Чарли, повторил он про себя, как заклинание, и постаралсяовладеть собой.

– Капитан Холлистер, от Виргинии до Гавайских островов путьнеблизкий. Самолет будет дозаправляться?

– Да.

– Где же?

– Не знаю, – безмятежно ответил Кэп.

Энди едва удержался от того, чтобы не заехать ему в глаз.

– Когда вы будете говорить с... – Как его зовут? Онлихорадочно рылс в своем уставшем, истерзанном мозгу и наконец нашел. – Когдавы будете говорить с Паком, выясните, где намечена дозаправка.

– Да, выясню.

– Пусть это всплывет в разговоре как бы само собой.

– Да, я выясню, где намечена дозаправка, это всплывет вразговоре как бы само собой. – Он уставилсся на Энди с задумчиво-мечтательнымвыражением, а Энди подумал: вероятно, этот человек отдал приказ убить Вики. Таки подмывало сказать: нажми на акселератор и врежься в опору этого моста. Ноесть Чарли. «Чарли! – мысленно сказал он. – Надо продержаться ради Чарли». – Яговорил вам, что Пак делает подрезки? – доверительно спросил Кэп.

– Да. Говорили. – Думай! Думай, черт возьми! По всейвероятности, в районе Чикаго или Лос-Анджелеса. Но, понятное дело, не награжданском аэродроме вроде «О'Хэйр» или «Л. А. интернэшнл». Дозаправка будетпроизводиться на воздушной базе. Само по себе это ничем не грозило его шаткомуплану – хватало других угроз, если он узнает место посадки заранее.

– Хорошо бы вылететь в три часа дня, – заметил он Кэпу.

– В три.

– Проследите, чтобы этого Джона Рэйнберда поблизости небыло.

– Отослать его? – обрадовался Кэп, и Энди точно токомударило: Кэп побаивается Рэйнберда... нет, боится!

– Да. Куда, угодно.

– Сан-Диего?

– Хорошо.

Ну вот. И последний ход. Сейчас он его сделает; впереди ужевиден зеленый знак-отражатель – поворот на Лонгмонт. Энди достал из карманабрюк сложенный листок бумаги. Да так и оставил его до поры на коленях, держабольшим и указательным пальцами.

– Скажите агентам, которые летят с нами на Гавайи, чтобы онивстретили нас на воздушной базе, – объявил Энди. – В Эндрюсе. До Эндрюса мыпоедем без них.

– Да.

Энди набрал в легкие побольше воздуху.

– И еще с нами полетит моя дочь.

– Девчонка? – впервые Кэп по-настоящему разволновался. –Девчонка? Но она опасна! Она не должна... мы не должны...

– Она не была опасной, пока вы не начали производить над нейсвои опыты, – ожесточился Энди. – Короче, она летит с нами, и чтоб вы больше несмели мне возражать, вы меня поняли? На этот раз машина вильнула сильнее, а Кэпзастонал.

– Она полетит с нами, – с готовностью повторил он. – Ябольше не посмею вам возражать. Больно. Больно.

НО МНЕ ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ.

Когда он снова заговорил, его голос, казалось, прорывалсяоткуда-то издалека, сквозь набухшую кровью сеть боли, что неумолимо стягивалаего мозг.

– Вы передадите ей вот это, – сказал Энди и подал Кэпусложенный листок. – Сегодня же, но так, чтобы не вызвать подозрений.

Кэп засунул листок в нагрудный карман. Они подъезжали кКонторе; слева потянулось двойное проволочное заграждение под током высокогонапряжения. Через каждые пятьдесят ярдов вспыхивали предупреждающие сигналы.

– А теперь повторите важнейшие пункты, – сказал Энди. Кэпговорил быстро и четко – сразу видна была выправка выпускника военной академии.

