– А если злобный тип, хозяин вддыхров, нас огорчит, отходим к поверхности, – закончил Рртых. – И держать Черных будут норники, мы это умеем.

– Начинаем перед закатом, – отметил Орильр. – Они в это время пляшут что-то гадкое, радуясь наступлению ночи, и оттого очень невнимательны. То есть час на подготовку.

Седой вышел из пещеры и двинулся к шатру. Сэльви его теперь точно ждала, как обычно приготовив к приходу мужа обед. Правда, здесь не разрешены костры, магия и шум, и черноглазая сейчас виновато поправляет мелко и красиво нарезанные и разложенные холодные ломтики сыра и мяса. Она не пошла на совет. К чему? Ей все уже десять раз рассказали и Рртых, и Жас, и Эриль, и даже Брав. Ведьма странным образом притягивала к себе людей и не только их. Орильр усмехнулся. Это заметил даже первый муж Сэльви. По своему, по-деревенски, – с дикой и злой ревностью. Зря. Девушка просто очень теплая и внимательная. Хотя чего тут, если разобраться, простого? Входят к ней в шатер мрачнее тучи – уходят спокойные, уверенные и даже радостные, без любой магии и убеждения. Расскажут пару глупостей, подарят что-то бесполезное, скушают угощение, которое у нее не переводится.

Орильр тихонько рассмеялся, припомнив первый визит сотника гномьих спасателей.

Кмох вцепился в секиру – ведьма!

Сэльви завизжала и вооружилась сковородкой – крыса!

Рыжая, важная и здоровенная, между прочим. Только сама настоящая поисковая крыса, принесенная Кмохом, кстати, и пережила встречу без потрясений. Гном долго извинялся, ему и в голову не пришло, что вершинникам не известен обычай дрессировки крыс. Умнейшее животное, в пещерах – незаменимое. Лых с ним четвертый год, сколько завалов вместе осмотрели – и не упомнить. Она очень вежливая и воспитанная. Крыса чистила мех и поглядывала на тарелочку с сыром, принюхиваясь и подергивая голым розовым хвостиком. Надо отдать должное ведьме – она сумела принять то, что пока непосильно половине эльфийских женщин-магов: крысы спасателей – действительно симпатичные и воспитанные. Само собой, если не метать в них заклинания…

Знакомство закончилось тем, что Орильру пришлось весь вечер искать жену по лагерю, признав его достаточно большим. Он обошел палатки эльфов, заглянул к магам, побеспокоил Вэйль, перекинулся парой слов с Бравом, у которого как обычно сидел мастер Кэль. И даже забеспокоился – нет его черноглазой! Глянуть у гномов в их лагере Орильр догадался лишь в последнюю очередь. И – успешно. Гном уволок девушку в гости, а гномье гостеприимство еще крепче их упрямства. К тому же ведьма всем очень понравилась. Ей уже пообещали гору полезной посуды наилучших мастеров и какую-то скороварку, – припомнил Орильр. А еще – стали ходить в гости каждый день, толпами.

Даже Эриль последние дни забегает к Сэль и улучшает настроение, смущаясь своей новой привычке. Сперва не решалась, думала, это тяжело для черноглазой – принимать чужие сомнения и гасить беспокойство. Пригляделась – она и сама радуется, что помогла, и тоже успокаивается, обретает уверенность.

Хотя, если разобраться, они и в лагере-то всего пятый день, но Сэльви везде обживается удивительно быстро. Может, в этом и есть секрет. К ней ходят за ощущением уюта. Закончится все безобразие – ведьма точно откроет трактир, первый в долине эльфов и самый посещаемый.

Ноздри следопыта втянули прохладный воздух. Повезло с погодой. Обычно зима тут лютая, а в этот год мороз ослаб, того и гляди оттепель нагрянет посреди зимы. Тихий снег прячет следы, маскирует шатры и утепляет их. Орильр нырнул под полог и улыбнулся. Точно – поправляет нарезку. Лых метнулась за полог, побежала к хозяину-гному. Ее не перепутать с другими крысами спасателей – такой зверюги, размером с камышового кота, больше в лагере точно нет.

