– А вдруг это ловушка, – возразил тот. – А вдруг, едва мы окажемся внизу, нас всех разделают, как курей.

– Да знаю я, знаю!

Танкред чувствовал себя меж двух огней. Сам он хотел пойти на встречу со старым атамидом, но мысль рисковать жизнью друзей ему претила. Воины вокруг него беспокоились, все это слишком затягивалось, требовалось принять решение. И он рискнул довериться своему чутью.

– Да, может, там ловушка, – продолжал он. – Но я так не думаю. Пусть те, кто готов последовать за мной, спускаются сюда без оружия, и пусть на всякий случай хоть один из вас останется наверху, чтобы прикрыть нас, если что.

Мера была чисто символическая, потому что, если возникнет проблема, одного человека не хватит, чтобы защитить их с вершины гребня. Но иногда символов достаточно, чтобы успокоиться.

– Минутку, – попросил Льето, – я посоветуюсь с остальными.

Танкред отчаянно потел. Платок, которым Клотильда повязала ему голову, до сих пор помогал не потерять сознание, но не стоит затягивать ситуацию. Центаврийское солнце превращало песчаную поверхность в настоящую жаровню. А вот атамиды вроде не испытывали ни малейшего дискомфорта, несмотря на то что оставались без всякой защиты. К счастью, Льето связался с ним меньше чем через минуту.

– Мы сейчас спустимся, – только и сказал он. – Все согласились прийти, кроме Игнасио, который предпочел остаться наверху и прикрывать нас.

Прикрывать нас, не смеши! – невольно хмыкнул про себя Танкред. У него просто кишка тонка пойти, вот и все.

И тут же пожалел о своей низкой мысли.

– Предупреди своих новых дружков, что мы сейчас будем, – снова заговорил Льето. – Мне не понравится, если меня проткнет копье удивленного воина!

Через несколько мгновений Танкред увидел, как его спутники перебираются через гребень дюны и спускаются к ее подножию той же дорогой, что и он. Чтобы не вызвать песчаного оползня, они шли гуськом: Альберик во главе, за ним Анселен, Ленард, Клотильда и Номи. Замыкал шествие Льето, не спускавший глаз с атамидских воинов, которые бесстрастно наблюдали, как они приближаются.

Через несколько минут маленькая группа присоединилась к стоящему среди воинов Танкреду. Бесшипники боязливо разглядывали окружившие их инопланетные машины для убийства. Льето шепнул Танкреду:

– Надеюсь, старина, ты знаешь, что делаешь.

– Я тоже надеюсь. По крайней мере, мне удалось вступить с ними в контакт и остаться живым.

– Неплохо для начала.

Один из атамидских солдат пробурчал что-то и сделал жест копьем, недвусмысленно означавший: «Вперед!» Группа людей подчинилась и последовала за атамидами. Танкред мгновенно заметил, что они двинулись не в том направлении. Не к старому атамиду, а в лагерь!

– Подождите! – обратился он к воинам, указывая пальцем на камень старика. – Подождите, надо идти…

Но тут же умолк, увидев, что старика там уже нет. Камень опустел.

Не останавливаясь, идущий впереди атамид что-то ответил. Танкред не настаивал. Может, старый атамид ждет их в лагере.

Когда они вошли в круг палаток, почти все атамиды сбежались посмотреть на них. Не только гражданские, но и большинство солдат были здесь, с копьями в руках, готовые среагировать на первый же подозрительный жест. В отличие от воинов, гражданские ростом не отличались от людей. Короткие ноги, на которых возвышался массивный торс, делали их фигуры более приземистыми и в то же время более гуманоидными, чем у воинов, чьи нижние конечности в форме буквы S производили почти шокирующее впечатление. Как Танкред уже заметил по детям, которые первыми попались ему на пути, у гражданских глаза были полностью черными, что придавало им одновременно и бо́льшую мягкость, и бо́льшую выразительность по сравнению с воинами, наделенными ужасающими желтыми радужками.

Все они носили одежду из легкой и мягкой ткани. На детях были простые однотонные туники, а на взрослых – нечто более продуманное и изящное: они обматывали тела длинными полотнищами ткани, крест-накрест перевязывая их толстыми многоцветными шнурами, что создавало сложный плетеный узор.

Танкред быстро догадался об определенных отличиях в движениях и телосложении, свойственных разным полам. Женщины у атамидов, как и у людей, несомненно были грациознее мужчин, которые делали все возможное, чтобы выглядеть сильнее и внушительнее.

Когда группа беглецов приблизилась, атамиды расступились, образовав коридор. Танкред ожидал услышать восклицания, похожие на оскорбления или угрозы, а то и получить удары, когда будет проходить сквозь строй. Ничего подобного не случилось. Атамиды совершенно спокойно смотрели, как они идут, не выражая – за исключением воинов – никакой агрессии. Тогда лейтенант-крестоносец понял, что это подчеркнутое безразличие представляет собой их способ выразить все презрение, которое они испытывают к существам, прибывшим из другого мира только для того, чтобы их истребить. При тех же обстоятельствах люди плевали бы им под ноги.

Отряд шел, опустив головы от стыда.

Колонна остановилась перед палаткой, опущенные полотнища которой скрывали то, что было внутри. На фасадной части располагалась большая прорезь. Один из сопровождавших их воинов приоткрыл ее и знаком предложил людям войти.

Танкред заколебался, взглянул на своих товарищей, а потом решился. Чтобы войти вовнутрь, ему пришлось пригнуться.

Там оказалось на удивление свежо. Он был готов к тому, что в стоящей на солнцепеке закрытой палатке будет душно. Ничего подобного, скорее наоборот. Царящий в ней полумрак позволял лишь угадывать фигуры, сидящие на коврах или широких подушках. Когда они вошли, ожидавший внутри воин шагнул вперед и указал им место на полу. Не очень понимая, должны ли они усесться или остаться стоять, Танкред решил опуститься на колени. Остальные последовали его примеру.

Было абсолютно тихо. В воздухе стоял тяжелый запах чего-то, похожего на ладан.

Когда прорезь закрылась, Танкред почти перестал хоть что-либо различать. Он подумал, что, если атамиды обладают способностью видеть в темноте, им, возможно, не приходит в голову, что люди этого дара лишены.

Вдруг атамиды заговорили, послышался какой-то шум. Спустя некоторое время полог палатки откинули снаружи, и все зажмурились от яркого света. На противоположной стене палатки тоже подняли полотнище. Теперь опущены были только два боковых. Палатка находилась в самом центре лагеря, так что стали видны и остальные жилища, а также дюны вокруг. Встретившие пришельцев молчанием немногочисленные обитатели лагеря не обступили центральную палатку, но по-прежнему наблюдали за ними издалека. Два десятка стоящих в карауле воинов явно были готовы вмешаться при малейшей надобности.

Когда полотнища откинули, температура в палатке поднялась на несколько градусов.

Танкред сосредоточил внимание на внутреннем устройстве палатки.