– Я договорюсь о том, что вы полетите на армейскомтранспортном самолете в среду, а не в субботу. Я полечу с вами, третьей будетваша дочь. Два агента из сопровождения встретят нас в Эндрюсе. Я выясню у Пака,где намечена дозаправка. Я спрошу об этом, когда свяжусь с ним по поводупереноса рейса. Я должен передать вашей дочери записку. Я передам ее послетого, как поговорю с Паком, и сделаю это так, чтобы не вызвать подозрений. Ятакже отправлю Джона Рэйнберда в Сан-Диего в следующую среду. Вот, собственно,и все пункты.

– Да, – сказал Энди, – все. – Он откинулся на спинку сиденьяи закрыл глаза. В голове проносились беспорядочные обрывки прошлого инастоящего – соломинки на ветру. Неужели из этой затеи что-нибудь выйдет? Неподписывает ли он смертный приговор им обоим? Теперь они знают, чего можнождать от Чарли, своими глазами убедились. Случись что не так, и они с Чарлизакончат свой перелет в грузовом отсеке самолета. В запломбированных ящиках.

Кэп притормозил у контрольно-пропускного пункта, опустилбоковое стекло и отдал свою карточку из тонкого пластика дежурному, которыйсунул ее в прорезь компьютера.

– Можете ехать, сэр, – сказал дежурный. Кэп нажал на педаль.

– Вот еще что, капитан Холлистер. Вы забудете о нашемразговоре. Все, что мы здесь обсуждали, вы сделаете спонтанно. Ни с кем несоветуясь.

– Хорошо.

Эвди кивнул. Хорошего мало, но что будет, то и будет. Деломожет запросто кончиться эхом, ведь ему пришлось подтолкнуть Кэпа изо всех сил,а кроме того Кэпу, выполняя его инструкции, придется идти против своихубеждении. Не исключено, сработает высокое положение капитана Холлистера. Илине сработает. Сейчас Знди был слишком измотан усталостью и головной болью,чтобы взвешивать возможные последствия.

С огромным трудом он выбрался из машины, Кэпу пришлосьподдержать его под локоть. Холодная морось приятно освежила лицо, но он несразу это понял.

Агенты, покинувшие «бискайн», смотрели на него сбрезгливостью, хот и старались не подавать виду. Один из них был Дон Джулз. Нанем был голубой спортивный свитер с надписью «НАЦИОНАЛЬНАЯ ОЛИМПИЙСКАЯ КОМАНДАПО ЛИТРОБОЛУ».

«Полюбуйтесь на рыхлого опустившегося наркомана, – смутноподумалось Энди. Он задыхался, глаза опять пощипывало. – Полюбуйтесьнапоследок, потому что если рыхлый дядя уйдет от вас на этот раз, он разворошитк чертовой матери ваше осиное гнездо».

– Ну, ну, ну, – приговаривал Кэп ипокровительственнонебрежно похлопывал его по плечу.

«Ты только сделай, что тебе сказано, – думал Энди, с мрачнойрешимостью сдерживая слезы; не дождутся они его слез, не дождутся. – Ты толькосделай, что тебе сказано, сукин ты сын».

Еще долго после ухода Кэпа Чарли лежала на кровати – онабыла брошена, напугана, сбита с толку. Она буквально не знала, что и думать.

Он пришел полчаса назад, без четверти пять, и представилсякапитаном Холлистером («но ты можешь смело называть меня Кэпом, меня так всезовут»). Его доброе умное лицо немножко напомнило ей иллюстрации к «Ветру вивах». Где-то она его недавно видела... но она никак не могла сообразить, покаКэп не навел ее ка след. Это он проводил ее «домой» после первого теста, когдамужчина в белом халате сбежал, оставив дверь открытой. В тот момент она былакак в тумане от потрясения, и чувства вины, и... и еще от головокружительноготоржества, поэтому неудивительно, что она его не сразу узнала. Даже если бы еесопровождал сам Джин Симмонс из рок-группы «Кисе», она бы и его, вполневозможно, не заметила.