– Доспех надела?

– Неуютно в нем, – пожаловалась ведьма в очередной раз.

– Зато мне уютно, это очень надежная вещица, моя работа, хоть и старая. Ты все помнишь? Вперед не лезть, на него не смотреть, с его охраной не драться и не проклинать, это работа нашего сопровождения. Меня не опекать.

– Рир, ты же знаешь, я понятия не имею, что сделаю, – умоляюще вздохнула Сэльви. – Зачем снова повторяешь? Буду честно стараться, меня уже все воспитали, по очереди и хором. Даже Лых. Норники приходили утром, здесь такое рычание стояло… убедительное. Сам одевайся. Я все заново поперезаклинала.

– Слова у тебя – спасибо, Вэйль не слышит.

– Бабушку вообще нечего было сюда тащить! Я с ума сойду, если с ней…

– Вэйль очень сильный маг. У нас, к сожалению, таких мало. Думаешь, мне радостно смотреть на то, что треть магов – женщины? И на хранов, там половина – мальчишки в возрасте Диаля. Ты идешь с Вэйль и а-Тисом, решено. Вперед не лезешь до пещеры, они присмотрят. И помни крепко: важнее всего сберечь гнома. Без шамана нам будет очень плохо.

– А ты?

– Сотый раз повторяю, вывернусь сам, я уже большой. Сэль, если кто-то здесь и живуч сверх меры, – ты его сейчас видишь. И вообще, Эриль сказала, у нее хорошее предчувствие на эту ночь.

– У меня тоже. Пошли.

Они покинули шатер, спустились в лощину по крутому склону, за которым прятался лагерь, и поднялись по чистому еще снегу к арке ворот, вытоптав первый с прошлой ночи след на свежем снегу. Почти сразу рядом встала Эриль. Им предстояло нашептать каждому из первой сотни «невидимость». Гномы, эльфы и люди шли мимо, и Сэльви повторяла малопонятные слова, ощущая их знакомую силу. И думала – хорошо бы всем помогло и никто не пострадал! Так не получится, но очень хочется. Когда она может сделать нечто для всех, возникает решение, а сейчас его нет.

Чтобы спасти оставшихся за спинами иных, целые страны, всех, кроме этой маленькой армии, надо идти туда, в темную дыру горного коридора. И оплачивать цену победы жизнями – своими, друзей, знакомых и любимых, – чьими именно, выберет случай. Потом можно утешать и говорить: «Так распорядилась судьба». Врать. Потому что это не судьба, погибнуть здесь и теперь, а просто глупый злой случай. Он слепо и без разбора берет плату за победу, пока не насытится, не устанет, не утратит свою способность отнимать самое дорогое.

А судьба не убивает, она спасает. Судьба добрее и мудрее случая. Если ее попросить, обязательно откликнется, как тогда, на заставе, когда седой пришел вопреки всему и спас, вывел, открыл новую, настоящую, жизнь. Сэльви улыбнулась. Орильр не знает, а она и теперь целый день просила судьбу. Изо всех сил просила: чтобы он выжил. Обязательно! А случаю, если так зол, хватит и глупой ведьмы. Очень давно, в других горах, такие же слова для седого шептала королева. Это знание посетило девушку недавно и не подлежало сомнению – ведь тогда помогло, он уцелел вопреки всему!

Замыкающим в первой сотне прошел Рртых. Деловито оглядел доспех ведьмы, обернулся к Эриль, кивнул Лоэльви и, кажется, всеми остался доволен.

Вэйль положила руку на плечо Сэльви и пошла рядом, уводя от арки вглубь. Зрение эльфов быстрее привыкает к подгорному мраку, чуть разбавляемому слабым свечением принесенных гномами минеральных фонарей – крошечных, специально придуманных для разведки в нижних коридорах.