленно хмыкнул, четвертый фыркнул, а первый покачал головой.

– Олег Турнов? Рыцарь? – удивленно переспросил шестой. – Никогда не слышал о таком. Ладно, если ты настаиваешь, мы сделаем это. Но хотелось бы знать, отчего такой интерес?

– Считайте, что подала сигнал тревоги моя интуиция, – пожал плечами седьмой, появившийся на свет много раньше коллег. – А ей, как вы прекрасно знаете, я привык доверять.

Первый выдержал паузу и склонил голову.

За ним поклонились остальные, и свечи в спрятанном глубоко под поверхностью земли зале начали тухнуть одна за другой.

Статью про «Золотую розу» Сергей Жарков закончил только к одиннадцати вечера четверга и тут же отправил ее на имейл, который ему сообщила заявившаяся через балкон парочка. Ответ пришел через час, в нем содержалось одобрение, а также дополнения к некоторым фактам.

Сергей вздохнул с облегчением и переслал текст в «Нижегородский городовой».

А на следующий день около десяти его разбудил звонок главреда.

– Отличный материал! – завопил тот в трубку, едва Жарков выдавил довольно сонное «але». – Ставим во вторничный номер, увеличиваем тираж и готовимся к валу звонков!

– Очень хорошо, – пробормотал Сергей. – Как насчет двойного гонорара?

– Э… нет, рассмотрим вопрос о полуторном, – главред, даже взлетевший на гребень волны энтузиазма, головы не терял. – Замануху на первую полосу, а сам текст на вторую и третью… Фотографии я посмотрел, но они мне не очень понравились. Нет ли чего на замену?

Жарков пообещал, что пришлет что-нибудь еще, и отправился досыпать.

Вторничный, «толстый» номер – это очень хорошо, а первая, вторая и третья полосы – вообще отлично. Так что можно сегодня отпраздновать успех, без особого шума, в дорогом хорошем ресторане, а затем начать потихоньку готовить новую сенсационную статью…

У Сергея был неплохой задел на тему: «Кто разворовывает ГАЗ?».

План этот он начал воплощать в жизнь вскоре после полудня, когда окончательно проснулся. Принял душ, некоторое время отдал работе – телефонным звонкам и правке текста, затем прокатился, взял интервью и вечером отправился праздновать, прихватив с собой одну из подружек…

В субботу с утра болела голова, так что этот день он пробездельничал.

В воскресенье, первого сентября, вновь работал, и на этот раз не над тем, над чем хотелось ему. Ездил по городу, осматривал школы, общался с мрачными, задерганными директорами, узнавая, как готовы классы, спортивные залы и столовые к новому учебному году.

Директора, из-за обычного ежегодного аврала работавшие даже в выходные, отвечали без особой охоты, информацию из них приходилось вытягивать, как упрямую рыбу из проруби.

Но работа журналиста – это не всегда лавры и «чистое» творчество.

За этот день Жарков умотался так, что лег спать необычайно для себя рано, в одиннадцать вечера. А в десять утра, как и в пятницу, его разбудил звонком главред «Нижегородского городового», вот только тон у начальства оказался совсем иным.

– Привет. Не спишь? – поинтересовалось оно как-то даже робко.

– Уже нет, – сказал Сергей. – А что случилось?

– Тут такое дело… понимаешь… Как бы это тебе получше объяснить?

Тут с Жаркова мигом слетела вся сонливость – главреда он знал много лет и за все это время наблюдал его в подобном состоянии всего пару раз, и оба те случая вспоминать совершенно не хотел.